Аргентина'60: Гран При Аргентины

Второе десятилетие Формулы 1 открывал этап в Буэнос-Айресе. Всего за год лицо Больших Призов радикально изменилось – титул, завоеванный в 1959-м Джеком Брэбэмом на машине Cooper, где мотор был расположен за спиной у пилота, побудил всех последовать этому примеру, создав технику с подобной компоновкой. Разумеется, к февралю работы ещё не были закончены, лишь в Lotus успели построить одну машину модели 18.

Но именно её пилот, недавний дебютант Иннес Айрленд, показал в квалификации второе время, а затем захватил лидерство на первом круге. Стирлинг Мосс, завоевавший поул за рулем Cooper, напротив, начал гонку неудачно, откатившись на восьмое место. Но уже к третьему кругу ситуация радикально поменялась – Мосс, обгоняя одного соперника за другим, пробился на третью позицию, тогда как Айрленда отбросила далеко назад собственная ошибка.

Перед стартом чемпионата Стирлинга Мосса называли главным претендентом на титул – и в Буэнос-Айресе пилот частной команды Роба Уокера убедительно доказал, что это действительно так. На десятом круге британец обогнал Ferrari Фила Хилла, а на 15-м сломил сопротивление лидировавшего Йоахима Боннье на BRM.

Однако швед не собирался уступать и вскоре вернул лидерство – до середины дистанции два пилота вели упорнейший поединок, не раз поменявшись позициями, а потом на машине Мосса не выдержала подвеска. Но и Боннье не удалось подняться на вершину подиума – когда финиш был совсем близко, а соперники отстали на добрый круг, ему пришлось сбросить скорость из-за проблем с мотором.

Вперёд вновь вышел Айрленд, но долгая гонка доконала и его машину – начала заедать коробка передач, и гонщик вторично вынужден был расстаться с лидерством. И лишь Брюс Макларен сделал то, чего не смогли остальные. Новозеландец стартовал только 13-м, но поднимался всё выше по ходу дистанции – и в итоге одержал победу, которая для марки Cooper стала первой из шести в том сезоне. Брэбэм отстоял титул, а среднемоторная компоновка окончательно утвердилась в Формуле 1 – и используется в конструкции машин и поныне.

Гран При Аргентины

В настоящее время в Аргентине существует более двух десятков стационарных автодромов. Однако история взаимоотношений этой южноамериканской страны с Формулой 1 неразрывно связана с одной единственной трассой – а та, в свою очередь, никогда бы не увидела свет без Хуана Перона. Можно по-разному оценивать деятельность этого политика, но в рамках нашего цикла важно, прежде всего, что он стремился развивать свою родную Аргентину и популяризировать страну на международной арене.

Спорт был в этом деле важным инструментом, но атлетов мирового класса в середине 40-х, когда бывший офицер впервые пришел к власти, в Аргентине было мало. Одним из тех, кого президент взял под свою опеку, стал Хуан-Мануэль Фанхио. В 1947 году в Буэнос-Айресе состоялись гонки на Кубок Перона, а еще через пять лет, когда Маэстро уже блистал на трассах Европы, в столице взялись возводить большой автодром.

Местом для него избрали заболоченный пустырь на окраине города. Понимая пропагандистскую важность проекта, денег не жалели. Помпезная арка в виде вантового моста встречала всех у главного входа, а само гоночное кольцо, расположенное в небольшой низине, отлично просматривалось со всех трибун. Изюминкой автодрома 17 октября (в этот день Перона выпустили из тюрьмы) стала возможность проводить гонки по множеству конфигураций – их насчитывалось не меньше 15-ти.

В дальнейшем это обстоятельство очень поможет организаторам Гран При Аргентины – в зависимости от того, как будут меняться машины Ф1, они всякий раз смогут подобрать что-то подходящее. Строительство было завершено в марте 1952-го, первую гонку – на Кубок Перона, естественно – к восторгу болельщиков выиграл Фанхио, а годом позже Буэнос-Айрес впервые принял этап чемпионата мира.

Сейчас это кажется вполне рядовым событием, но для организаторов Формулы 1 это был самый настоящий прорыв. С момента создания чемпионата все Гран При разыгрывались в Европе, а формальный мировой статус обеспечивала лишь 500-мильная гонка в Индианаполисе – говоря откровенно, к Формуле 1 никакого отношения не имеющая. И лишь с появлением аргентинского этапа серия реально обретала всемирный статус, который до того носила довольно условно.

Президент Перон объявил, что вход на Гран При будет бесплатным – за событиями на автодроме 17 октября смотрели более 200 тысяч человек! К сожалению, эмоциональные южноамериканцы выстроились сплошным коридором у самого края асфальта, а отдельные горячие головы и вовсе демонстрировали окружающим свою смелость, перебегая трассу. Закончилось это печально – в различных происшествиях погибли девять человек. Победителем стал Альберто Аскари, получивший кубок из рук главы государства..

Затем четырежды подряд победил Фанхио. Правда, с 1955 года он выигрывал уже на городском автодроме Буэнос-Айреса, так как Хуан Перон потерял власть. У его преемников были свои взгляды на то, как стоит тратить деньги, потому над Гран При Аргентины нависла угроза. А когда великий Маэстро – как и ещё несколько местных пилотов его поколения – завершил карьеру, Формула 1 впервые не приехала в Буэнос-Айрес. Случилось это в 1959 году.

Примечательно, что годом ранее Гран При Аргентины стал свидетелем переломного момента в истории Формулы 1 – впервые победить смог гонщик на заднемоторной машине. Триумфатором стал Стирлинг Мосс.

Гонка вернулась в 1960-м, сильнейшим стал Брюс Макларен – но это был уже финальный аккорд. Формула 1 обосновалась в США, прошла гонка в Марокко, завершались переговоры с представителями ЮАР и Мексики. Теперь уже не было нужды непременно ехать в Аргентину в ущерб собственным финансовым интересам…

Потребовалось ещё десять лет – политическая ситуация стабилизировалась, в Формуле 1 появился молодой Карлос Ройтеман – и о Гран При Аргентины заговорили вновь. Внезачетную гонку провели в 1971-м, а со следующего сезона она вновь получила место в календаре. Первый поул выиграл именно Ройтеман. Совпадение или нет – но на президентских выборах 1973-го верх взял Хуан Перон.

С 1974-го для проведения этапа использовалась «конфигурация №15», включавшая в себя длинную скоростную секцию вокруг озера Регатас. Пилоты преодолевали две прямые и быструю дугу, не отпуская педали акселератора – это требовало известной смелости, приводило в восторг болельщиков и порой становилось причиной аварий.

Именно в Буэнос-Айресе одержал свою последнюю победу Денни Халм (1974), смог выиграть первую же гонку новой команды Wolf Джоди Шектер (1977) и блеснул за рулем Ligier Жак Лаффит (1979). А вот Карлос Ройтеман, как ни поддерживали его болельщики, смог дважды финишировать третьим, ещё два раза – вторым, но покорить домашний этап гонщику так и не удалось.

Устав от Ф1, он покинул её после пары гонок прямо по ходу сезона 1982 года, а аргентинские военные примерно в то же время очень некстати начали противостояние с британцами за забытые на краю света Фолклендские острова. И Гран При тут же вылетел из календаря чемпионата мира – второй раз в своей истории.

Хуан Перон к тому времени уже давно покинул этот мир, асфальт автодрома, некогда носившего его имя, вызывал у пилотов справедливые нарекания, поскольку во многих местах потрескался и не отвечал требованиям времени. Однако всё же нашлись те, кому была дорога эта гонка. В 1991 году гоночный комплекс, получивший к тому времени имя пилота 50-х годов Оскара Гальвеса, выкупил частный консорциум.

Несколько лет потребовалось на реконструкцию и переговоры с Берни Экклстоуном. И в 1995 году над Буэнос-Айресом вновь раздался рёв мощных моторов. К тому времени, надо отметить, город настолько разросся, что автодром оказался едва ли не в центральной его части. Но энтузиазм болельщиков остался прежним – и они смогли посмотреть на борьбу Михаэля Шумахера, Деймона Хилла и других героев того времени – на этот раз использовалось самое извилистое кольцо №6 (входившей в него «эске» дали имя Айртона Сенны, трагически погибшего годом ранее).

В следующем году шоу едва не испортил один из местных жителей, большой поклонник зеленой природы и противник автогонок. На собственном тракторе он умудрился выехать на асфальтовое полотно и в двух местах серьезно его повредил. «Шрамы», на которых машины трясло, сильно досаждали гонщикам.

Гран При Аргентины разыгрывался до 1998-го (когда сильнейшим стал Шумахер на Ferrari), этап значился и в предварительном календаре на 1999 год, но финансовый кризис больно ударил по Южной Америке, и гонку пришлось отменить. Сейчас автодром, который с 2008-го носит имя не только Оскара Гальвеса, но и его брата Хосе, по-прежнему принимает национальные соревнования, но ожидать четвёртого пришествия сюда Формулы 1 едва ли стоит – ведь в сотне километров от столицы идет строительство принципиально нового комплекса.

Кто знает, может быть, аргентинское танго Больших Призов продолжится именно там. Пока же никто из пилотов и близко не смог подступиться к рекорду Маэстро Фанхио, который выигрывал Гран При в Буэнос-Айресе четыре раза.