На пресс-конференции перед Гран При Бахрейна Льюиса Хэмилтона спрашивали о рыцарском титуле, лимите на зарплату и контактах с Ferrari...
Вопрос: Льюис, минувшие две недели наверняка получились насыщенными? Как отреагировали люди на завоеванный вами седьмой чемпионский титул?
Льюис Хэмилтон: Знаете, на какое-то время я отключился от окружающего мира. Это было в какой-то степени неправильно, поскольку люди писали мне сообщения, поздравляли с титулом. Наверняка их удивило, почему я не реагирую, не делюсь радостными эмоциями. Сейчас я стараюсь ответить многим из них и очень благодарен всем за теплые слова.
Сам я не читал, но слышал, что в Великобритании очень позитивно восприняли мой успех. Я стараюсь насладиться этим моментом, ведь нынешний год отличается от предыдущих, когда я добивался успеха и постоянно был с людьми. Не думаю, что я в полной мере осознал своё достижение – наверное, это потому, что сезон еще не закончился, и мы по-прежнему сосредоточены на работе.
Вопрос: У вас было много интервью, видеоконференций?
Льюис Хэмилтон: Я не такой уж любитель давать интервью, но их было в самом деле много! Опять же, по ходу интервью и видеоконференций мне было приятно наблюдать позитивную реакцию людей, видеть их вопросы и понимать, что им всё это действительно интересно. Спасибо за этот опыт, но всё-таки я был очень рад, когда интервью закончились, и я смог побыть с семьей!
Вопрос: Льюис, ранее вы говорили, что Валттери не получает должного уважения за свой пилотаж – не могли бы вы рассказать подробнее, насколько сильный прессинг он смог создать для вас в этом сезоне?
Льюис Хэмилтон: Валттери с каждым годом прибавляет в скорости, его даже как-то назвали «Боттас 2.0»! Он постоянно поднимает планку, работает над разными областями, и пусть в личном зачете разница между нами довольно велика, в квалификациях всё решали считаные доли секунды. Валттери добился прогресса в квалификациях и сильно осложнил мне задачу – с ним было непросто бороться и в прошлом году, а в этом стало еще труднее. То же самое можно сказать о гонках.
Титул мне помогла завоевать стабильность. По ходу уик-энда сражение было плотным, но разница между первым и вторым местом составляет семь очков, и мне стабильно удавалось зарабатывать на семь очков больше. Кроме того, Валттери помешали проблемы с надежностью, из-за которых его отставание в один момент сильно увеличилось.
Я не раз говорил, что людям следует относиться к Валттери с уважением, которого он заслуживает. Не стоит забывать, чьим напарником он является – поверьте, выступать со мной в одной команде очень непросто. Но Валттери каждый уик-энд настроен на победу, он никогда не жалуется на машину и всегда говорит: «Я сам должен сработать лучше» - я не знаю никого, кто рассуждал бы так же! Мне хочется думать, что в этом мы с Валттери похожи. В психологическом плане он один из сильнейших гонщиков.
Вопрос: Льюис, ваша команда получила письмо, под которым поставили свою подпись шестнадцать граждан Бахрейна. В этом письме выражается обеспокоенность ситуацией с соблюдением прав человека в стране и призыв к Формуле 1 как-то отреагировать, чтобы людей не преследовали за политические убеждения, и чтобы они могли пользоваться своим правом протестовать. Какие действия, как вам кажется, могла бы предпринять Формула 1, чтобы изменить ситуацию к лучшему, и какой вклад в этот процесс могли бы внести лично вы?
Льюис Хэмилтон: Когда сегодня днём я приехал на трассу, мне передали несколько писем. Прежде чем прийти на эту пресс-конференцию, я успел с ними ознакомиться, но у меня не было времени, чтобы обо всём этом подумать – думаю, нужно найти его в ближайшие несколько дней. В некоторых странах, куда мы приезжаем на гонку, ситуация с соблюдением прав человека остается стабильно тревожной, а этот год показал, насколько важно всем видам спорта, не только Формуле 1, использовать свою популярность во имя перемен к лучшему. Формула 1, пожалуй, единственный вид спорта, который посещает так много стран, и мы явно можем делать больше. Спорт на правильном пути, но можно и нужно делать больше. Мы хотим, чтобы в странах, куда мы приезжаем, ситуация становилась лучше, и чтобы это происходило правильным образом. Чтобы мы не только слышали заявления, но и наблюдали реальные изменения, а для этого нужно проделать большую работу.
Вопрос: Льюис, на этой неделе появилась информация, что премьер-министр Великобритании Борис Джонсон лично ходатайствовал о присвоении вам рыцарского титула. Мы также видели, как после Гран При Турции королевская семья поздравила вас в Twitter с завоеванием седьмого чемпионского титула. Что будет значить для вас получение рыцарского титула? Если вам вдруг откажут, вы с пониманием к этому отнесетесь?
Льюис Хэмилтон: Я с большим уважением и любовью отношусь к королевской семье. Еще ребенком я часто видел в новостях репортажи из Палаты лордов и Палаты общин, и сейчас мне кажется чем-то невероятным, как на фоне всего, что происходит в мире, люди нашли время, чтобы упомянуть меня в списках и тем самым подчеркнуть значимость проделанной мной работы. Вокруг все только и говорят о рыцарском титуле, я стараюсь о нём не думать, но для меня это стало бы огромной честью. Нет лучшей награды, чем признание твоих заслуг родной страной.
Вопрос: Льюис, судя по всему, вы рассчитываете выиграть и оставшиеся три гонки. Что поддерживает в вас жажду успеха? Почему вам так важно продолжать побеждать, когда титул уже обеспечен?
Льюис Хэмилтон: Для этого мы и выступаем в гонках! Именно на победу работает каждый сотрудник Mercedes, и нам по-прежнему нужно многое сделать, добиться дальнейшего прогресса. Мы используем каждую минуту на трассе, чтобы узнать нечто новое и сделать еще один шаг вперед. Мы постоянно стараемся что-нибудь улучшить, после стольких лет успешных выступлений прогрессировать дальше – непростая задача, но нам нравится такой вызов. Меня восхищает, насколько сплоченно все в команде работают над достижением очередной цели, и даже сейчас, когда мы уже победили в обоих зачетах чемпионата, мы продолжаем вместе искать возможности для прогресса.
Наконец, тяга к победам у меня в крови. Впереди еще три гонки, прессинг в них будет несколько иным, но задача та же – взять от уик-энда максимум. Мы используем эти три гонки как своего рода подготовку к следующему сезону, нам важно собрать как можно больше информации и применить полученные знания в работе над новой машиной.
Вопрос: Вы планируете активнее экспериментировать с настройками?
Льюис Хэмилтон: Я бы с радостью, но инженеры не очень-то любят эксперименты! Нам предстоит поработать с новыми шинами Pirelli – кажется, я на них еще не ездил, если, конечно, это не та спецификация, с которой мы работали в Портимао.
Вопрос: Льюис, с 2014 года вы всего один раз уступили титул, в 2016-м. То поражение помогло вам стать сильнее? Если да, то как именно?
Льюис Хэмилтон: Не скажу, что тот год дал мне больше, чем какой-либо другой. Конечно, в каждом сезоне ты открываешь для себя нечто новое, а в непростые периоды узнаешь о себе самом особенно много, так как вернуться в привычный ритм, пожалуй, самая трудная задача. Не думаю, что 2016 год был чем-то проще или сложнее других. Каждый сезон я многому учился и сейчас благодарен за весь полученный опыт.
Вопрос: Льюис, в Формуле 1 обсуждается идея лимита на зарплату гонщиков. Франц Тост, в частности, высказал мысль, что гонщики не должны получать на двоих больше 10 миллионов долларов в год, и что они должны радоваться самой возможности управлять этими потрясающими машинами. Что вы думаете о лимите на зарплату?
Льюис Хэмилтон: Простите, кто предложил цифру в 10 миллионов?
Вопрос: Франц Тост, руководитель команды AlphaTauri.
Льюис Хэмилтон: А, понятно.
Вопрос: Так что вы думаете о лимите?
Льюис Хэмилтон: Не исключено, что этот лимит появится уже после того, как я завершу карьеру. Но я считаю, что гонщики Формулы 1 – настоящие звезды, они сражаются на трассе, помогают привлекать спонсоров, а их репутация делает чемпионат более популярным. В других видах спорта, где существует лимит на зарплату – скажем, в NFL или NBA – есть одно важное отличие: там игрок сам определяет свой имидж и может использовать его с максимальной выгодой, тогда как в Формуле 1 имидж гонщика находится под строгим контролем. Я не сторонник идеи лимита на зарплату, но не мне принимать решение. Опять же, подумайте о молодых талантливых гонщиках, которые сейчас выступают в младших категориях – почему они должны иметь дело с такими ограничениями? Годовой бюджет Формулы 1 исчисляется миллиардами долларов, гонщики играют в нашем спорте далеко не последнюю роль и должны быть соответствующим образом вознаграждены.
Вопрос: Льюис, в прошлом году у вас была пара встреч с президентом Ferrari Джоном Элканном. В недавнем интервью господин Элканн сказал, что у него с вами были разные мнения по многим вопросам. Можно ли сказать, в тот момент вы были ближе всего к тому, чтобы уйти из Mercedes? Очередной контракт, вероятно, будет завершающим в вашей карьере – означает ли это, что тема с Ferrari окончательно закрыта?
Льюис Хэмилтон: Прежде всего, я не был близок к тому, чтобы уйти из Mercedes. Просто гонщику, как и любому человеку, перед тем, как принять на себя обязательства на некий период времени, нужно тщательно проанализировать все варианты, понять плюсы и минусы каждого решения. Не знаю, насколько совпали мои ценности и ценности господина Элканна, насколько удачно был выбран момент – всё это не так уж важно, ведь я и не собирался менять команду.
Я горжусь тем, что представляю Mercedes, и благодарен команде за весь наш совместный путь. Это единственная команда в истории спорта, для которой гонщик, когда-либо выступавший за неё, на всю жизнь остается членом одной большой семьи. За Mercedes выступали многие легендарные гонщики, а после расставания с командой они продолжали представлять бренд Mercedes, участвовали в работе над дорожными машинами, оставаясь в большой семье. Такое отношение очень много для меня значит.