Бывший гонщик Формулы 1 Джолион Палмер проанализировал для BBC Sport итоги Гран При Монако и рассуждал об искренности Льюиса Хэмилтона, когда тот жаловался на проблемы с резиной.
Льюис Хэмилтон безупречно контролировал гонку и выиграл Гран При Монако – но было ли это действительно чудо, о котором он говорил по радио?
Хэмилтона преследовали проблемы с шинами Medium, особенно с передним левым колесом, когда он оборонялся от атак Макса Ферстаппена в гонке, державшей нас в напряжении до финиша.
Вероятно, Льюису было некомфортно за рулем. Пожалуй, среди всех соперников Макс – именно тот, кого Льюис меньше всего хотел видеть позади. Голландец всегда очень агрессивен, а сейчас его стремление выйти вперёд усиливалось пятисекундным штрафом за небезопасный выезд на трассу. Ферстаппен знал, что должен опередить Хэмилтона и оторваться, иначе не поднимется на подиум. Обгон в Монако – это всегда риск, и Макс решил рискнуть.
Роль радиообмена Хэмилтона
Переговоры Хэмилтона по радио сделали гонку ещё интереснее. Льюис часто выходил на связь с инженерами и говорил, как сложно ему приходилось, и что он никогда с этим не справится. Неважно, что они отвечали, он настаивал, что не сможет выиграть эту гонку.
Здесь два момента.
С одной стороны, Хэмилтону явно было некомфортно в машине, и ему не нравилось, что большую часть гонки его преследовал Ферстаппен. Малейшая ошибка – и Макс вышел бы вперед, а затем, пользуясь преимуществом в скорости, отыграл бы достаточно времени, чтобы выиграть гонку, несмотря на штраф. Поскольку на кону была победа в самой престижной гонке сезона, ничего удивительного, что Льюис был таким нервным, общаясь с командой по радио.
Но мне кажется, в радиосообщениях Хэмилтона был элемент шоу. Всё это немного напоминало Голливуд. Никто из остальных гонщиков не стал бы говорить по радио так драматично, как Хэмилтон. В сущности, в гонке мы почти не слышали радиообмена других гонщиков, не считая типичного подбадривания Ферстаппена его гоночным инженером.
Драматизируя кризис
Конечно, сомнения Хэмилтона в выборе шин можно понять. Переход на резину Medium вместо Hard, как это сделали в Ferrari и Red Bull Racing, усложнил ему жизнь. Если бы Льюису поставили Hard, ему без проблем хватило бы ресурса шин, чтобы доехать до финиша. И можно с высокой долей уверенности сказать, что тогда мы не увидели бы такую гонку. Но из-за его высказываний и сомнений напряжение в радиообмене нарастало по мере того, как он проезжал круги.
Поскольку ничего не менялось – Ферстаппен по-прежнему преследовал Хэмилтона, хотя и оставался на определенной дистанции – шоу лидирующего чемпиона мира оживляло гонку. Мы все думали: «Конечно, он не сможет это сделать. Он знает это». У гонки были все составляющие классического Гран При Монако. На самом деле Хэмилтон контролировал ситуацию. В Монако можно обгонять, только если сильно рисковать или если у машины очень серьёзное преимущество в скорости.
Себастьян Феттель из Ferrari на третьем месте и напарник Хэмилтона Валттери Боттас на четвертой позиции всю гонку это знали. Казалось, что они даже не думают об обгоне, ведь все 62 круга после сейфти-кара они ехали в пяти секундах от Ферстаппена и ждали, когда в итоге получат призы.
Хотя я искренне восхищаюсь Ферстаппеном за то, что он всё-таки попробовал обогнать, ему не удалось ни разу достаточно приблизиться, чтобы всерьез навязать ему борьбу.
Как Хэмилтон продолжал контролировать ход гонки
У Хэмилтона были проблемы с передними шинами, но не с задними, а значит он всегда мог разгоняться на выходе из поворотов и отрываться на прямых в ключевых местах.
Ферстаппен пробовал всё, что мог, его атака в шикане в конце гонки – похвальная попытка сделать невозможное, но у него никогда не получилось бы довести дело до конца. Было понятно, что в своих попытках обогнать Ферстаппен действует на пределе. Он несколько раз блокировал колеса, машина скользила на разгоне, ему даже пришлось срезать у бассейна, где машина сильно скользила на входе в поворот. Но Хэмилтон ни разу не заблокировал резину в условиях столь сильного прессинга. Это показывает, насколько хорошо Льюис с этим справлялся, а также то, как он контролировал гонку – и его темп это подтверждает.
Насколько медленно ехал Хэмилтон?
Как только сейфти-кар вернулся в боксы, и был дан рестарт, Хэмилтон ехал невероятно медленно. Сначала он проигрывал две секунды на круге Серхио Пересу, занимавшему 17 место. Затем даже Джордж Расселл на Williams ехал на секунду быстрее, хотя у него были более жесткие шины, и в квалификации за рулём самой медленной машины в пелотоне он уступил соотечественнику три секунды.
Хэмилтон знал, что делает. Он контролировал темп, потому что мог проиграть, если бы прибавил и повредил шины. Да, шины Medium должны были деградировать больше, чем Hard. К тому же разные машины по-разному работают с резиной. И после гонки в Mercedes признали, что ошиблись с переходом Хэмилтона на шины Medium, осложнив ему гонку.
Но в Renault тоже поставили шины Medium Даниэлю Риккардо одновременно с Хэмилтоном, и у него не возникло таких проблем. В начале гонки он ехал пятым, но в Renault ошиблись со стратегией и провели пит-стоп Риккардо в трафике, что испортило ему гонку. Но после пит-стопа Кими Райкконена в конце 46 круга Даниэль оказался на свободной трассе и ехал быстрее Хэмилтона.
Когда Романа Грожана наказали за пересечение белой линии на выезде из боксов, и Риккардо надо было взвинтить темп, чтобы сократить отставание от него до пяти секунд, чтобы в итоге опередить в протоколе, он смог это сделать. Узнав о штрафе соперника по радио, Даниэль поехал на секунду или полторы быстрее, чем до этого, когда он наматывал круги и думал, что гонка для него закончилась. На финальном круге Риккардо опережал всех, кроме Нико Хюлкенберга, более чем на полторы секунды. Очевидно, что у него было не так много проблем с шинами Medium.
Как я сказал, шины могут вести себя по-разному на разных машинах. Это зависит от трассы и температуры. Но в протоколе сказано, что после 30 кругов в трафике шины Риккардо были бы в худшем состоянии, ведь за соперниками из-за нехватки прижимной силы машина скользит больше, чем на чистой трассе.
Насколько ценна победа Хэмилтона?
Можно ли считать победу Хэмилтона великой? Конечно. Но я считаю, что его гонка не сравнится с поединком Айртона Сенны и Найджела Мэнселла в Монако в 1992-м. Я советую всем желающим пересмотреть финал той гонки, ведь на последних кругах Мэнселл на более свежей резине и более быстрой машине преследовал Сенну так, что Айртону пришлось обороняться почти в каждом повороте, а также на многих прямых. Я только один раз за всю гонку видел, чтобы Хэмилтон действительно защищался – на входе в шпильку Loews.
Если бы не радиообмен Хэмилтона и Феттель, финишировавший вторым вместо Ферстаппена, восприятие этой гонки было бы совершенно другим. Её стоило смотреть только из-за радиообмена Льюиса и агрессии Ферстаппена.
В конце концов, в этом году Феттель на третьем месте не сделал ничего, как он ничего не сделал ради победы в прошлогодней гонке, когда у лидирующего в гонке Риккардо возникли серьезные проблемы с двигателем. Эта гонка собрала высокие рейтинги именно благодаря драматичному радиообмену Хэмилтона, но стала в итоге одной из лучших.