Принято считать, что судьбу титула 1989 года решило столкновение между пилотами McLaren Аленом Простом и Айртоном Сенной в Сузуке. В действительности это не совсем так. После столкновения Сенна не сошёл – Прост сразу покинул кокпит, а вот Айртон остался за рулём, и как только маршалы расцепили два McLaren и подтолкнули его машину, смог вернуться и выиграл гонку. И только после финиша его дисквалифицировали за то, что возвращаясь на трассу после аварии, он проехал по прямой, срезав шикану.
Решение возмутило как Сенну, так и Рона Денниса. Руководитель McLaren опротестовал дисквалификацию в апелляционном суде FIA. Через несколько дней, 27 октября, в Париже состоялись слушания, на которых Деннис представил свою аргументацию – Сенна поехал прямо вынуждено, так как это был единственный способ завести заглохший мотор. Кроме того, он привёл множество примеров того, как другие пилоты срезали шиканы, избегая при этом серьёзного наказания.
Фактически получалось, что апелляция McLaren направлена против их же пилота, Алена Проста – в случае дисквалификации Сенны он автоматически становился чемпионом, в случае оправдания всё решала гонка в Австралии. Деннис это категорически отрицал, настаивая на том, что просто хочет отстоять справедливость. Правда, в суде Рон представил и видео самой аварии с вертолёта, единственной целью которого было убедить судей в том, что Прост врезался в Сенну намеренно, так как начал поворачивать раньше, чем обычно.
Аргументация McLaren выглядела достаточно убедительно, тем более что мало кто считал дисквалификацию адекватным наказанием за срезку шиканы. Проблемой был только имидж самого Сенны – гонщика очень жёсткого и бескомпромиссного. Юристы FISA напомнили судьям многочисленные инциденты с участием Айртона за последние пару лет – с Мэнселлом, Шлессером, Простом… Так что наказание уже воспринималось не как следствие конкретного эпизода, а как реакция на само явление, на стиль пилотажа и подход к гонкам бразильца.
Вынесение решения должно было состояться на следующий день, 28 октября. Но ещё до того, как этот момент наступил, Рон Деннис провёл пресс-конференцию, на которой сообщил свои аргументы по этому делу, а также предал огласке некоторые документы, фигурировавшие на судебном заседании – в том числе и конфиденциальные. Это прямой вызов системе, и в частности – президенту FISA Жан-Мари Балестру.
В субботу, 28 октября, апелляционный суд огласил приговор – наказание Сенны не только не отменено, но даже ещё более ужесточено! Дисквалификация оставлена в силе, а за «регулярный опасный пилотаж» Сенна также условно отстранён от гонок на шесть месяцев, а McLaren оштрафована на 100 тысяч долларов.
Если разобраться, это наказание хотя и выглядело угрожающим, фактически было довольно мягким. Условный характер отстранения подразумевал, что оно вступало в силу только в случае аналогичного повторного нарушения со стороны Сенны, но чемпионат к этому моменту почти закончился, и из шести месяцев его срока четыре приходились на межсезонье, когда Сенна никак не мог получить наказание. Таким образом, оно распространялось всего на три гонки – последнюю в 1989-м и две первые в 1990-м. А денежный штраф вряд ли стал для McLaren сильным ударом.
Однако как раз разбираться никто не собирался. Обе стороны уже, что называется, «закусили удила», так что скандал разрастался, как снежный ком. Едва приговор был зачитан, как Балестр выступил с речью, окончательно превратившей обычный инцидент в элемент священной войны. «Это наказание – предупреждение, и не только для Сенны, но и для всех пилотов, – заявил он. – Великий пилот, один из лучших в мире, не имеет права позволять себе столь глупые столкновения!»
Произошедшее задело Айртона, он всерьёз рассматривал возможность отказа от участия в финальном Гран При в Аделаиде. Однако это окончательно лишило бы его шансов на титул, ведь Рон Деннис заявил, что продолжит бороться и подаст иск в гражданский суд. Теоретически, нельзя было исключать, что решение о дисквалификации Сенны отменят, и судьбу первого места решат именно итоги гонки в Австралии.
После разговора с семьёй и Деннисом Сенна всё же приехал в Аделаиду. За прошедшие несколько дней он немного успокоился, найдя для себя поддержку в своей вере. Будучи изначально католиком, в последние месяцы он всё больше вовлекался в секту пятидесятников, а его религиозность начала приобретать черты фанатизма, пугавшего даже его поклонников.
«Очень трудно смириться с ролью преступника, – сказал он журналистам. – В чём меня упрекают? В том, что я быстр? Гонки – моя страсть. Сражения на трассе у меня в крови. Не уклоняться от боя – это моя природа. Я хочу быть самым быстрым, самым лучшим, именно поэтому я выбрал эту профессию. Не ради удовольствия, лёгкой жизни или денег – меня это всё не волнует.
Как и все, я могу ошибаться. Изредка. Я принимаю это, потому что я спортсмен. Но всё, что говорят о произошедшем в Сузуке – неверно. Вы не поняли, что произошло, потому что не смотрели на произошедшее под правильным углом или потому, что вам не предоставили всю информацию. Мы предоставим её вам. К счастью, я морально сильный человек. Бог помогает мне в этом испытании. Именно благодаря ему я знаю, где добро, а где зло. Благодаря ему я знаю, какой путь правильный».
Не удержался от комментариев и Прост. Естественно, Ален не скрывал, что удовлетворён решением суда, хотя его высказывания оказались довольно скомканными и двусмысленными. «В FISA не дали себя оболванить, они хотели показать, что управляют этим спортом – заявил француз. – Айртон не принял в расчёт предыдущие предупреждения. Он не может смириться с тем, что его кто-то опередил. У него нет командного духа, он не уважает других пилотов. Наша работа и так достаточно опасна, незачем делать риск ещё выше. Есть правила, и их нужно уважать. Сенна слишком часто считает, что он на трассе один. Я полностью поддерживаю президента FISA».
Это последнее замечание вызвало новый шквал подозрений в том, что происходящее – следствие заговора, попытка Жан-Мари Балестра помочь своему соотечественнику стать трёхкратным чемпионом мира. В действительности отношения между Простом и Балестром сложно было назвать не то что дружескими, но даже тёплыми. Но, конечно, в тот момент об этом мало кто задумывался.
Мнения в паддоке относительно происходящего разделились. Многие были удивлены тем, что история вышла за рамки простого разбирательства о столкновении. «Сенну надо было судить на основе инцидента, а не его прошлого», – сказал Риккардо Патрезе. «Айртон очень агрессивен, но у него лучшая машина и отличные шансы на победу – неудивительно, что он за них цепляется», - прокомментировал произошедшее Тьерри Бутсен.
Но далеко не все были настроены так миролюбиво. Найджел Мэнселл не упустил возможности отомстить за инцидент в Эшториле. «За всю мою карьеру единственный гонщик, с которым я сталкивался на трассе, был Сенна, – категорично заявил пилот Ferrari. – Его должны были наказать намного раньше! Но это произошло только теперь, и это нормально».
Подвёл итог всем этим дискуссиям пилот Benetton Алессандро Наннини. «В FISA обошлись с Айртоном очень сурово, – сказал итальянец. – Формула 1 опасна, и действительно, последние два или три года Сенна порой совершал на трассе очень рискованные манёвры, так как торопился победить. Но сейчас он успокоился. Его трудно превзойти, с ним сложно совладать на трассе. Но разве все мы, в той или иной степени, не стремимся к тому же?»
