В очередном выпуске своего подкаста на Youtube Нико Росберг обстоятельно побеседовал с Тото Вольффом, руководителем Mercedes, под началом которого он выступал в Формуле 1 и в 2016 году стал чемпионом мира, после чего завершил карьеру в автоспорте.
В частности, Нико попросил своего бывшего босса рассказать о том, как тот смог завоевать доверие руководства Daimler и возглавить заводскую команду штутгартского концерна, хотя его опыт в Формуле 1 на тот момент был весьма ограниченным.
«Когда мне было 18-20 лет, я пытался стать профессиональным гонщиком, и мне удалось заручиться поддержкой нескольких спонсоров, – вспоминал Тото. – Я выступал в разных молодёжных чемпионатах, например, в Формуле Ford, которую можно сравнить с современной Формулой Renault.
Я гонялся несколько лет, пока не осознал, что у меня нет необходимой подготовки – ни спортивной, ни технической, нет финансовых возможностей, и тогда я перестал этим заниматься. Всё закончилось в 1994 году, когда в Монако разбился Карл Вендлингер, причём это произошло вскоре после гибели Айртона Сенны. И мой основной спонсор утратил интерес к автоспорту. Это был мой друг, с которым мы до сих пор поддерживаем отношения. Он тогда сказал: "Не хочу навещать тебя в больнице". На этом моя карьера завершилась.
Я сильно переживал, но при этом понимал, что автоспорт – не то дело, в котором я могу считать себя настоящим мастером. Мне удавалось выигрывать квалификации, бороться в группе лидеров, но я видел, как выступают другие гонщики, и понимал, что я так не могу. И я с этим смирился, понял, что пора начинать новую главу.
Я получил должность в банке, отправился на работу в Варшаву, и хотя мне пришлось очень трудно, я понимал, что это правильный путь. На десять лет я забыл об автоспорте, но всё-таки вернулся в гонки и стал выступать в классе GT, а потом и в ралли. Кстати, я был совладельцем прекрасной раллийной команды, выигравшей чемпионат Австрии.
В конечном итоге мне удалось совместить страсть к гонкам и опыт работы инвестора. Вернер Ауфрехт, основатель компании AMG и один из совладельцев HWA, продал мне 49% своего бизнеса, связанного с подготовкой машин для кузовного чемпионата DTM.
Вот так неожиданно всё завертелось, а через несколько лет появилась возможность инвестировать в Williams, и я стал миноритарным акционером этой команды. Мы прекрасно поладили с Фрэнком Уильямсом, и можно сказать, что в тот период мы вместе управляли компанией. В 2012 году мы даже выиграли гонку в Барселоне – победителем Гран При Испании тогда стал Пастор Мальдонадо. Я чувствовал, что мой небольшой гоночный опыт позволяет мне понимать, что значит пилотировать машину Формулы 1, какие трудности приходится преодолевать гонщику. С другой стороны, у меня был опыт 10-15 лет работы в инвестиционном бизнесе.
Всё закончилось тем, что в конце того сезона, когда мы неплохо выступали, хотя Williams не хватало финансирования, мне позвонил Вольфганг Бернхард, один из тогдашних членов правления Daimler, и пригласил побеседовать за чашкой кофе. Кстати, он тоже из Вены, как и я.
Он тогда спросил: "Можешь мне объяснить, почему наша команда Mercedes работает не так хорошо, как хотелось бы?"
Я ответил, что ничего не смогу сказать, поскольку не владею цифрами и не знаю, как организована команда. Он продолжил: "А если мы предоставим тебе информацию, сможешь её проанализировать?"
А потом состоялась вторая встреча, уже с Дитером Цетше, и он был настроен очень скептически. Но спросил, как такой небольшой команде, как Williams, удалось выиграть гонку? Он предоставил мне кое-какую инсайдерскую информацию, я начал всё анализировать и понял вот что: в те времена некоторые команды выполняли условия соглашения об ограничении ресурсов. Но это было лишь джентльменское соглашение, а в Формуле 1 нет джентльменов, поэтому другие команды тех договорённостей не придерживались. И я понял, что именно это было одним из основных факторов.
После этого руководство Daimler обратилось ко мне с неожиданным предложением. Они сказали, что хотят доверить мне руководство командой. Для меня это была огромная честь, но я ответил: «Я к этому не готов, я предприниматель, и мне нужно быть совладельцем компании».
"Забавно, что ты об этом заговорил, – отреагировали они. – Мы как раз хотели тебе это предложить. Мы только что выкупили 40% акций у Aabar, инвестиционного фонда из Абу-Даби, и хотим, чтобы ты их приобрёл, став совладельцем команды и её руководителем".
Мне сразу дали понять: если всё будет хорошо, надо, чтобы звезда Mercedes ярко сверкала в лучах успеха. А если дела пойдут плохо, эту звезду у команды отберут. Мне такой подход показался вполне разумным – так я стал совладельцем Mercedes AMG, и до сих пор иногда хочется себя ущипнуть – это же очень редкий случай, если мы представляем такой знаменитый бренд, как Mercedes-Benz, и несём за это ответственность, а с другой стороны, я управляю командой так, как считаю нужным. И такая бизнес-модель работает!»
