«Такую личную неприязнь я испытываю к потерпевшему,
что кушать не могу!..»
Из к/ф «Мимино»
«Карл у Клары украл кораллы,
а Клара у Карла украла кларнет».
Скороговорка
Максимилиан Освальдович Мосли проговорился. Разумеется, совершенно сознательно. Когда журналист лондонской The Guardian спросил его напрямую про явную неприязнь к Рону Деннису, которую президент FIA даже и не пытается скрывать, Мосли, напомним, ответил: «На самом деле, это не так, лично мне он очень нравится. Но я презираю – и, наверное, это именно то самое слово – его отношение к Формуле 1. Например, когда он говорит, что страстно любит Ф1 – это неправда. Он страстно любит McLaren, когда его команда каждую гонку заканчивает победным дублем, и это его работа. Но это не то же самое, что любовь к Ф1, и не надо тут притворяться…»
Мосли просто не мог отказать себе в удовольствии сказать эту заключительную гадость именно тогда, когда скандальное дело «FIA и Ferrari против McLaren» уже, казалось бы, закрыто ценой сложных политических маневров и юридических ухищрений, а аналогичному делу «McLaren против Renault» не дали разгореться по-настоящему: оно было просто-напросто грубо замято у всех на глазах.
В общем, Рону Деннису лишний раз дают понять: знай сверчок свой шесток. Хозяева Формулы 1 – это мы, бюрократы, а не вы, гонщики.
Нет никаких сомнений, что публичная порка Рона Денниса и его команды была затеяна из совершенно конкретных соображений, которые имеют косвенное отношение к спорту, и самое прямое – к политике. На нашем сайте мы бы с превеликим удовольствием пропагандировали здоровую аполитичность как средство от всех печалей, но не получается, жизнь заставляет думать не только о сплетении судеб и характеров, чего в Ф1, к счастью, тоже предостаточно, не только о машинах и технике их пилотирования, не только об очках и секундах, но и о дрязгах разного рода, которых год от года в нашем любимом виде автоспорта все прибавляется. Поэтому придется провести болезненную политическую параллель: был в нашей стране один очень крупный и очень успешный предприниматель, который тоже, по-видимому, больше всего любил свою компанию, а не свою страну – так считали и считают те люди, которые сегодня этой страной управляют. И тогда предпринимателя научили, что называется, родину любить. Горстка интеллигентов и правозащитников повозмущалась немножко – и притихла. Зато рукоплескал электорат.
В Формуле 1 в этом году складывалась похожая ситуация. Нет никаких сомнений, что при желании скандал можно было замять в зародыше, но ему дали разгореться, цинично и хладнокровно рассчитав, что частичная потеря лица с лихвой компенсируется всеобщим вниманием к этим кухонным разборкам в благородном семействе – и не прогадали. Но при этом был создан опаснейший прецедент, который в дальнейшем может привести к непредсказуемым последствиям.
Да, несомненно, вина отдельных фигурантов дела доказана, и это глупо ставить под сомнение: Найджел Степни и Майк Кофлэн – еще те фрукты, оба хороши, нечего сказать. Однозначно, руководители McLaren виноваты в том, что вольно или невольно позволили этим людям, и еще ряду лиц, которые были осведомлены о происходящем и, следовательно, могут считаться соучастниками, свить гнездо в недрах команды, кичащейся своим аристократизмом, безукоризненными манерами, а также стерильной чистотой помыслов и устремлений, униформы и туалетов.
Но особый цинизм ситуации заключается как раз в том, что промышленный шпионаж в Ф1 – явление нормальное, привычное и неизбежное. Все, кто, так или иначе, связан со «Скандалом года», это признают. Т.е. получается, нам всем еще раз доступно объяснили, что одним из главных лозунгов, начертанных аршинными буквами на знамени Формулы 1, является: «Не пойман – не вор!»
Напрашивается продолжение: но уж если поймали – пеняй на себя. Одни тут стырили 780 страниц документации Ferrari, так мало им не показалось…
Вот какие весьма показательные комментарии дал The Guardian лично президент FIA: «Если бы Рон, узнав об этом, просто позвонил в Ferrari Жану Тодту и сказал: “Слушай, я тебе должен кое-что рассказать о Степни” – мы бы никогда не узнали об этом деле. Второй раз ему представился шанс, когда их (McLaren) поймали со всеми документами, – и тогда он должен был придти к нам на Всемирный совет (автоспорта) и сказать: “К моему превеликому сожалению, некий круг моих людей знает об этом, и я собираюсь со всем этим жестко разобраться”. И тогда бы им выписали скромный штраф и, может быть, максимум, лишили каких-то очков – и все бы закончилось. Но, как говорят в полиции, доказательства привели нас туда, куда привели, и у нас уже не было выбора. Если бы мы засунули это дело под сукно или сделали вид, что оно не такое уж важное, думаю, все бы просто потеряли веру в то, что мы можем управлять спортом».
Т.е., видите, Мосли открыто дает понять, что McLaren был наказан не сколько за то, что кто-то что-то там стырил, а за то, что его боссы не стали сотрудничать со следствием. Дополнительное тому подтверждение – развалившееся дело «McLaren против Renault»? Там ведь тоже речь шла о воровстве интеллектуальной собственности, но разница в том, что у Мосли к Деннису особая «любовь», а босс Renault Флавио Бриаторе – близкий деловой партнер Берни Экклстоуна. Разумеется, у президента FIA готово свое объяснение столь явного примера избирательного подхода: «В случае c Renault мы сразу получили от них все документы – в отличие от McLaren, где все начисто отрицали. А когда “пыль осела”, на поверку оказалось, что речь идет лишь о четырех чертежах, не более… Дело Renault не имеет никакого отношения к делу McLaren».
Это позиция лично президента FIA. Комментарии нужны? Вы, ребята, тырьте, как и тырили, но не наглейте. А то будет, как в прошлый раз.
Вернемся к этому опасному прецеденту. Вряд ли события минувшего года оздоровили Формулу 1, как нам пытается подать Макс Мосли. Зато со всей отчетливостью проступил знакомый тезис: «Все команды равны, но некоторые из них – равнее». Интересно, Росс Браун, пришедший в Honda со всем своим колоссальным багажом, накопленным за годы работы в Ferrari – он тоже теперь будет работать с оглядкой? Сейчас ему необходимо прибегать к каким-то чрезвычайным мерам, чтобы вытащить из болота свою новую команду, и для этого ему понадобятся весь его опыт и знания: нет ли тут риска попасть под подозрение? Где та грань, за которой кончается знание самого мистера Брауна и начинается то, что принадлежит Ferrari?
Ясно, что Браун не тырил тома техдокументации, но его голова стоит десятков таких томов. Впрочем, в ближайшее время все будет хорошо, ведь невозможно представить, что Honda скоро начнет выигрывать гонки. А вот когда и если она станет наступать на пятки Скудерии, вот тогда и Брауну, видимо, придется вести себя осмотрительнее. А Рону Деннису, возможно, нестерпимо захочется пожаловаться на Эдриана Ньюи, если Red Bull наконец-то начнет показывать результаты, которых от своей дорогостоящей игрушки ждет ее владелец Дитрих Матешиц. А уж если с возвращением блудного Алонсо резко возрастет скорость все той же Renault, то… Ну, сами понимаете.
