Дэвид Култхард: "В 1995-м я выступал в одной команде (Williams), с Деймоном Хиллом. Он боролся за титул с Михаэлем Шумахером, и находился в условиях жесткого, невероятного давления со стороны британской прессы, а я был молод, быстр и просто получал удовольствие - приезжал на трассу, стартовал в гонке и уезжал домой.
Поначалу не было никакой политики, но с каждой гонкой ситуация менялась - Деймон нервничал, я тоже чувствовал прессинг, и это стало сказываться на результатах, пока я не сказал себе: "Стоп! Это мешает делу, может получиться так, что за секунду ты потеряешь все, к чему шел так долго". С тех пор я стараюсь избегать всего, что буквально не связано с гонками.
На следующий год я перешел в McLaren и уже в первой гонке почувствовал, что команда рассчитывает на Мику. В первой гонке сезона, в Мельбурне, я болтал со своим гоночным инженером, когда в боксы зашли Деннис и Хаккинен. Я протянул руку, Деннис, казалось, этого просто не заметил, они присели и начали обсуждать с моим инженером план гонки, говоря обо мне, как о сопернике..
Я был удивлен и расстроен - мой босс говорил обо мне в третьем лице, как будто я выступаю за другую команду, но прошло еще несколько лет, пока я понял, в чем была особенность той ситуации.
Потом Рон признался, что тогда команда ставила на Мику из-за тяжелой аварии в Аделаиде, едва не стоившей Хаккинену жизни. Та авария сплотила команду, сделала ее сильнее и послужила сильным мотиватором - все надеялись на победу Хаккинена, и в тот момент им было все равно, кто выступает на второй машине".