Вечером в пятницу представители FIA – президент Жан Тодт, директор гонок Чарли Уайтинг, главный медик Жан-Шарль Пьет и координатор команды спасателей Ян Робертс – провели пресс-конференцию, посвящённую аварии Жюля Бьянки в Сузуке.
Пресс-конференция продолжалась почти полтора часа. Журналистам показали видеозаписи с камер в седьмом повороте, на которых видно, что Сутил и Бьянки вылетели с трассы в одном месте, но Жюля не развернуло, он пытался поймать машину – в итоге его вынесло по прямой с заблокированными колесами прямо в трактор. Видеосъёмку в зале категорически запретили, а те, кто всё же пробовал снимать, лишались камер и телефонов.
Представители FIA комментировали действия дирекции гонки и маршалов на трассе, но первым к прессе обратился Жан Тодт...
Жан Тодт: Конечно, всех ещё переполняют эмоции. Мы хотели провести эту встречу с вами, чтобы прокомментировать трагедию, произошедшую в прошедший уик-энд в Сузуке. Вы знаете её последствия – Жюль Бьянки в настоящий момент продолжает сражение за свою жизнь в госпитале рядом с Сузукой, в провинции Миэ. Мы чувствуем, что будет правильно поделиться информацией с вами, ответить на ваши вопросы.
Для начала хотелось бы дать некоторые объяснения, потом мои люди смогут ответить на ваши вопросы. Я попросил Чарли Уайтинга, гоночного директора FIA, сделать подробный отчет о том, что случилось в минувший уик-энд. Я получил его сегодня утром. Он прокомментирует его для вас. Я также попросил председателя комиссии по безопасности создать экспертную группу, чтобы прокомментировать отчет и вынести свои предложения, чтобы подобное тому, что случилось в прошедшее воскресенье, никогда не повторилось.
Мы знаем, что автомобильный спорт опасен. Благодаря огромным усилиям в последние годы у нас не было серьезных инцидентов, за исключением того, что случился с Фелипе Массой в Будапеште в 2009 году. Произошедшее с Жюлем в прошлое воскресенье, возможно, – самый тяжелый за последние годы инцидент.
Слева от меня сидят профессор Жан-Шарль Пьет и доктор Ян Робертс. Как вы знаете, они были вовлечены в процесс принятия решений до гонки. Ян Робертс, когда случилась авария, был с Жюлем в машине по пути в госпиталь. Оба они оставались в госпитале до вторника. Во вторник Жерар Сейян, президент института FIA, приехал в Сузуку и работал плотно с японскими докторами, вместе с ещё одним итальянским профессором, который помогал координировать усилия с семьей Жюля. Такова ситуация на сегодня.
Сейчас я бы хотел предоставить слово Чарли Уайтингу, который ознакомит с различными аспектами того, что случилось.
Чарли Уайтинг: (демонстрируя представителям прессы на экране кадры со стационарных камер на трассе в Сузуке) У нас есть пара видеозаписей, которые мы хотели бы показать. Мы просим вас отложить мобильные телефоны, не снимать. Мы хотим показать вам запись со стационарных камер.
Первая камера – 11, это первая часть седьмого поворота, с которой видно, как вылетает с трассы Адриан Сутил. Вы можете видеть, что траектория более сухая [чем остальное полотно], но в связи с усилением дождя вода начинает собираться и на траектории. Когда машины проезжали чуть шире в том месте… Вы видите, что Адриан заехал на эту часть и потерял контроль над машиной. Он задел чуть более мокрый участок трассы. В этот момент он позади Жюля – он теряет контроль [над машиной] и его разворачивает.
Если мы перемотаем картинку на круг позже, мы увидим, что с Жюлем случилось нечто очень похожее…
Вы видите, что Жюль теряет контроль над машиной. Он заезжает на тот же мокрый участок, но его не разворачивает, как Адриана. Его начинает заносить, но он корректирует машину, и дальше машина движется по немного другой траектории.
Это видео показывает начало двух инцидентов. Вы видите, как машина [Жюля] начинает идти боком, а потом он её корректирует.
Со следующей камеры мы покажем оба инцидента. Вы видели начало вылета Адриана, теперь вы увидите аварию. Мы прокрутим видео, вы увидите трактор. Давайте посмотрим всё видео. На заднем плане вы можете увидеть флаг и желтый цвет. На тот момент мы еще не сменили его на двойной желтый.
Когда трактор начинает выезжать, мы сменили световой сигнал на "двойной желтый" [на электронном табло]. Теперь вы можете видеть и собственно двойные желтые флаги. Поскольку трактор и машина Sauber находится с этой стороны от поста 12, флаги желтые. Потому что инцидент произошел после него. Но, как вы видите, как только они поднимают машину, сдвигаются назад, и он проезжает пост, сигнал меняется с желтого на зеленый.
Теперь вы видите зеленые флаги, потому что пост находится уже после места инцидента. Теперь вы увидите машину Жюля…
Это то видео, которое нам было доступно. Я подумал, что будет конструктивно, если вы его увидите. Сейчас я могу ответить на ваши вопросы, но я сначала хотел, чтобы вы увидели это.
Вопрос: Чарли, вы можете объяснить в чем разница между условиями, когда вы решаете, что достаточно двойных желтых флагов, и теми, при которых вы выпускаете машину безопасности? Потому что многое было сказано о том, что она могла бы появиться на трассе…
Чарли Уайтинг: Мы вывесили двойные желтые флаги, потому что полагали, что с последствиями инцидента можно было справиться без использования машины безопасности. Следующий этап – это, само собой, выпуск на трассу машины безопасности, но поскольку машина [Адриана Сутила] находилась в отдалении от трассы, это было привычное решение с нашей стороны при подобных обстоятельствах. Мы не видели необходимости выпускать на трассу машину безопасности в тот момент.
Вопрос: Видели ли вы телеметрию с этой машины? Сбросил ли он скорость под двойными желтыми флагами на этом секторе, в зоне действия двойных желтых флагов? Какова была его скорость, когда он вылетел с трассы?
Чарли Уайтинг: Я знаю, на какой скорости он вылетел с трассы. Мы видели данные со всех машин.
Много машин проехало через сектор с двойными желтыми флагами, но не все замедлились настолько… Некоторые замедлились совсем чуть-чуть, некоторые замедлились сильно. Я не думаю, что мы будем вдаваться в детали, насколько сильно замедлился Жюль по сравнению с другими. У нас есть эти данные. Он замедлился. Есть вопрос степени.
Вопрос: Знаем ли мы, с какой скоростью он врезался в трактор?
Чарли Уайтинг: Невозможно сразу получить точные данные, когда машина пролетает через гравийную ловушку. Вы можете использовать лишь данные GPS, но рассчитывать на них на самом деле сложно. Это не лучшая идея [анализировать такие данные], до тех пор пока не пройдет полноценное расследование случившегося, детальный анализ видео и вместе с ним – данных GPS. До этих пор мы не можем с уверенностью говорить о том, какой была скорость [в момент столкновения с трактором]. Было бы слишком преждевременно с нашей стороны называть вам точные цифры.
Вопрос: Понятно, что задним числом принимать решения намного легче, но оглядываясь назад, чувствуете ли вы, что могли сделать что-то иначе? И зная то, что вы знаете сейчас, какие уроки вы можете извлечь?
Чарли Уайтинг: Да, я думаю, есть определенные выводы, которые нам надо сделать. Мы хотим вовлечь в этот процесс все команды и всех пилотов, чтобы удостовериться, что это будут хорошие, продуманные и взвешенные идеи. Я думаю, один из самых важных аспектов состоит в том, что, возможно, лучше забрать у пилотов право определять то, насколько сильно им необходимо замедляться [при возникновении подобных инцидентов].
Лучше создать систему, понятную для всех, которая определяла бы, до какой степени машины должны замедляться в подобных условиях. Над этим мы сейчас работаем. Завтра утром состоится встреча со всеми командами, чтобы обсудить именно это – возможность и способ применения своего рода скоростного ограничения. Вероятнее всего, это будет не какой-то определенный лимит, но, как мне видится, способ контроля над скоростью пилотов – с четкими правилами и границами.
Вопрос: Чарли, если вам удастся разработать систему, которая могла бы контролировать скорость машин, значит ли это, что машина безопасности будет выезжать на трассу намного реже?
Чарли Уайтинг: Да, я думаю, это возможно. Но это имело бы точно такой же эффект. Если вы заставляете всех пилотов замедлиться до определенного темпа, они сохранят позиции относительно друг друга – так что это будет примерно то же самое, как первые два круга при выезде автомобиля безопасности. Если [от дирекции гонки] требуется "короткое вмешательство", то, пожалуй, в таких случаях можно обойтись без машины безопасности.
Тем не менее, в некоторых ситуациях автомобиль безопасности будет необходим. Порой необходимо контролировать скорость машин на определенных участках трассы.
Вопрос: В ситуации, как в Сузуке, когда дождь усиливается, насколько сложно определить, правильно ли пилоты реагируют на сигналы в меняющихся условиях?
Чарли Уайтинг: Это сложнее, но не невозможно. Система, которая есть у нас, использует данные предыдущих кругов, сравнивая их. Она "знает", насколько темп замедляется или ускоряется. Мы пытаемся анализировать несколько последних кругов, система может выявлять и показывать нам пилотов, которые, возможно, недостаточно замедлились в текущих условиях. Мы затем можем изучить ситуацию более подробно. Если гонка сухая, вы можете доверять таким данным с большей уверенностью. Но поскольку условия [в Сузуке] менялись, мы должны были бы проанализировать данные уже после гонки – в любом случае.
Вопрос: Кто принял решение отправить трактор на трассу и кто принял решение вывесить зеленый флаг?
Чарли Уайтинг: Трактор был отправлен [к месту аварии] дирекцией гонки. Если машина застряла в гравии, очевидно, что она должна быть оттуда извлечена. Это было сделано незамедлительно. Маршалам было дано указание – выйти на трассу и начать эвакуировать машину.
Решение по зеленому флагу было принято самостоятельно маршалом на посту. Как только трактор с машиной Sauber оказались позади этой точки, правильный сигнал – зеленый. Он был желтым до того момента, как трактор оставался впереди поста, и изменился на зеленый, когда он оказался позади. Эти решения всегда принимаются флаг-маршалами.
Вопрос: Чарли, два вопроса. Первый – почему было принято решение провести гонку, если вы знали о приближении тайфуна? Второй – Фелипе Масса сказал, что кричал по радио, чтобы гонка была остановлена. Вы слышали это?
Чарли Уайтинг: Для начала. Время старта гонки – не вопрос обсуждения со стороны FIA. Я предложил организаторам рассмотреть возможность переноса старта на более раннее время с целью все-таки ее провести, потому что прогноз был хуже, чем погода оказалась на самом деле. Они не захотели этого делать. Я предупредил их, что мы не будем проводить гонку, если условия окажутся небезопасными, и что велика вероятность, что у них не будет гонки. Они сказали: "Нет, мы хотим оставить время старта в три часа дня". Для меня время старта гонки никак не связано с инцидентом, который мы обсуждаем.
Второй вопрос был о Фелипе Массе. Нет, мы не слышали, чтобы он кричал по радио. Мы сейчас переслушали всё, что Фелипе сказал. Я думаю, то, что он сказал [вам], не совсем правда. Я не слышал, чтобы он кричал по радио. Он упомянул только, что "условия на трассе ухудшаются". Это было единственное, что он сказал по радио. Я не думаю, что это означает "кричать по радио". Он сказал, что условия ухудшались, но мы обычно…
Мы не слушаем все сообщения по радио, которые пилоты передают – это просто невозможно – так что мы рассчитываем на команды, которые информируют, если у их пилотов есть что-то важное нам сказать. Я уверен, они передают нам не всё, что говорят пилоты. У некоторых пилотов возникли опасения по поводу видимости, после того как выехала машина безопасности и перед тем, как гонка была остановлена, но только две команды сказали нам о том, что с видимостью у их пилотов есть серьезные проблемы.
Вопрос: Одна из них Williams?
Чарли Уайтинг: Да, одна из них Williams. Но, насколько я знаю, Фелипе сказал, что условия ухудшаются ещё до появления машины безопасности, и относились его комментарии скорее к тому, что усилился дождь. Сообщение про ухудшение видимости было позже.
Вопрос: На разных трассах вы используете эвакуаторы разных производителей, у некоторых большие противовесы как раз на уровне головы гонщика. Вы не собираетесь поменять подход? Использовать только подъёмные краны?
Чарли Уайтинг: Всё это не так просто. Как вы знаете, эвакуатор – в данном случае трактор – должен быть достаточно тяжёлым, чтобы поднять машину, у него должен быть достаточно высокий дорожный просвет. Есть у него противовес или нет – зависит от конструкции. Подобные тракторы мы успешно использовали на протяжении 20 лет или даже дольше, и я не думаю, что их надо срочно менять.
У нас была часовая дискуссия с гонщиками, но мы и раньше обсуждали эту тему, и один из возможных вариантов, который был высказан – это оснащение эвакуаторов своего рода защитными юбками. Такой вариант имеет смысл рассмотреть, и мы это сделаем.
Что касается подъёмных кранов, то их радиус действия ограничен. Например, в 7-м повороте Сузуки нам бы понадобилось четыре или пять кранов, чтобы гарантированно охватить всю его зону. Если вспомнить Монреаль, то там есть кран в районе выхода из 4-го поворота. Но он может действовать только в 50 метрах от стены, поэтому иногда приходится вручную толкать машину в зону его досягаемости. Например, на трассе в Монако много кранов, но там и маршалов много, и есть опасность, что кто-то может быть сбит машиной. Так что сложности есть, поэтому мы считаем, что все эти вопросы нуждаются в детальном обсуждении.
Вопрос: Вы не считаете, что показывать зелёный флаг было ошибкой?
Чарли Уайтинг: Нет, это был абсолютно правильный сигнал, поскольку этот флаг находился после места аварии. Вы должны понять: он не означает, что как только вы видите зелёный сигнал, вы должны начинать атаковать в полную силу. Вы можете это делать в тот момент, когда поравняетесь с зелёным флагом. Это же касается жёлтых флагов: если в первом повороте жёлтые флаги, вы не обязаны сбрасывать скорость, пока с ними не поравняетесь.
Вопрос: Поясните ситуацию с доставкой Жюля в медицинский центр. Мы видели, как вертолёт поднялся в воздух, но гонщика повезли на машине скорой помощи…
Жан-Шарль Пьет: Обычно на трассе должны находиться два вертолёта. В первые два дня уик-энда проблем с вертолётами не было, но вечером в субботу нас проинформировали, что вертолёт не может оставаться на трассе на ночь в связи с потенциальной опасностью повреждения из-за приближения тайфуна. Вертолёт улетел в Нагою.
Рано утром в воскресенье мы получили известие, что он не может вернуться из-за плохих метеоусловий. В соответствии с нашими правилами, мы провели совещание, и было принято решение сделать основным медицинским центром госпиталь префектуры Миэ, который находится в 15 км от трассы. В нормальных условиях этот путь можно проделать за 25 минут. Это решение было принято в воскресенье ещё до 10 часов утра.
Ближе к 11.30 вертолёт смог вернуться на трассу. Но уже было решение проводить гонку, даже если вертолёта не будет. Всё это полностью соответствует нашим правилам.
Подобные случаи уже были раньше, например, в 2009-м и в 2010-м. Когда произошла авария с Бьянки, выяснилось, что вертолёт может взлететь с трассы, но приземлиться возле госпиталя не позволяют погодные условия. Поэтому мы использовали изначальный план, принятый ещё утром, и гонщик был доставлен в медицинский центр на машине скорой помощи. В тех конкретных обстоятельствах дорога заняла 32 минуты.
Вопрос: Хочется услышать ваше экспертное мнение: повлияла ли эта задержка на состояние Жюля Бьянки?
Ян Робертс: Общее время, затраченное на перевозку гонщика, составило 37 минут, в этот период проводился детальный мониторинг его состояния, и он был доставлен в госпиталь в абсолютно том же физиологическом состоянии, в каком он был в момент отправки с трассы.
Вопрос: Когда FIA последний раз обсуждала вопросы пересмотра стандартов безопасности, и как часто вы возвращаетесь к этой теме?
Чарли Уайтинг: Не помню, когда последний раз обсуждался вопрос о защитных юбках для тракторов, но это было давно. Тема защиты головы гонщика, использование закрытых кокпитов обсуждалось недавно и эта дискуссия продолжается. Как вы знаете, это было после инцидентов с Фелипе Массой и Генри Сертизом. Мы проводили довольно глубокое изучение этой темы, много экспериментировали, и исследование не завершено.
Очень сложно найти решение, которое бы обеспечивало достаточную прочность, но при этом не мешало гонщику работать в кокпите, чтобы присутствие такой системы на этом не отражалось. Все это не так просто. Совещание по проблемам безопасности состоится в следующий четверг, и поиск решения будет продолжен.
Вопрос: Не было возможности перенести старт гонки на более раннее время, прежде всего для того, чтобы она финишировала, когда ещё было относительно светло?
Чарли Уайтинг: С моей точки зрения, это было бы небесполезно. У организаторов гонки была возможность перенести её на более раннее время, но не думаю, что мы столкнулись с ситуацией более сложной, чем она могла бы быть. Не думаю, что с видимостью были серьёзные проблемы. Я уже говорил, что гонка была проведена в строгом соответствии с графиком, которого мы обычно придерживаемся. Это никак не повлияло на безопасность. Если бы было слишком мокро, мы бы просто не стали её проводить.
Вопрос: Вы представили президенту FIA предварительный или окончательный вариант отчёта, и будет ли он в публичном доступе?
Чарли Уайтинг: Я бы сказал, что эта версия близка к окончательной. Нужно добавить ещё кое-какую информацию, но мы пока точно не решили, кому будет доступен такой документ. При составлении отчёта мы хотели собрать максимум информации и сначала должны представить его на комиссии по безопасности, а уже она выберет группу экспертов, которые займутся изучением всех поднятых проблем. Но пока не могу сказать, кто получит доступ к этому отчёту.
Вопрос: Завтра вам предстоит совещание с командами по вопросам безопасности. Есть ли вероятность, что уже в этот уик-энд будут введены какие-то коррективы в режим желтых флагов и ограничения скорости?
Чарли Уайтинг: Маловероятно. Не сомневаюсь, что мы сможем договориться, но машина состоит из огромного числа различных систем, очень сложно быстро добиться работоспособности такого решения. Тем более, крайне важно, чтобы новая система абсолютно одинаково работала на всех машинах. Думаю, мы не должны торопиться с внедрением каких-либо изменений уже в этот уик-энд.
Вопрос: Вы говорили об испытании некоторых решений, направленных на защиту головы гонщика. Вам наверняка известны результаты этих экспериментов. Если говорить об инциденте в Сузуке: как вы полагаете, может ли в обозримом будущем появиться некое решение, способное выдержать такой удар?
Чарли Уайтинг: Думаю, чёткий ответ на этот вопрос давать ещё рано. Но как я уже говорил, мы испытывали решение, позволяющее защитить гонщика от удара отлетевшего колеса. Есть предварительные основания говорить, что силы, воздействующие на машину при ударе об ограждение трассы, или как это было в случае с машиной Жюля, намного превышают те, с какими мы имели дело в ходе испытаний. Мы стараемся максимально точно оценить энергию удара, но я подозреваю, что в данном случае, при этих конкретных обстоятельствах, было бы крайне сложно найти решение, которое позволило бы защитить голову гонщика.
Вопрос: Учитывая последствия аварии, вы не собираетесь проводить специальные краш-тесты, в которых бы моделировалось столкновение машины с препятствием, подобным эвакуатору?
Чарли Уайтинг: Это зависит от результатов анализа повреждений, полученных машиной Жюля, я не исключаю, что придётся рассмотреть возможность придания дополнительной прочности существующим структурам безопасности. Повторюсь, я считаю, что было бы нецелесообразным пытаться учитывать обстоятельства данной конкретной аварии. Мы пытаемся, по возможности, учитывать опыт всех происшествий, например, несколько лет назад в Сузуке произошла авария, в которой Тимо Глок повредил ногу, и тогда мы имели дело с повреждениями шасси, с которыми раньше не сталкивались. На опыте подобных аварий мы учимся. Так будет в этом случае.
Вопрос: Чарли, не могли бы вы сказать, когда будут введены изменения правил, регламентирующие появление на трассе тракторов? Это произойдёт в начале следующего сезона?
Чарли Уайтинг: Реально, если речь идет о таких изменениях, то в начале следующего сезона, да.
Вопрос: По словам Адриана Сутила, его не спрашивали о том, что произошло, о том, что он видел со своей точки. Вы говорили с ним?
Чарли Уайтинг: Нет, пока нет.
Вопрос: Но будете?
Чарли Уайтинг: Да, определенно мы обсудим, что он видел. Но я предполагаю, что он мало что может добавить, поскольку у нас есть видеозапись эвакуации и всего происшествия. Он был там, видел то, что, наверное, не хотел бы видеть. Нет, мы пока не говорили. Наверное, пока для этого не самое подходящее время.
Вопрос: Чарли, хотелось бы также узнать, как быстро вы получили информацию об инциденте?
Чарли Уайтинг: С небольшой задержкой. Потому что машину банально не было видно. Моя первая мысль, когда мы смотрели на экран с трактором, была: «Эвакуация заняла больше времени, чем я ожидал». Это не выглядело нормальным, ведь обычно маршалы на Сузуке работают очень быстро. Потом они сказали: «Машина врезалась в трактор». Это то, что они передали с поста, но я не видел её за трактором. Нам потребовалось определенное время, чтобы рассмотреть на другой камере, что там действительно есть машина.
Но невозможно было понять, ранен ли кто-то, и в каком состоянии находится пилот. Когда мы разобрались, мы послали на трассу автомобиль безопасности и медицинскую машину. Вы не могли этого увидеть, это не было показано в прямом эфире, и на той камере, изображение с которой мы смотрели, этого тоже не было видно. С камеры 11 мы не могли ничего рассмотреть, а камера 12 была повернута не в том направлении. Как только мы ее развернули, мы могли заметить машину. Но это заняло определенное время. Скорее всего, не больше 20 секунд, но некоторое время мы пребывали в неведении.
Вопрос: Жан, вы говорили об экспертном совете, который проанализирует обстоятельства аварии, в который войдет Чарли. Кто ещё в него войдёт? Вы сказали, что привлечены лучшие эксперты…
Жан Тодт: Я знаю, что вы хорошо знакомы с организацией FIA. Разумеется, вы знаете, что Комиссию по безопасности возглавляет Питер Райт; у нас есть медицинская комиссия; есть Чарли в технической комиссии и ещё несколько высокопоставленных людей. Именно поэтому я попросил Питера Райта собрать экспертный совет из грамотных специалистов. Все знают Питера и его сильные стороны, я ожидаю, что он поможет в этом вопросе.
Вопрос: Сколько времени потребуется экспертному совету, чтобы прийти к выводам. Есть ли у вас крайний срок, к которому вы их ждёте?
Жан Тодт: Председатель экспертного совета Питер Райт сегодня получил мою просьбу, после того, как утром я получил отчет Чарли. Я должен встретиться с Райтом в среду в Женеве. Там пройдёт совещание, которое всегда проводится после серьёзных аварий.
Вопрос: Как сработал шлем и HANS? Удалось ли получить какую-то информацию после этого инцидента?
Чарли Уайтинг: Сейчас ещё рано делать какие-то выводы. Можно посмотреть на шлем и оценить повреждения.
У нас есть несколько экспертов, в частности, Энди Меллор. Это очень обстоятельный и блестящий инженер. Именно он отвечал за разработку шлема, так называемой спецификации 8860 – именно его сейчас используют гонщики. Исследования начались после гибели Айртона Сенны, а его создание потребовало много времени.
Теперь мы должны очень тщательно всё проанализировать. Энди отлично умеет восстанавливать обстоятельства аварии, мы снабдим его всеми данными и фотографиями. Затем мы должны разобраться в том, как были получены повреждения и что нужно сделать, чтобы предотвратить подобные вещи.
Собрать всё воедино – довольно сложный процесс. Но это будет сделано, и всё, что мы можем узнать, пригодится в совершенствовании конструкции шлема. Процессы те же, что во времена, когда мы работали с визором после аварии Фелипе Массы в Венгрии в 2009-м. В результате появилась кевларовая полоса, которую сейчас все используют.
Вопрос: Достаточно ли экспертного совета или вам не хватает каких-то специалистов?
Чарли Уайтинг: Нет, на данный момент я так не думаю.
Вопрос: Чарли, у вас есть возможность напрямую сказать гонщикам, что они едут в слишком высоком темпе?
Чарли Уайтинг: Нет, это проходит через команду. Мы не можем общаться непосредственно с гонщиками, но мы очень часто просим команду передать сообщение гонщику. А затем можем проверить, действительно ли они это сделали.
Вопрос: Учитывая, что не все гонщики сбросили скорость в режиме двойных желтых флагов, насколько сильным был удар?
Чарли Уайтинг: Если посмотреть на первые данные о скорости машины… Там был барьер из трех слоев покрышек, авария была бы сопоставима с инцидентом Хейкки Ковалайнена в Барселоне в 2008-м. Но это очень приблизительная информация, я не могу сказать точно. Но учитывая, что барьер из трех слоев покрышек и в нем уже находилась машина, то на подобной скорости авария была того же порядка.
Вопрос: Чарли, нет ощущения, что свою роль могло сыграть покрытие зоны безопасности? Если бы там был асфальт, можно было бы сильнее сбросить скорость?
Чарли Уайтинг: Это факт, что на всех трассах, где мы выступали, асфальтовые зоны безопасности в любых условиях лучше гравийных ловушек. Именно поэтому все новые трассы в основном используют асфальтовые зоны безопасности.
На более старых трассах этого нет, но это не значит, что они небезопасны, ведь мы проводили тесты на всех трассах, а не только на новых. Но это факт, что в большей части случаев асфальт лучше. Однако в данном конкретном случае нельзя утверждать, что всё было бы иначе, если бы там был асфальт, поскольку мы не знаем точно. Но в большинстве случаев асфальт лучше.
Вопрос: По полученной информации можно ли говорить о каких-то механических проблемах с машиной до инцидента, которые могли привести к аварии?
Чарли Уайтинг: На данный момент нет признаков никаких механических проблем.
Вопрос: Жан, как прошла эта неделя лично для вас в эмоциональном плане?
Жан Тодт: Я знаком с Жюлем с тех пор, когда ему было 15 лет. Занимаясь автоспортом, я порой общался с его двоюродным дедом Люсьеном Бьянки. Кроме того, я помню, что вместе с Мауро Бьянки ездил во французский госпиталь, специализирующийся на ожогах, поскольку получил очень сильные травмы. Так случилось, что он знаком с моим сыном. Николя работает с Жюлем с 15-летнего возраста и сильно верит в него.
Конечно, с одной стороны, мой приоритет – возглавлять FIA, у которой два основных направления работы – дорожное движение и спорт. Но как любой человек, я испытываю эмоции, и мне пришлось нелегко. Но я должен сказать, что каждая авария глубоко меня трогает. Мне пришлось уехать из Японии, но я по пять раз за день проверяю, как развивается ситуация. Именно поэтому сейчас наша главная ответственность – проанализировать произошедшее и удостовериться, что этого больше не повторится. Но, как я уже говорил, автоспорт опасен, и нельзя стопроцентно гарантировать, что аварий больше не будет. Тем не менее, мы никогда не будем удовлетворены достигнутым, для нас всегда будет важно добиться большего в области безопасности.
Расшифровка и перевод: F1News.Ru