Вице-чемпион 1999 года Эдди Ирвайн всегда был одним из самых откровенных гонщиков Формулы 1. Завершив спортивную карьеру, ирландец успешно занялся бизнесом и сейчас редко приезжает на гонки – он постоянно живёт на Багамах, откуда непросто выбраться на Гран При, но если такое случается, Ирвайн не отказывает в интервью.
На страницах британского F1Racing Эдди говорил о своей сегодняшней жизни, карьере и впечатлениях от прошлого сезона…
Вопрос: Эдди, вас по-прежнему любят в Италии и узнают на улицах, хотя вы давно ушли из спорта…
Эдди Ирвайн: Мне не нравится, когда меня узнают, я более комфортно чувствую себя в США, где никому нет дела до Формулы 1 или Ferrari. Сейчас я постоянно живу на острове Эксума, купил там пристань для яхт, и занимаюсь бизнесом, связанным с недвижимостью в Штатах.
Я люблю свободу, а на острове могу делать всё, что хочу – там нет явного права собственности. У меня есть всё, что необходимо – опреснитель морской воды на солнечных батареях, холодильник и плита, на пристани стоит яхта, в аэропорту – личный самолёт. Когда возникает необходимость, я отправляюсь в полёт – на Багамах для этого даже не нужно предупреждать диспетчера. Мне нравится такой образ жизни.
Вопрос: Чем вы питаетесь?
Эдди Ирвайн: Ловлю рыбу, на большом острове есть отличные рестораны и супермаркет – до него совсем недалеко. Мне часто приходится выезжать на строительство домов в Майами, или на заседание Совета директоров в Бостон.
Вопрос: У вас есть квартира в Нью-Йорке…
Эдди Ирвайн: Да, я сдал её в аренду и получаю хорошие деньги, мне она не очень нужна. Честно говоря, я не люблю жить в квартирах, бывая в Нью-Йорке, я живу на своей яхте.
Вопрос: Если бы в детстве кто-то сказал вам, что вы будете гонщиком Ferrari и станете обеспеченным человеком, чему бы вы больше удивились?
Эдди Ирвайн: Тому, что стану гонщиком Ferrari. Этот факт даже важнее того, что я выступал в Формуле 1. Мне нравилось и сейчас нравится в Италии. Отличная еда, вкусное вино, великолепные женщины. Жаль, что в какой-то момент моим напарником стал Михаэль Шумахер, который тогда находился на пике формы, но ни до него, ни после я никогда не уступал напарникам.
Вопрос: В 1999-м вы могли стать чемпионом мира, но в Ferrari хотели видеть первый титул с 1979-го у Михаэля…
Эдди Ирвайн: Да, им хотелось, чтобы чемпионом стал Шумахер – они многое в него вложили, и когда он сломал ногу во время Гран При Великобритании, команда просто перестала дорабатывать машину.
Вопрос: Я никогда не мог понять, почему в 1999-м вы уступили в решающей гонке сезона – в Сузуке, на трассе, которую вы знали, как свои пять пальцев?
Эдди Ирвайн: У машины не было прижимной силы. На следующий год я за рулём Jaguar меньше уступил Михаэлю в квалификации, чем тогда, а в 1999-м машина скользила, как на льду – это продолжалось весь уик-энд.
Вопрос: Подписав контракт с Jaguar, вы неплохо заработали…
Эдди Ирвайн: Да, и очень жаль, что столь удачная идея не была реализована. Jaguar слишком дорого заплатил за покупку Stewart, почти ничего не получив взамен. Когда они поняли, что нужна аэродинамическая труба, то арендовали её в Калифорнии. Это смешно. Они интересовались тем, что пишут в газетах, пошиты ли фирменные комбинезоны, совершенно не думая о конкурентоспособности машины.
Вопрос: В конце 2009-го, комментируя переход Дженсона Баттона в McLaren, вы говорили, что это его погубит, но в 2011-м Дженсон опередил Льюиса…
Эдди Ирвайн: Я так говорил потому, что Хэмилтон быстрее. Так и произошло – Льюис опережал его в 95% гонок, но допускал слишком много ошибок. Хэмилтон не смог подняться на тот уровень, который должен был бы демонстрировать сегодня, хотя он по-прежнему быстр, но его уникальная способность обгонять стала жертвой регламента.
Со мной произошло нечто похожее. Я всегда отлично стартовал, а потом появились электронные системы и все стали хорошо стартовать. Сейчас любой может обогнать, просто нажав кнопку на руле. Думаю, Дженсон поступил верно, подписав контракт с McLaren, он помог команде, когда Льюис начал ошибаться.
Вопрос: Видимо, вас нельзя назвать сторонником DRS…
Эдди Ирвайн: Это просто смешно. Если раньше гонщики порой задавались вопросом: «Как ему это удалось?», увидев эффектный обгон, то сейчас достаточно нажать кнопку и вы оказываетесь впереди, а соперник ничего не может сделать. Это противоречит истории спорта.
Вопрос: Вы считаете, что вовремя завершили карьеру?
Эдди Ирвайн: Да, в 37 лет. Если бы я не ушёл в тот момент, то потерял бы что-то вне гонок, в бизнесе.
Вопрос: Что вы думаете о возвращении в спорт Михаэля Шумахера?
Эдди Ирвайн: Поначалу я считал, что это хорошая идея, но после первого сезона, поняв, что он уже не будет так конкурентоспособен, как прежде, нужно было уйти.
Вопрос: Вы видели фильм «Сенна»?
Эдди Ирвайн: Да, удивительный фильм, хотя и немного несправедливый по отношению к Просту. Впрочем, таковы законы жанра.
Вопрос: Вы поддерживаете контакты с Экклстоуном?
Эдди Ирвайн: Нет, мы не видимся. Насколько я понимаю, сейчас он руководствуется только доходами – у него большие долги, с которыми нужно расплатиться. Не думаю, что этапы Формулы 1 стоит проводить в Бахрейне или Абу-Даби – в тех местах, которые ничего не дают чемпионату, кроме денег. Всё это стало похоже на контроль в ночном клубе – вы не можете пускать только богатых, иначе никто больше не придёт.
Вопрос: Вы смотрите телевизионные трансляции BBC, в которых участвует ваш друг Эдди Джордан?
Эдди Ирвайн: Да. Мы дружны с Эдди, но я не могу его слушать, а вот Дэвид Култхард отлично справляется со своей работой, пока не доходит до обгона. Помните борьбу Льюиса с Дженсоном в Канаде? Они сражались на прямой, Льюис сместился вправо, и Дэвид вдруг заявил, что Дженсон столкнулся с ним потому, что вернулся на траекторию. На прямой нет траектории, вы можете ехать где угодно.
Вопрос: Вас не приглашали на телевидение?
Эдди Ирвайн: Представители BBC обращались, но мне хотелось комментировать только отдельные гонки – Канаду, Монако, Монцу, я совершенно не хотел ехать в Австралию – от моего острова это слишком далеко.
