Джон Сёртиз – единственный гонщик, выигравший титул на двух и четырех колесах. С 1956-го по 1960-й он семь раз становился чемпионом в мотогонках, а с 1960-го года начал выступать в Формуле 1. Дебют состоялся в Team Lotus, основатель которой Колин Чепмен настоял на том, чтобы Джон продолжил карьеру в Гран При.
«Всё произошло случайно, я никогда не ставил перед собой таких целей, - сказал Сёртиз о переходе в Формулу 1. – Я приехал в Гудвуд на один из этапов в начале сезона 1960 года и в первой же гонке стартовал с поула.
Ко мне подошёл Колин Чепмен и посоветовал мне пилотировать машину Формулы 1. Я поехал в Сильверстоун, финишировал там вторым, тогда Колин сказал: "Вы будете работать в моей команде". Я заявил, что могу выступать в Гран При только в перерывах между мотогонками, на что он ответил: "Скажите, когда вы участвуете в мотогонках и когда сможете стартовать в других гонках". Именно так прошёл мой сезон.
В конце года Колин сказал, что хотел бы сделать меня лидером команды, а затем спросил, кого бы мне хотелось видеть в качестве напарника. Я выбрал Джима Кларка, но оказался в рискованной ситуации – меня стали обвинять, говорить, что я всё порчу, поэтому я покинул команду».
За два следующих сезона Сёртизу не удавалось побеждать. Его карьера снова пошла в гору после того, как спустя три года он всё-таки принял предложение Ferrari.
«Когда я в первый раз отказался перейти в Ferrari, они сказали мне, что никогда не делают предложения дважды, но поступили именно так, - вспоминает Сёртиз переход в Ferrari в 1963 году. – В Ferrari у меня были подъемы и спады. Я ожидал, что останусь в этой команде до конца карьеры, в дело вмешалась политика. Это грустно как для них, так и для меня. Наш разрыв стал ошибкой.
В 1965 году я попал в серьезную аварию в Канаде и едва не лишился жизни, но Энцо Феррари меня очень поддержал. На следующий год я участвовал в "24-х часах Ле-Мана". Эта гонка была очень важна для Ferrari – в те времена Ford был сильным соперником. Мы разработали тактику, которая помогла бы нам финишировать впереди – решили провести суточную гонку в режиме Гран При. Как только мы приехали на гонку, руководитель Ferrari Эудженио Драгони заявил, что план изменился: на трибуне был акционер Fiat Джанни Аньелли, поэтому начать гонку должен был его племянник Людовико Скарфиотти.
Скарфиотти уступал мне в скорости 1,5 или 2 секунды, поэтому наша тактика не сработала. Я едва не разругался с господином Драгони, поскольку он так и не подошёл ко мне, чтобы поздравить с победой в Гран При Бельгии. По правде говоря, он был недоволен моим возвращением в гонки после аварии, ему не нравилось, что у меня были хорошие отношения с Энцо Феррари. На этом всё закончилось. Я сел в машину, вернулся в Маранелло и разорвал контракт».
Следующий сезон Джон Сёртиз провёл в Cooper и закончил его на второй строчке личного зачета, упустив шанс завоевать второй титул. На следующий год он одержал последнюю победу в Формуле 1, а затем основал собственную команду. В 1972 году Джон ушёл из автоспорта, но не утратил к нему интереса.
Рассуждая о современных пилотах, он с интересом говорит о действующем чемпионе мира Себастьяне Феттеле, но считает, что тот не получает достаточного уважения. Выбирая между самыми популярными гонщиками в Великобритании Дженсоном Баттоном и Льюисом Хэмилтоном, Джон Сёртиз отдает предпочтение первому.
«Льюис – очень талантливый гонщик, за ним интересно следить, - сказал Сёртиз. – Остальные вещи имеют значение для его карьеры, но в какой степени? Я не знаю. В конце концов, это его жизнь, и если Льюис думает, что он максимально использует свои возможности на трассе и за ее пределами, то это только его дело. Вместе с тем, складывается впечатление, что время от времени он теряет концентрацию на работе. А когда вы боретесь с такими гонщиками, как Фернандо Алонсо или Себастьян Феттель, у вас могут возникнуть проблемы, если вы отвлекаетесь на что-то ещё.
Его собака Роско? Не думаю, что гоночные брифинги – подходящее место для собаки, но это полностью дело хозяина. Главное, что Льюис – взрослый человек, ему хорошо платят, так что он прекрасно знает свои обязанности. Я не вполне его понимаю, но, возможно, дело в том, что мы с ним разные люди.
Мне жаль Дженсона, я очень высоко ценю его способности. В истории McLaren уже были неудачные периоды, но это сильная команда. Им необходимо абстрагироваться от эмоций и спокойно посмотреть на ситуацию, не обращая внимания на выходки Переса, даже если это касается его напарника. Чтобы преодолеть трудности, гонщики и команда должны двигаться в одном направлении, действовать сообща.
Я не говорю, что у Переса нет таланта, но он слишком рано оказался в столь серьезном окружении, как McLaren. Мне хотелось бы увидеть там Нико Хюлкенберга - он давно выступает в Формуле 1 и стал бы отличным напарником Дженсону».
Прошло четыре года с тех пор, как сын Джона Сёртиза Генри погиб в аварии на этапе Формулы 2 в Брэндс-Хэтч. Он потерял сознание после того, как в его шлем попало колесо от другой машины. Врачи попытались стабилизировать его состояние, но в тот же день 18-летний подросток скончался в госпитале.
«Сначала я хотел уйти из автоспорта, - вспоминает то время Джон Сёртиз. – Я не мог это перенести. Но затем я подумал о своей жизни в автоспорте, когда люди приходили и уходили. Да, Генри погиб, занимаясь автоспортом, но он любил это делать, а к его гибели привела череда ошибок, которые были допущены не Генри. Я размышлял над всем этим и решил, что не могу просто уйти и продолжу работать.
Моей семье сложно с этим смириться, ведь в некотором смысле я делаю так, как будто Генри остался в живых, пусть и не с нами. Важную роль в моем решении сыграло следующее: когда мы попросили вместо цветов принести пожертвования на благотворительность, то собрали около 31 000 фунтов стерлингов. В результате я решил создать благотворительный фонд.
Когда к этому присоединилась воздушная скорая помощь графств Кент, Суррей и Сассекс, я вложил в это деньги, поскольку у Генри был вертолет который ему подарили на день рождения и который он любил запускать в саду. Я сидел на подоконнике в его комнате и думал: "Да, Генри был бы рад участвовать в этом". В результате мы оборудовали самолет всем необходимым для переливания крови, а я заключил контракт с Honda, предоставившей два полноприводных автомобиля для транспортировки оборудования зимой.
За пределами Лондона, воздушная скорая помощь Кента, Суррея и Сассекса стала первой, кто стал оказывать услуги по переливанию крови. За первые два месяца оборудование потребовалось в 14 случаях, и я знаю, что они спасли жизнь семерым. Это очень приятно».
Около 10000 человек обратились к правительству Великобритании с просьбой наградить Джона Сёртиза Орденом Британской империи за его успехи в автоспорте и его благотворительную деятельность.
«Это было бы здорово для моей семьи и, конечно, стало бы наградой за то, что я всегда старался следовать своему сердцу и хорошо выполнять свою работу, - сказал Сёртиз в ответ на вопрос о возможной награде. – Мне повезло получать деньги за то, чем мне нравилось заниматься. Мы живем в мире, где высока конкуренция, так что приходится постоянно бороться. В некотором смысле я никогда не прекращал борьбу».