Несколько лет McLaren-Honda доминировала в чемпионате мира – начиная с 1988 года о конкуренции соперники могли только мечтать. Но ничто не вечно – поражение дуэт потерпел ещё до своего распада. Уже в конце 1991 года чувствовалось, что Williams-Renault выходит вперёд, а с 1992-го англо-французские машины властвовали в Формуле 1 безраздельно. К тому же в середине 1991-го года умер основатель Honda, Соичиро Хонда, и после окончания сезона-1992 японская компания покинула чемпионат.
В McLaren перешли на моторы Ford Cosworth, но с самого начала было ясно, что это лишь временный вариант. Команде нужен был не просто хороший мотор – требовался сильный и надёжный партнёр, а у Ford были крепкие связи с Benetton, фактически имевшей полузаводской статус.
Поиск партнёра начался практически одновременно со стартом сезона 1993 года. В те годы выбор не ограничивался двумя или тремя вариантами – в 1993 году моторы командам поставляли восемь разных поставщиков. Но большинство из них либо не готовы были поставлять двигатели McLaren (в том числе два лучших варианта – Renault и Ferrari), либо не годились для амбициозных планов Рона Денниса.
Другая часть этой истории началась примерно тогда же, когда и отношения между McLaren и Honda. В 1987 году американский гигант Chrysler, которым тогда руководил великий Ли Якокка, купил знаменитый итальянский бренд Lamborghini. Именно по его инициативе в рамках компании было создано специальное подразделение Lamborghini Engineering, которое возглавил бывший руководитель Ferrari Даниэль Аудетто. С 1989 года это подразделение начало поставлять двигатели командам Формулы 1. Создавал их ещё один бывший сотрудник Ferrari – Мауро Форгьери.
Больших успехов у V12 Lamborghini не было, но и использовали их не самые сильные команды. Ни Larrousse, ни Ligier, ни Minardi, ни даже Lotus в 1990-м нельзя было отнести к грандам Формулы 1. Была попытка и создать собственную команду, но из-за финансовых проблем у основного спонсора из Мексики проект провалился, выродившись в команду Modena, пилоты которой считанное число раз сумели выйти на старт сезона 1991 года. Лучшим результатом в истории Lamborghini стало третье место Агури Сузуки в Японии-1990 – том самом Гран При, на котором Сенна выбил с трассы Проста и завоевал свой второй титул.
В конце 1992 года Якокка ушёл с поста председателя совета директоров Chrysler, его преемником стал Боб Итон. Он, вместе с президентом компании, Бобом Лутцем, решил вывести проект Lamborghini Engineering на новый уровень. Для этого им нужен был надёжный партнёр – топ-команда Формулы 1. Учитывая, что с 1992 года системы управления двигателем Lamborghini поставляла компания TAG, McLaren подходила на эту роль как нельзя лучше.
Первые контакты между сторонами произошли в мае 1993 года. Хотя впоследствии Рон Деннис утверждал, что никогда всерьёз не собирался подписывать контракт с Chrysler, поверить в это довольно трудно, особенно учитывая тот факт, что с начала лета McLaren отвлекла значительные ресурсы для того, чтобы создать специальную версию своей машины под мотор Lamborghini – McLaren MP4/8B.
Сделать это было не так просто, так как мотор Ford Cosworth имел формулу V8, а Lamborghini V12. И хотя это была самая лёгкая и компактная версия итальянского мотора за несколько лет, она всё равно была длиннее и тяжелее двигателя Ford. На создание тестового шасси ушло целых три месяца.
«Потребовалось три месяца серьёзной работы, прямо посреди сезона, – вспоминал позже Джорджио Асканелли, гоночный инженер Сенны. – Новая система старта, пересмотренное шасси, коробка передач, проводка... Было много работы. Только такая команда, как McLaren, могла это сделать. Но мы выехали на трассу, имея на своей машине нечто особенное. Мотор был немного длиннее и тяжелее, чем V8, но более стабильным и более комфортным для шин. И он был значительно мощнее».
Первые испытания состоялись 20 сентября 1993 года. Айртон Сенна вывел на трассу Сильверстоун абсолютно белую машину, получившую прозвище McLambo, под капотом которой бился 12-цилиндровый мотор. Формально он, кстати, назывался не Lamborghini, а Chrysler V12. В головной компании так и не определились, какой бренд они будут продвигать – ведь Chrysler также нуждался в рекламе на европейском рынке. На тестах присутствовал вице-президент Chrysler Франсуа Кастайн.
Вернувшись в боксы после нескольких кругов и покинув кокпит, Айртон первым делом отправился звонить Рону Деннису. С присущим ему темпераментом, бразилец постарался убедить босса команды, что моторы Lamborghini – именно то, что нужно McLaren, чтобы вернуться на вершину. Он был уверен, что даже нынешнее шасси с этим мотором позволило бы претендовать на титул.
Конечно, не всё прошло идеально. Первым делом Сенна попросил сместить максимум тяги двигателя с верхних оборотов ближе к середине. Это немного снизило общую мощность мотора, зато сделало его гораздо более управляемым. И даже теперь мотор выдавал примерно 750 лошадиных сил, на 70 л.с. больше, чем клиентский Ford Cosworth. Позади остался даже V12 Ferrari – лишь двигатель Renault V10 был всё же немного мощнее.
После вторых тестов, которые прошли в Эшториле в начале октября, Айртон уже не скрывал своего удовлетворения. «Всё очень хорошо, нужно только ещё немного повысить мощность и постараться не перестараться со сложностью, – сказал бразилец. – Я уверен, что в следующем году этот мотор может выглядеть отлично. Было бы здорово выступить на нём уже на ближайшей гонке в Японии».
Последняя фраза вызвала настоящую бурю, но её быстро погасил Рон Деннис. Он заверил журналистов, что команда не собирается использовать моторы Lamborghini в текущем сезоне – а относительно следующего переговоры всё ещё идут. Испытания, тем временем, продолжались – за руль McLaren MP4/8B сел Мика Хаккинен.
«Мотор Ford был хорош, но мы многого ждали от V12 Lamborghini в плане мощности и оказались правы – нажимая на педаль ты действительно чувствовал ускорение, – вспоминал позже финн. – Конечно, не обошлось без проблем. Для начала, мотор был очень длинным, что не лучшим образом влияло на шасси. Он потреблял больше топлива, оказался чересчур тяжёлым и требовал более эффективного охлаждения. Но это был действительно впечатляющий мотор».
В Chrysler уверяли, что к 1994-му году решат все проблемы, для чего выделят дополнительное финансирование – гораздо большее, чем то, что выделялось до сих пор. Прогресс просто поражал – едва выехав на трассу, Мика превзошёл время, поставленное на McLaren MP4/8 с мотором Ford, на 1,4 секунды! Правда, и взрывались эти V12 регулярно.
«Да, я никогда не забуду эти ощущения, – рассказывал Хаккинен. – Это было просто удивительно. Мощность всё росла и росла, мы практически летели. Но затем на прямой Hangar перед Stowe двигатель взорвался. Я имею в виду настоящий взрыв! Очень мощный, может быть самый сильный из тех, что я пережил. Я был просто шокирован. Куски мотора и поршни разлетались в разные стороны, я видел, как они просвистели мимо моего шлема! Взрыв был такой мощности, что пробил дыру в днище. Но, тем не менее, те тесты стали одним из самых впечатляющих моментов в моей карьере. И какой у него был звук...»
Оценки инженеров были очень близки к тем, что давали гонщики. Так, много лет спустя бывший инженер McLaren Иан Райт утверждал, что если бы на MP4/8 в 1993 году стояли моторы Lamborghini, команда легко выиграла бы тот чемпионат. Может быть, это слишком оптимистичная оценка, но потенциал на следующий сезон определённо был.
Считалось, что соглашение между McLaren и Chrysler вот-вот будет заключено. В Larrousse уже даже успели смириться с потерей Lamborghini , найдя себе нового, может быть даже более подходящего партнёра – Peugeot. Французская компания как раз покинула гонки на выносливость, одержав там множество побед, чтобы прийти в Формулу 1.
И вдруг грянула сенсация – McLaren подписала контракт с Peugeot. Решающим фактором стали деньги: Chrysler не готовы были платить за поставку своих моторов, а в Peugeot на это пошли. И это перевесило всё остальное – результаты тестов, позитивные отзывы Сенны и Хаккинена и даже тот факт, что у Peugeot не было опыта в создании двигателей Формулы 1.
«Мы разочарованы, если не сказать сильнее, – прокомментировал ситуацию PR-директор Chrysler Том Ковалески. – За последние несколько месяцев мы очень много работали, в том числе совместно с McLaren и TAG Electronics. Машина была очень быстра, отзывы Айртона Сенны звучали обнадёживающе. Была твёрдая уверенность в совместном будущем. Это решение может многое сказать о Формуле 1. Не секрет, что любая компания должна следить за своими издержками, и мы хотели продемонстрировать свой экономный и эффективный подход».
Может быть, свою роль сыграл тот факт, что в McLaren как раз выпустили свой собственный суперкар, F1, который считался прямым конкурентом Lamborghini. Так или иначе, сегодня мы знаем, что решение Денниса разрушило всё. После неожиданного отказа со стороны McLaren в Lamborghini планировали продолжить сотрудничество с Larrousse, но разочарование Chrysler было так велико, что уже в конце года марка Lamborghini была продана индонезийцам и покинула чемпионат. В Larrousse были вынуждены переключиться на клиентские моторы Ford, но дела шли из рук вон плохо, команде катастрофически не хватало финансирования, и сезон 1994 года оказался для неё последним.
Сенна, не веривший в альянс McLaren и Peugeot в краткосрочной перспективе, покинул команду и перешёл в Williams. Он, наконец, получил то, что хотел, но всем известно, чем закончилось это сотрудничество.
Команде McLaren работа с Peugeot тоже ничего хорошего не принесла. Машина 1994 года, MP4/9, оказалась одной из худших в истории команды. К тому же французские моторы постоянно горели, так что уже спустя год в McLaren поспешили от них избавиться, переключившись на Mercedes. Забавно, что ещё через несколько лет корпорация Daimler, владеющая брендом Mercedes, купила Chrysler.
