В интервью Auto Motor und Sport президент FIA Жан Тодт говорил о ситуации в мире, в Формуле 1 – и надежде на перемены…
Вопрос: Вы пережидаете эпидемию в домашнем офисе?
Жан Тодт: Да. Сейчас есть время подумать, пересмотреть какие-то ценности, определить приоритеты на будущее. Сейчас мы впервые поняли, насколько уязвимы. До этого мы редко обращали внимание на происходящее вокруг, ограничившись своей золотой клеткой. Сейчас есть уникальная возможность это исправить, но важно сделать нужные выводы, принять нужные меры, тогда мы можем изменить будущее.
Вопрос: Коронавирус – главная проблема за время вашего пребывания на посту президента FIA?
Жан Тодт: Это не просто главная моя проблема, это проблема для всего мира, которая даёт нам понять, как слаб человек. Я надеюсь, что этот кризис откроет людям глаза.
Мы живем в мире, где огромные суммы вкладываются в ядерное оружие. Мы собираемся лететь на Луну. Мы разрабатываем машины без водителей. Но так мало знаем о себе. Сейчас мы столкнулись с новым вирусом, который путешествует по миру и заражает людей. Я надеюсь, что после окончания эпидемии у человечества будут другие приоритеты.
Вопрос: Формуле 1 тоже предстоит перестроиться?
Жан Тодт: Формула 1 – часть этого мира. Но люди в ней потеряли счёт денег. Если бы удалось договориться об ограничении бюджета суммой в 150 миллионов долларов за сезон, это стало бы важным достижением. Но сейчас крупные команды тратят по 300 миллионов – и это без затрат на разработку моторов. Это безумие.
Вопрос: Какой размер ограничения бюджета кажется вам оптимальным?
Жан Тодт: Разумное число можно назвать, только если мы забудем о сегодняшней Формуле 1 и начнём всё с чистого листа. При ограничении бюджетов суммой в 50 миллионов долларов всё кардинально изменится. Но в реальности современной Формулы 1 новый старт невозможен. Мы бы потеряли слишком много команд, включая большие.
Есть два компромиссных варианта, к которым мы стремимся. Один – 130 миллионов долларов со всеми возможными исключениями. Второй – трёхлетний поэтапный план, от 140 миллионов в первый год, до 130 во второй и 120 в третий. Он тоже предусматривает исключения, что позволит сохранить текущую ситуацию при более низком ограничении бюджета. До кризиса размер ограничений был 175 миллионов.
Вопрос: Представители топ-команд утверждают, что затраты производителей стоит оценивать иначе, чем затраты клиентов – и им нужен разный размер ограничения бюджета…
Жан Тодт: Я понимаю эти аргументы. Некоторые команды разрабатывают, проектируют и производят продукт, который покупают другие. Для клиентов стоимость силовой установки ограничена 11 миллионами, но производителю она обходится гораздо дороже.
В четверг мы обсуждали этот вопрос с топ-командами. Решающая встреча должна была состояться в пятницу, но мы отложили её до этой недели, чтобы лучше во всём разобраться. Стоит подождать неделю, чтобы получить лучший результат.
Вопрос: В этой ситуации можно что-то планировать? На этой неделе вы договоритесь о размерах бюджета, а через пару месяцев выяснится, что всё гораздо хуже…
Жан Тодт: Единственный сценарий, который мы сейчас не можем учесть – потеря некоторых команд. Этого нельзя исключить, но я надеюсь, что мы не попадём в такую ситуацию.
В этом случае придётся спросить владельцев коммерческих прав о том, какой они видят Формулу 1 в будущем? При худшем сценарии той Формулы 1, какой мы её знаем сегодня, больше не будет.
Вопрос: Небольшие команды боятся потерять финансирование, если не получат перспективу равных возможностей в будущем…
Жан Тодт: Я понимаю этот аргумент, но не верю в чудеса. Никогда не будет так, чтобы маленькая команда могла стабильно на равных конкурировать с большой.
Мы не должны себя обманывать. Когда мы говорим об ограничении бюджета в 120, 130 или 140 миллионов долларов, это цифра без учёта исключений. Для больших команд эти исключения составят более 100% от бюджета. И чем больше мы предлагаем ограничений, тем больше исключений они для себя хотят. Я против этого.
Вопрос: Вы перенесли смену регламента на 2022-й. Учитывая серьёзную работу по подготовке этих перемен, решение получилось непростым?
Жан Тодт: У нас не было другого выбора. Решение было легким. Сейчас мы даже не знаем, когда начнётся сезон 2020 года. Все базы закрыты. Весь мир на чрезвычайном положении.
Решение о переносе смены регламента было логичным, но некоторые команды сразу ухватили нас за протянутую им руку, предложив отложить изменения на 2023-й. Мы отказали, в этом вопросе у нас жесткая позиция.
Вопрос: Вы не опасаетесь, что как и в 2009-м, некоторые производители решат покинуть Формулу 1, на этот раз используя в качестве оправдания коронавирус…
Жан Тодт: Возможно, это будет не оправданием, а реальной причиной. Но судя по нашим переговорам с командами, я не вижу таких настроений. Мы делаем все, чтобы помочь производителям. Многое зависит от наших решений на 2021 и 2022 годы.
Вопрос: Болельщики хотят знать, когда им ждать начала сезона. Что вы об этом думаете?
Жан Тодт: Есть два момента. С одной стороны – логистика чемпионата и договорённость с промоутерами. С другой, нам нужно разрешить начать сезон. И мы должны быть уверены, что наши клиенты смогут в нём участвовать. Всё это определит дату.
Прежде чем мы начнём, нужно лучше понять эту пандемию. Есть ли тенденция к улучшению? Если ли лекарства на рынке? Это может произойти как очень быстро, так и очень нескоро.
Помните Гран При Австралии? Думаю, мы поступили верно, решив поехать туда. Но потом всё быстро начало развиваться в плохом для нас направлении. Прежде чем вновь вернуться к нашим болельщикам, нужно принять необходимые меры. Но я всё же считаю, что сезон может продолжаться шесть месяцев, с двумя-тремя Гран При в месяц. А это от 15 до 18 гонок.
Вопрос: Может ли сезон продлиться до января?
Жан Тодт: У FIA нет с этим проблем, но они могут быть у владельцев коммерческих прав. Думаю, сезон закончится до Нового года.
Вопрос: Поговорим о прошлогодних моторах Ferrari. С одной стороны, в FIA признали сомнения в том, что они всегда и во всём соответствовали регламенту. С другой, у федерации нет доказательств…
Жан Тодт: Когда мы поняли, что моторы могут нарушать регламент, и команды сообщили нам о своих подозрениях, мы сделали первый шаг, чтобы в будущем исключить любые сомнения. Это удовлетворило всех, кроме Ferrari. После этого я регулярно советовал сомневающимся подавать протест.
Протест никто не подал, поэтому я был так расстроен, когда команды в одном из своих писем заявили, что это я посоветовал им не протестовать. Всё было наоборот.
После квалификации в Абу-Даби мы проверили содержимое бака одной из двух Ferrari и обнаружили отличия от предоставленной командой информации. Стюарды интерпретировали это как человеческую ошибку, оштрафовав команду.
Мы пошли на многое, чтобы понять, что в Ferrari делали зимой. Наши люди специально ездили в Италию. Проще всего было бы закрыть дело, но так как сомнения оставались, я попросил наших технических специалистов как можно внимательнее изучить этот вопрос. Но в Ferrari не приняли ни одного из наших аргументов. По мнению наших юристов и технических специалистов, мы не смогли бы на 100% доказать, что они использовали что-то незаконное.
После консультации с владельцами коммерческих прав мы не стали подавать запрос в апелляционный суд FIA – это стало бы причиной для бесконечной и ненужной полемики. Вот почему мы начали переговоры с Ferrari. Они согласились, но при условии, что все обсуждения останутся конфиденциальными. Нам пришлось согласиться. У нас не было другого выбора.
На этом этапе ещё можно было всё скрыть от общественности, но я посчитал, что важно сказать людям о проведённом расследовании и его итогах. Не было никаких планов объявить об этом в пятницу, за двенадцать минут до окончания тестов, но принятие решения потребовало времени, и я не хотел затягивать паузу, тем более, что команды ждали разъяснений.
Вопрос: Но разве это не Ferrari должна была доказать, что их машины на трассе всегда соответствовали правилам?
Жан Тодт: Они это доказали. Мы не поверили их доказательствам, но не смогли подтвердить свои сомнения на 100%. В данном случае мы действовали абсолютно прозрачно.
