«Пусть впереди большие перемены,
Я это никогда не полюблю…»
В.С. Высоцкий
Признаюсь честно: если большинство сограждан только мечтают о новогодних каникулах и сопряженных с ними удовольствиях, то я уже успел накануне общечеловеческого Кристмаса ненадолго выскочить в Европу. В роли таковой выступала любимая Финляндия, где мне всегда отлично отдыхается. Думаю, не только мне.
Вечерами, утомленный после интенсивного праздничного шопинга, от нечего делать лениво смотрел местное телевидение, которое, как всегда перед Рождеством, новостями не баловало, даже спортивными. Вот и хорошо, думал я, потягивая славное австралийское каберне под вкусный финский сыр, отдых должен быть полноценным: никакой Формулы 1.
Вдруг на экране мелькнуло знакомое лицо: анонсировали какой-то сюжет про Хейкки Ковалайнена, и я невольно встрепенулся. А уж когда дело дошло до самой истории, на самом деле не содержавшей ничего принципиально нового, уставился в телик и даже попытался сосредоточиться. На экране Хейкки встречался с финской прессой, что-то рассказывал о себе, ездил по зимней трассе почему-то на Porsche, и все это перемежалось архивными кадрами с Гран При. Когда номер провинциальной финской гостиницы наполнился звуками гоночных моторов, я почувствовал, как внутри что-то всколыхнулось, словно заработал некий Генератор Воспоминаний, и я невольно начал перебирать в памяти картинки и впечатления, которые оставил уходящий год…
Петров и пустота
В марте, незадолго до старта чемпионата, у меня была встреча с Оксаной Косаченко, и разговор шел, среди прочего, о «творческих планах» Виталия Петрова. Отвечая на вопрос о том, какой результат в 2011-м году будет для неё приемлемым, Оксана сказала, что будет довольна, если по итогам сезона Петров войдет в первую десятку. Что ж, формально эта цель достигнута. Где же тогда «чувство глубокого удовлетворения»? И вообще, когда оно посетило нас последний раз? Возможно, после Гран При Канады. Теперь мне кажется, что все остальное время мы испытывали другие чувства: обеспокоенность и растущую тревогу.
К моменту написания этих строк о дальнейшей судьбе российского гонщика мало что известно. Слухи – слухами, а знаем мы только то, что в Энстоуне от его услуг отказались, сделав ставку на проект любопытный, хотя и рискованный: как поведут себя, оказавшись в одной упряжке, знаменитый Кими Райкконен и перспективный Роман Грожан, чего добьются?
Судя по всему, хозяева команды, которая отныне называется просто Lotus, продолжают экспериментировать. Впрочем, приглашение неопытного российского гонщика два года назад тоже было своего рода смелым экспериментом. Может, в этом и состоит суть политики новых хозяев Энстоуна? Разрушить все традиции, накопленные до этого командой, претерпевшей за 30 лет существования немало трансформаций, «до основанья, а затем…»? Toleman, Benetton, Renault, Lotus Renault… Следующая остановка – Lotus.
Вопрос, почему в Lotus расстались с Петровым, расторгнув на полдороге двухлетний контракт, я задал Эрику Булье, заранее предполагая, что ответа не получу. Но для очистки совести, все-таки, задал.
«Разумеется, я не отвечу, поскольку не хочу вступать ни в какие дискуссии», – написал мне руководитель команды. Кстати, злые языки поговаривают, что и сам Булье недолго продержится на посту главы Lotus. Так это, или нет, покажет будущее, но мы не станем присоединяться к недоброму хору, прочащему Булье скорую отставку. На самом деле, нам, журналистам F1News.Ru, общаться с ним всегда было легко и приятно. Отчасти, возможно, потому, что он изначально неплохо относился к Виталию и не только не скрывал этого, но даже как бы подчеркивал. Вот только ближе к концу 2011-го что-то изменилось.
Европейские коллеги, ветераны гоночной журналистики, у которых есть свои информаторы в каждой команде, в Абу-Даби мне говорили, что в Lotus Renault, вроде бы, начали придираться к Петрову по каждой мелочи – так же гнобили Ника Хайдфельда перед тем, как дать ему от ворот поворот. «Понятное дело, Булье собирается пропихнуть Грожана, поскольку тот француз», – доверительно шепнула мне одна из журналисток в пресс-центре Яс-Марины.
Тогда же, в Абу-Даби, я спросил Булье: «Во Франции много говорят о возвращении своего Гран При, и эта идея приобретает масштабы национального проекта. Можно ли считать Грожана частью этого проекта?»
«Нет – нет, в проекте нет ничего националистического!» – воскликнул Эрик, то ли не расслышав вопрос, то ли неправильно его поняв. Однако затем подтвердил: «Эта идея получила политическую поддержку: правительство страны явно проявляет к ней интерес. И часть проекта – появление в Формуле 1 французского гонщика. По-моему, Роман Грожан вполне подходит для этой роли».
Вот так. Фактически, нам намекнули, что за Грожаном стоит правительство Франции. А одним из инструментов реализации нового проекта стали деньги нефтяного концерна Total. Т.е., условно говоря, Жерар Лопес и его Lotus предпочли французские энергоносители российским (напомним, что в списке спонсоров Петрова значится и нефтехимическая компания «Сибур», и угледобывающая «Ровер»).
Возвращаясь к предсезонному интервью с Оксаной Косаченко, приведу еще один момент: менеджер Виталия тогда говорила, что Лопес, совладелец команды, очень любит Россию, где у него свои далеко идущие деловые интересы. И Виталий Петров – один из инструментов решения его бизнес задач.
«Нет смысла раскрывать, в чем именно они состоят, но одна из ступеней на пути к достижению его целей – вывод Виталия на высшие позиции в Формуле 1, – сказала тогда Оксана. – И я играю с Лопесом в эту игру. Виталий, едущий в конце пелетона, ему не годится».
Все знают, что Петров в конце пелетона не ехал, разве что в Сингапуре. В начале сезона, когда машина действительно позволяла, он достаточно уверенно набирал очки, и австралийский подиум у него никто не отберет. И все-таки игра была проиграна? Или Лопес просто разлюбил Россию? Есть ещё версии? Я бы не спешил с выводами, несмотря на всю неопределенность ситуации.
Процитирую строки из обращения Петрова к болельщикам, размещенного на официальном сайте гонщика: «Не хватит слов, чтобы выразить благодарность команде и лично Жерару Лопесу за все, что он сделал для нашего пилота. Теперь наступает время глобальных перемен. Виталий готов к покорению новых вершин, ему еще очень многое предстоит узнать, и на этом пути ему обязательно поможет ставшая родной команда».
Впереди – большие перемены, но…
Проникновенные слова, согласитесь, но в них содержится масса загадок. Например, что это за «глобальные перемены»? С одной из них все ясно: Петрову не нашлось места в составе «ставшей родной команды». А остальные ребусы?
Не стоит преувеличивать финансовые возможности его спонсоров, поэтому ждать каких-то чудес не приходится. С другой стороны, преуменьшать их тоже не стоит. При этом все понимают, что в современной Формуле 1 контракт тест-пилота – это шаг в пустоту, несмотря на возвращение тестов по ходу сезона, хотя и в сильно ограниченном объеме.
Впрочем, есть одна команда, в которой не стыдно на старте карьеры походить в тест-пилотах один сезон – это Ferrari. Вспомним историю Фелипе Массы: год в Sauber, год тестером в Маранелло, еще два года в Sauber, после чего, в 2006-м, место напарника Михаэля Шумахера в Скудерии, первые победы и взлет до 2-го места в чемпионате.
И то, что на днях перепевали российские СМИ со ссылкой на итальянские источники, на самом деле, носилось в воздухе еще до увольнения Петрова из Lotus Renault, несмотря на всю фантастичность этой версии и риски, с ней связанные. Ferrari – это икона. К иконам в нашей стране отношение всегда было уважительное. Так что переход в Ferrari, даже с явной потерей качества, среднестатистический болельщик воспримет с пониманием. Теоретически. На практике же сезон вне кокпита – это плохо. Рассуждать по поводу того, какие еще варианты остаются в запасе у менеджмента Петрова, не хочется. Просто потому, что при любых более или менее вероятных раскладах, это все равно будет выбор меньшего из возможных зол.
Мыслим позитивно!
И все-таки лично я не сомневаюсь, что Виталий Петров и его менеджмент благодарны команде, в которой российский гонщик провел два сезона. Где обычно дебютируют новички? Правильно, где-то там, ближе к хвосту пелетона. Виталию же удивительным образом повезло: благодаря усилиям Оксаны Косаченко и счастливому стечению обстоятельств он сразу попал в некогда чемпионскую команду, в которой за два сезона можно было многому научиться. Надо полагать, он действительно не без пользы провел это время. В его активе – 38 Гран При, один подиум и 64 очка. А также весомая поддержка российских спонсоров, хотя здесь, как всегда, всё очень непросто, и мы многого не знаем.
Косвенный плюс – предстоящий Гран При России, который пока еще никто не отменял. Это нечто вроде гарантии, что деньги под проект с условным названием «Наши в Формуле 1» в стране всегда найдутся. Разумеется, если поискать. Как поется в старой песне: «Кто хочет, тот добьется, кто ищет, тот всегда найдет». Менеджменту Петрова обычно это удавалось.
Будем надеяться, удастся и на этот раз. В конце концов, почему бы хотя бы сейчас, накануне Нового года, когда даже умудренные жизненным опытом люди забывают про все печали и верят в лучшее, не поверить в то, что Виталия Петрова действительно ждет «новая программа»? Разумеется, хочется поскорее узнать подробности, но, очевидно, всему свое время. А пока, в отсутствие информации, предлагается набраться терпения и мыслить позитивно. Бывают же приятные неожиданности.
Вон, тот же Хейкки Ковалайнен, вообще занял 22-е место в чемпионате, а наш друг, известный британский эксперт и комментатор Джеймс Аллен, поместил его на 5-ю строчку своего личного рейтинга по итогам сезона. Чем не сюрприз! Послушать Хейкки, так он вообще всем страшно доволен, пребывает в отличном настроении и всем говорит, что никогда еще ему не было так комфортно, как в команде Тони Фернандеса. Кстати, по одной из версий, его напарником в Caterham в следующем году может оказаться вовсе не Трулли, у которого на руках подписанный контракт, а наш Петров. А что, чем не вариант? Между прочим, у Виталия тоже был контракт на 2 года. Кстати, он же говорил, что с удовольствием выступал бы в дуэте с Кими Райкконеном. Не сбылось, ну и что? Хейкки тоже финн, хотя и не чемпион мира.