В заключительном выпуске своей колонки на новозеландском сайте The Player’s Tribune Брендон Хартли подвёл итоги недолгой карьеры в Формуле 1, завершившейся намного быстрее, чем ему бы хотелось.
«В детских мечтах я пытался представить, как это – быть гонщиком Формулы 1. Воображал себя в красном комбинезоне, как у Жана Алези, мне хотелось почувствовать вкус шампанского на подиуме. Сидя на полу моей комнаты в городке Палмерстон-Норт, Новая Зеландия, я закрывал глаза и представлял, как круг за кругом несусь по улицам Монте-Карло.
Я и никогда не думал о том, что всё это может когда-то закончиться. Однако сейчас всё закончилось, по крайней мере, на какое-то время. Я больше не гонщик Формулы 1.
Я пишу это не для того, чтобы вызывать сочувствие – лишь хочу поделиться несколькими историями, произошедшими в течение прошлого года, одного из лучших в моей жизни – я действительно так считаю.
Мой первый полный сезон в Формуле 1 совпал с первым годом моей семейной жизни, хотя с Сарой, теперь уже моей женой, мы вместе 14 лет. Год начался как раз со свадьбы, а уже через несколько месяцев стартовал чемпионат, причём в Мельбурне, куда из Новой Зеландии лететь совсем недолго…
Надо было многому научиться, и я знал, что наша машина позволяла бороться за очки. Именно поэтому в начале сезона было так много поводов для огорчений. Я знал, что порой мог лучше справиться с делом, но были и случаи, когда я упустил свой шанс. Можно сослаться на то, что я семь лет не гонялся на формулах, но, как бы то ни было, старт получился далеко не идеальным. Но я сохранял позитивный настрой и старался учиться во всех ситуациях, как хороших, так и не очень.
Но когда позади была уже половина сезона, я не мог удержаться, чтобы не вспомнить моего соотечественника Криса Эймона, которого называли «Самым невезучим гонщиком в истории Формулы 1». Что не так с новозеландцами, выступающими в Ф1?
Моя машина сбивала каких-то птичек, меня выбивали с трассы на первых кругах, ломались двигатели, подвеска, были и другие проблемы, о которых не говорилось публично – возникло ощущение, что я повторю судьбу Эймона.
Уже в Монако на встрече с прессой в среду, до начала уик-энда, мне задали кучу вопросов о моём будущем. Слушайте, я провёл лишь несколько гонок, а меня уже спрашивают о том, когда моя карьера закончится!
Но хуже всего было то, что, как выяснилось, у всех этих слухов были определённые основания. Уже появились люди, которые не хотели, чтобы я выступал в Ф1. Честно говоря, я испытал некоторый шок. Трудно было поверить в разговоры о том, что меня так быстро заменят. Впрочем, такова жизнь в Формуле 1. В этом спорте крутятся очень большие деньги, и естественно, что в нём много политики.
Полагаю, стоит упомянуть, что парни в гараже Toro Rosso меня всегда поддерживали. Механики, инженеры и все остальные сотрудники команды работают, не покладая рук, чтобы предоставить гонщику как можно более быструю машину. В Toro Rosso работает больше 500 человек – неудивительно, что Формула 1 – по-настоящему командный спорт.
В тот вечер среды я возвращался в нашу квартиру в Монте-Карло, смотрел на стены домов и понимал, что если по ходу уик-энда врежусь в одну из них, то моя карьера в Ф1 может закончиться уже через несколько дней. Понимал, что каждая тренировка стала ещё важнее. Результаты, которые я показываю на каждом круге, будут тщательно анализироваться, и всё это может быть использовано против меня.
Никогда раньше я не испытывал подобного прессинга. Но я горжусь тем, как на него отреагировал: стиснул зубы и продолжал работать. На тренировках и в квалификации я показывал неплохие результаты, но в воскресенье в меня врезались сзади, и в тот уик-энд я не смог ничего показать…
Весь год мне приходилось действовать с оглядкой, но так уж сложилось. Каждый гонщик, каждый профессиональный спортсмен должен уметь справляться с прессингом, и все делают это по-своему. Но в Ф1 ты чувствуешь, словно тебя всё время изучают под микроскопом – я впервые оказался в такой ситуации.
Я чувствовал, что начинаю действовать более жёстко, что в дни гоночных уик-эндов мне хочется всё более экономно расходовать своё время, и я стал всё меньше обращать внимание на то, что обо мне пишут или говорят. В дни гоночных уик-эндов я был занят делом, но при этом часто напоминал себе, что оно всё-таки должно доставлять удовольствие. И поверьте, за рулём машины Формулы 1 ты испытываешь настоящую радость, особенно в квалификациях.
А ещё я всегда буду помнить о той поддержке, которую мне оказывали болельщики на всех трассах, а также когда я возвращался домой, в Новую Зеландию. Мне кажется, что я обычный парень из этой страны, но в дни Гран При Японии в окружении тысяч преданных болельщиков Honda ты чувствуешь себя рок-звездой. Спасибо всем и каждому, кто за меня болел в прошлом году. Я заработал очки в Азербайджане, Германии, США и показал 6-й результат в квалификации на Сузуке – это были важные моменты, когда всё сложилось, как надо.
В такие моменты я широко улыбался и чувствовал, что бы ни писала пресса, что я заслуживаю места в Формуле 1 и могу соперничать с лучшими. По ходу сезона моя уверенность в себе крепла, и все элементы пазла складывались уже чаще. Я показывал стабильные результаты, а иногда опережал напарника. Я усвоил уроки начала сезона, тот опыт сделал меня сильнее.
В Абу-Даби я знал, что вне зависимости от того, как пройдёт гонка, я покину трассу с высоко поднятой головой. При этом понятия не имел, как будут развиваться дальнейшие события. Одна из особенностей политики в Формуле 1 состоит в том, что она может быть несколько странной. Не всегда ясно, что происходит. Поэтому я просто делал своё дело: в квалификации опередил Пьера Гасли, в воскресенье финишировал 12-м.
Но уже через час меня позвали на совещание, и через несколько минут после этого я перестал быть гонщиком Формулы 1.
В номере отеля я обнял Сару, нам было грустно, но уже надо было начинать думать о будущем, о том, что делать дальше. Через несколько минут заглянул мой друг Марк Уэббер, который кое-что знает о Формуле 1, и я внимательно выслушал его советы. Со мной были мой тренер Рич и хороший друг Джо. Здорово, что в тот момент самые близкие люди были рядом, а вечером я собрал и остальных, кто сыграл важную роль в моей карьере.
На том совещании в команде мало что говорилось. Мне было понятно, что уже в Монако были планы меня выставить, вот и всё. А что я думал по этому поводу, было неважно.
После встречи с друзьями я вернулся в боксы команды и сообщил некоторым из наших парней, что я уже не вернусь. Я горжусь тем, что выступал в Toro Rosso – прощаться со всеми в тот день было очень тяжело. Я ещё погулял по паддоку, поблагодарил нескольких болельщиков, которые меня дожидались, и всё это отдавало сюрреализмом.
Мне будет не хватать Формулы 1. Я солгу, если скажу, что это не так. Но что бы ни было уготовано для меня в будущем, я с интересом этим займусь. Сейчас я составляю планы на 2019-й и последующие годы. Мне повезло, у меня есть несколько вариантов, но надо понять, что именно мне нужно. Хочется выбрать то, что будет вдохновлять, радовать и заставлять двигаться вперёд. Двери в Ф1 тоже не закрыты, а опыт, полученный в прошлом году, означает, что я стал более подготовленным профессионалом, каким бы ни было продолжение карьеры. Но эта её глава закрыта. Надеюсь, мы скоро увидимся».
