Накануне финального этапа чемпионата лондонская The Times вспомнила одну старую историю, которая, как считает автор статьи Рик Бродбент, может быть весьма поучительной для Льюиса Хэмилтона...
Льюису Хэмилтону стоит оглянуться назад… В воскресенье он выйдет на старт Гран При Бразилии, решающей гонки сезона: его нервы на пределе, он раздираем противоречиями... Когда судьба титула решается в последнем акте драмы, то под занавес может произойти все, что угодно, и история триумфа Джона Сертисса за рулем сине-голубой Ferrari может послужить своего рода предостережением.
Перед финальной гонкой сезона Хэмилтон опережает Фелипе Массу на семь очков. В 1964-м, накануне последней гонки, Сертисс отставал от Грэма Хилла на пять очков. И то, что тогда случилось, можно назвать разве что гримасой судьбы.
Лоренцо Бандини, напарник Сертисса, выбил Хилла из гонки, а из Lotus Джима Кларка, который тоже претендовал на титул, за семь кругов до финиша потекло масло. Затем Бандини пропустил Сертисса, тот занял второе место и завоевал титул с преимуществом в одно очко. Если на Интерлагосе произойдет нечто подобное, можно представить, какой крик поднимут адвокаты, и сколько будет разговоров о теории заговоров в духе Макиавелли. А тогда, в 1964-м, Луис Стэнли, директор команды BRM, за которую выступал Хилл, сказал: «Бандини утирал слезы. Все пожимали руки. Насколько мы понимаем, вопрос о титуле закрыт».
У Сертисса, единственного гонщика, которому удалось стать чемпионом мира и в седле мотоцикла, и за рулем автомобиля, свой взгляд на события того памятного дня в Мехико: «Если честно, то, что сделал Грэм, меня сильно удивило. Он почему-то решил, что выйти из шпильки можно по единственной траектории, но «калитка» при этом оставалась открытой, и Лоренцо, конечно, сказал спасибо. Он был внутри поворота, и вполне чисто его прошел. Но я-то ехал вплотную за Хиллом, поэтому он тут же забыл про Бандини. Нормальная ситуация: мы не роботы, а люди, и всем нам свойственно ошибаться».
С тех пор немало воды утекло, но и сегодня судьбу титула тоже может решить утечка масла или необдуманный маневр. Поэтому нас ожидает столь напряженный финал сезона. Сертиссу сейчас 74, и он имеет полное право давать оценки ситуации, в центре которой оказался Льюис Хэмилтон
«Ничего удивительного, что к Льюису относятся с некоторой завистью, – сказал Сертисс. – Его считают выскочкой, но, он, разумеется, выскочка и есть. Едва появившись в Формуле 1, он тут же одолел такого классного гонщика, как Фернандо Алонсо. Он сотрясает устои. Никаких сомнений, со времен картинга он выступал в лучших командах, но в Формуле 1 немало гонщиков, кто неплохо устроился и прекрасно себя чувствует, и этим людям действительно не помешает хорошая встряска».
Сертисс – один из немногих, кто действительно знает, что это такое: выйти на старт гонки, в которой решается судьба титула. «Льюису придется нелегко, – считает он. – Масса будет очень быстр, но у Хэмилтона есть выбор: в квалификации ему просто нужно добыть такую стартовую позицию, которая позволила бы избежать проблем, но при этом ему вовсе необязательно соперничать с Массой.
Хэмилтон должен забыть о чемпионате, и думать только о гонке. Но, видимо, судьба титула его все же беспокоит, – источником этой тревоги может являться его окружение, – вспомним, что случилось в Японии. McLaren сейчас не самое спокойное местечко, но Льюис тогда ошибся сам. Я понимаю, почему он тогда хотел вырваться вперед, но это был не самый разумный маневр. Но он показал, что извлек урок из той ошибки – и это хорошо.
Давайте судить о Льюисе по его достижениям. Людей много, характеры у всех разные, и хуже всего, когда мы начинаем использовать стереотипы. Из общей массы выделяется тот, кто не просто конкурентоспособен от природы, но и умеет работать головой. А у Льюиса исключительная воля к победе, как и у Михаэля Шумахера, и он очень неглупый человек».
Кстати, если вспомнить, как в последние годы развивались события в Формуле 1, то трудно отделаться от мысли о драматической развязке сезона. Но так было всегда. В том же 1964-м из-за разногласий между Ferrari и Итальянской автомобильной федерацией знаменитые машины выступали в чемпионате в сине-белых цветах North American Racing Team.
«Когда Энцо Феррари ехал к морю на своей маленькой машинке, он производил впечатление нормального человека, но зато в Маранелло он был королем, а все мы являлись его подданными, – вспоминает Сертисс. – Он играл в игры, а мы были марионетками на ниточках, и часто это вредило делу. Мне было все равно, какого цвета моя машина, я лишь хотел, чтобы она была лучшей. Мне надоело ждать, когда Ferrari, наконец, оставит Ле-Ман и займется Формулой 1. Мы тогда выиграли титул, но чего нам это стоило».
Никаких сомнений, Хэмилтона посещают схожие мысли. Но свобода уже близка: до нее каких-то 305 км...
