Вилли Вебер, бывший менеджер Михаэля Шумахера, впервые увидел его в 1987 году на австрийском автодроме Зальцбургринг. У него тогда была собственная команда, и кто-то из друзей посоветовал ему обратить внимание на 18-летнего гонщика.
«В Формуле Ford он тогда выигрывал все гонки подряд. Но это многим удаётся, так что сначала я особого энтузиазма не проявил, – вспоминает Вебер в интервью швейцарскому таблоиду Blick. – Но я сразу испытал восторг, когда увидел, как он «играет» машиной на трассе. И вот тогда я понял – вот тот человек, который мне нужен. Хотя я ещё вообще не видел его без шлема.
Когда мы впервые начали деловые переговоры, он даже предложил мне 80% от его призовых, он был готов оставлять себе только 20. Но это было бы противозаконно. В те годы Михаэля деньги вообще не волновали. Он просто хотел гоняться и побеждать. А я был тем, кто мог всё это устроить.
Я тогда думал, что этот парень сможет войти в десятку лучших в Формуле 1. Для Германии уже это стало бы сенсацией. Мне удаётся предвидеть будущее, но даже в самых смелых мечтах я и представить не мог, что он станет семикратным чемпионом мира.
Но я не хотел, чтобы Михаэль сразу выиграл титул в Формуле 3, ведь тогда ему бы пришлось перейти в Ф3000, а это уже было рискованное дело. Поэтому моя идея была в том, чтобы он не становился чемпионом в Ф3 в первый же год, чтобы провести ещё один сезон в этой же категории. Я тогда открыто ему сказал: «Михаэль, если мы выиграем, всё может закончиться. Пожалуйста, гоняй чуть помедленнее».
Наш план сработал, в первый год он стал вице-чемпионом, а в следующем выиграл титул».
То, что произошло дальше, уже история: вскоре после дебюта Шумахера в Гран При Бельгии в составе Jordan с ним подписала контракт перспективная команда Benetton. По словам Вебера, после этого его жизнь превратилась в сплошной стресс.
«Годы, проведённые в Формуле 1, были сплошным стрессом. Пакуешь чемоданы, летишь на гонку, опять пакуешь, опять летишь. Плюс постоянная смена часовых поясов, – рассказал он. – Вдруг оказалось, что всем от Михаэля что-то надо. Но поражало, что ему всегда прекрасно удавалось отключиться от всех этих стрессов. Как только он садился за руль, он сразу мог ехать на полном газу.
Гонщику Формулы 1 нужно три вещи: во-первых, талант, во-вторых, удача, в третьих, чтобы рядом был менеджер, который делает за него практически всё. Всё это у Михаэля было, что и стало важнейшей составляющей успеха…
Последний раз я виделся с ним в декабре 2013 года, незадолго до того трагического происшествия на горнолыжной трассе. Мы встретились в ресторане отеля в аэропорту Штутгарта. С нами были наши дочери, мы прекрасно провели время, и он извинился за то, что забыл дома рождественский подарок, который приготовил для меня.
Я ему сказал: «Михаэль, это не проблема, мы давно не дети». Он улетел, и после этого я его не видел… В своё время у нас были почти семейные отношения, я его видел чаще, чем собственную жену. Мне бы хотелось, чтобы у меня был такой сын. Поэтому мне так сильно его не хватает.
Чудеса иногда всё-таки происходят, надо просто в них верить. Поэтому я не сомневаюсь: он поправится…»
