ЮАР'76: Вокруг да около

Благодаря многочисленным статьям, книгам и, конечно же, фильму «Гонка» (Rush), сегодня сезон 1976 года – один из самых известных в истории Формулы 1. Титаническое противостояние Ники Лауды и Джеймса Ханта обросло легендами, которые уже невозможно не то что развеять, а даже поколебать, пусть даже они порой очень далеки от истины. И конечно же, многие уверены, что накал борьбы в том сезоне был несравнимо выше, чем в наши времена.

Правда, однако, заключается в том, что по ходу этого сезона куда больше событий происходило вне трассы, чем на ней. Вокруг команд, гонщиков и всей Формулы 1 постоянно что-то происходило, но зрители этого не видели, ведь сами гонки при этом чаще напоминали процессию, чем сражение титанов. И результат сезона, по сути, тоже был определён не совсем спортивным путём.

Ярким примером может служить второй этап чемпионата мира – Гран При ЮАР. Гонка проходила 6 марта, но сезон продолжался уже 5 недель, и после дебютного этапа чемпионата в Бразилии произошло немало событий. Например, Lotus осталась без гонщиков. В Бразилии за команду Колина Чепмена выступали Марио Андретти и Ронни Петерсон, и оба приехали в ЮАР. Но в составе других команд.

Ронни Петерсон устал от бесконечных проблем с машинами Lotus. Три года он терпеливо ждал от команды прогресса – сначала с Lotus 72E, затем с новой моделью 76, а когда она провалилась – снова с 72E, в надежде на революционный проект Lotus 77. Дебют этой модели состоялся в Бразилии, но результат оказался настолько ужасающим (18-е место в квалификации), что Ронни принял решение вернуться в March. И так как лишних машин в команде Макса Мосли не было, «подвинуться» пришлось Лелле Ломбарди.

Что касается Андретти, то он в ЮАР представлял Vel's Parnelli Jones Racing. Именно за эту команду американец выступал в предыдущем сезоне, а за руль Lotus в первой гонке чемпионата сел только потому, что новая Parnelli VPJ4B ещё не была готова. В ЮАР Парнелли Джонс свою новинку привёз, так что Марио покинул Lotus.

Чепмену пришлось срочно искать сразу двух пилотов. Одна замена была довольно очевидной – в рамках соглашения с March вместо Петерсона за руль сел другой перспективный швед, очень сильно выступавший в Формуле 2, Гуннар Нильсон. Место во второй машине занял Боб Эванс, в предыдущем сезоне без особого успеха работавший с BRM. Выбирать, впрочем, не приходилось.

Ситуация отчасти напоминала ту, в которую парой месяцев раньше попала McLaren. Ко всеобщему удивлению после финального этапа сезона 1975 года двукратный чемпион мира Эмерсон Фиттипальди покинул одну из сильнейших команд пелотона и присоединился к не хватавшему звёзд с небес проекту своего брата Уилсона – Fittipaldi Automotive. Все сильнейшие пилоты к этому моменту уже имели контракты, так что новым гонщиком команды стал обладавший неоднозначной репутацией Джеймс Хант.

В первой гонке Хант подтвердил лучшую часть своей репутации, завоевал поул, но в гонке преимущество имели машины Ferrari, Лауда победил, а Хант сошёл из-за заклинившей педали акселератора. Считалось, что трасса в ЮАР не подходит Ferrari, но так же говорили и про Бразилию. К тому же в Ferrari постоянно работали над машиной.

Новинки, впрочем, были и у McLaren. На их M23 появились аэродинамические пластиковые «юбки», увеличивавшие прижимную силу. Отчасти благодаря им в квалификации вновь торжествовал Хант – он завоевал поул, опередив Лауду всего на 0,1 секунды. Такие же «юбки» стояли и на единственной машине Penske, пилот которой, Джон Уотсон, показал третье время. Ещё одна машина McLaren, под управлением Йохена Масса, оказалась четвёртой, а пятое время показал теперь формально второй пилот March Витторио Брамбилла.

Разумеется, соперники не могли проигнорировать тот факт, что из четырёх первых мест на старте три достались машинам с «юбками». При этом чтобы установить их, конструкторы использовали противоречие в правилах относительно технологии измерения корпуса. После некоторых препирательств в McLaren и Penske согласились продемонстрировать спорные элементы, полагая, что эффект от них всё равно невелик.

В те времена стартовые позиции строились уже по схеме 2-2, но при этом на каждом ряду машины располагались рядом. Преимущество поула обычно заключалось в том, что его обладатель стартовал со стороны первого поворота, но в Кьялами это было не так. В 1976 году организаторы решили изменить расположение стартовых позиций, переместив поул на внутреннюю часть трассы, так как первым поворотом был правый.

Однако внутренняя часть трека была очень грязной, так что на старте Хант разгонялся целую вечность, пропустив не только Лауду, но и Масса с Брамбиллой. Стартовавший позади него Уотсон провалился ещё дальше, откатившись в середину пелотона. На второе место Хант вышел быстро, уже к шестому кругу, но Лауда к этому моменту был далеко впереди. Несмотря на все старания Джеймса и даже медленный прокол одной из шин Ferrari на последних кругах, ни в какой момент гонки Хант всерьёз не угрожал позициям Ники.

Лауда легко выиграл вторую подряд гонку и лидировал в чемпионате с преимуществом в 12 очков. Новая Ferrari 312T2 выглядела очень сильно, оставляя не так много надежд соперникам. Пилоты McLaren, Хант и Масс, заняли вторую и третью ступеньку подиума, но техническое отставание от Скудерии заставило команду форсировать работы над новой M26, которая должна была дебютировать в середине сезона.

Единственным пилотом кроме первой тройки, проигравшим лидеру менее круга, оказался местный герой Джоди Шектер на Tyrrell. Также очки заработали представители двух американских команд, Уотсон на Penske и Андретти на Parnelli. Вообще-то вплоть до 74-го круга из 78-и пятым ехал Брамбилла, но на последних кругах у него кончилось топливо, так что ему пришлось заехать в боксы, где его дозаправили из специальной канистры.

Этот эпизод вызвал настоящий гнев Кена Тиррелла, так как Брамбилла хотя и не заработал очков, вернулся на трассу впереди Патрика Депайе. Британец заметил, что правила FIA запрещают использование «наскаровских» канистр, служащих для быстрой дозаправки машин по ходу гонки. Однако один из основателей команды March, юрист Макс Мосли, в ответ заявил, что команда не использовала «наскаровские» канистры, и фактически это были обычные лейки. А они FIA не запрещены…

Тиррелл был настолько возмущён всем этим, что отдал конверт с протестом Джоди Шектеру, который оставался в ЮАР, и улетел на вертолёте в аэропорт. Только вернувшись в Англию, он обнаружил, что забыл вложить протест в конверт. Гоночный директор трассы в Кьялами, Фрэнсис Такер, был очень удивлён, когда обнаружил в конверте, переданном ему Шектером, только пошлину за протест и стартовый лист Гран При ЮАР…