Время летит быстро, кажется, это было совсем недавно, но вот уже четырнадцать лет прошло с того дня, как не стало Айртона Сенны. 14 лет – это целое поколение болельщиков, которые видели Айртона только в записи…
Мы хотим вспомнить тот день, отдать дань памяти великому бразильцу, который изменил Формулу 1 и нас с вами. Это не дань легенде, это дань человеку…
Дмитрий Бухаров
«Мой друг, барабанщик Игорь Костиков, уже несколько лет болел за Сенну. Он где-то находил записи Формулы 1, и мы собирались, как тогда это было принято, «на видео», только смотрели не боевики и ужастики, а гонки, читали вырезки из журналов, считали время на пит-стопе, и рассуждали об аэродинамике. Это было в 1991-м…
А в 1994-м, в начале мая, в тот день, я мыл окно. Я люблю мыть окна после зимы, кажется, что именно в этот момент весна входит в дом. Родители на даче, телевизор в комнате работает громко, чтобы звуки с улицы не мешали следить за гонкой. Айртон не заработал очков в первых гонках, но стартовал с поула и лидировал, потом вдруг этот вылет в Тамбурело, и, не тормозя, в стену…
Никто ничего не понимает, комментатор растерялся – информации нет, но все плохо. Закрыл окно, перешел на кухню, закурил – скорее бессознательно – на кухне маленький телевизор, на нем все кажется меньше… Потерянные лица на подиуме и уже вечером, из новостей, стало известно.
Супруга Игоря, о котором я говорил в начале, тогда была на гастролях в Турции и позвонила ему, потом мы созвонились с Игорем и говорили о несправедливости судьбы, о том, что смерть выбирает лучших. Было ощущение, что ушел кто-то очень близкий…
В 1997-м появились первые страницы моего первого сайта, посвященного Айртону, а еще через несколько лет, ночью, на кухне в московском Коньково, мы с другом зарегистрировали F1News.Ru»
Андрей Лось
«...Я до сих пор с ностальгией вспоминаю ту славную телевизионную эпоху, когда Формулу 1 показывал Eurosport, где ее комментировал замечательный британский дуэт – Бен Эдвардс и Джон Уотсон. Наверное, это было лучшее, что я слышал в этом жанре ... Увы, алчный Экклстоун отобрал у Eurosport права телетрансляций в конце 1995-го, и та эпоха закончилась... Но еще раньше закончилась другая эпоха, о которой теперь написаны десятки книг, сняты фильмы, та, дыхание которой сегодня может почувствовать каждый, у кого дома есть интернет: достаточно зайти на YouTube и набрать пять букв – Senna...
Все знают, что тот уик-энд в Имоле с самого начала развивался по драматическому сценарию... Поскольку Eurosport показывал все события, предшествовавшие Гран При, то все, кто уже в те годы подсел на Ф1, видели, как на тренировке в пятницу, 29 апреля 1994 года разбился Рубенс Баррикелло. Его Jordan подскочил на бордюре в шикане Variante Bassa, на сумасшедшей скорости по пологой траектории, словно ракета «земля-воздух», пронесся над обочиной и врубился в баррикаду из старых покрышек на весьма приличной высоте. Сразу за шинным барьером начиналась проволочная сетка, за которой была расположена трибуна: страшно подумать, что могло бы случиться, если бы машина подлетела еще на полметра выше...
Jordan-Hart подлежал списанию, а Рубенc оказался в медицинском центре с относительно умеренным травмами. Учитывая обстоятельства переделки, в которую он попал, бразильцу просто повезло...
Чего не скажешь о молодом австрийце Роланде Ратценбергере: его гибель мы увидели в прямом эфире в субботу, 30 апреля... Simtek спонсировало MTV, которое тогда еще было настоящее, британское, и мы его смотрели запоем, поэтому к этой маленькой команде относились с искренней симпатией... И вот на наших глазах машина с развеселым логотипом на носовом обтекателе на полном ходу влетела в бетонный отбойник в повороте Villeneuve... Эти кадры до сих пор стоят перед глазами... Накануне у Ратценбергера спросили, что он думает о скоростях здесь, в Имоле? На что он ответил, что эти скорости и риск – это все игра, а настоящая опасность – совсем рядом, буквально в двухстах милях от трассы – в охваченной войной Боснии...
Но Небесам было угодно продолжить испытания наших душ: в воскресенье, в повороте Тамбурелло, произошло то, что произошло... Эдвард и Уотсон, эмоционально истощенные за два предыдущих дня, просто замолчали... Или мне так запомнилось?.. В любом случае, мне кажется, что таких длинных пауз в телевизионном комментарии с тех пор я больше не слышал... Время словно остановилось, вместе с гонкой... Режиссеры трансляции бесконечно повторяли страшные кадры, перемежая ими картинку с камер, показывавших то, что делалось на месте аварии...
Интернета в те времена, можно сказать, не было, но я тогда сотрудничал с одним финским информационным агентством, и средства связи дома имелись, поэтому до конца дня скрипел факс, выдавая распечатки рейтеровской информационной ленты, которые мне пересылали из Финляндии... Я долго хранил эти куски термобумаги, последний из которых выполз из аппарата в районе 9-ти вечера: там говорилось о том, что сердце Айртона Сенны перестало биться в 18 часов 40 минут по европейскому времени...»
Александр Кабановский
«Конец апреля 1994 года в Москве выдался нежарким. В 20-х числах лужи еще покрывались по утрам тонкой корочкой льда, и потому на майские праздники, несмотря на обещанное потепление, мои родители решили не ехать на дачу. Вместо этого в день Первомая мы отправились в гости. Мне это было только на руку, ибо давало возможность посмотреть Гран При Сан-Марино в нормальном качестве. В начале пятого, как помнится, застолье было в разгаре, и работающий телевизор почти никто не замечал…
Первую фазу аварии Айртона режиссер трансляции упустил, «подхватив» картинку только с момента удара бело-синей машины о холодный бетон отбойника. Две мысли полоснули тогда одна за другой: «Williams!», «Сенна!!». Все, что было дальше, пересказывать, полагаю, не стоит – невеселые кадры спасательной операции и пугающее отсутствие информации. Много позже, уже к вечеру, она появилась – но лучше бы этой новости было задержаться лет на тридцать-сорок».