Команде Marussia понадобилось более четырёх лет, чтобы заработать первые очки, а Caterham по-прежнему не удаётся открыть счёт. Американский предприниматель и владелец одной из команд NASCAR Джин Хаас рассказывает о том, на что он рассчитывает, получив от FIA право прийти в Формулу 1 со своей новой командой.
Вопрос: Вы – один из основных игроков американской серии NASCAR – и вдруг решили прийти в Формулу 1, хотя можно сказать, что многим американским болельщикам чужда эта категория автоспорта. Что вас побудило пойти на такой шаг?
Джин Хаас: Не думаю, что она настолько чужда! В сознании американцев Формула 1 уже не одно десятилетие занимает определённое место. Более того, по-моему, американцы даже любят Формулу 1. Я помню гонку 1975 года в Лонг-Бич – это было бесподобно! С тех пор я заболел этими гонками – тогда я был ещё очень молод.
Вопрос: Вы – успешный владелец команды, а теперь вам всё придётся начинать с самого начала. Почему вас это привлекает? В чем вы видите для себя плюсы?
Джин Хаас: Мы привыкли к тому, что участие в NASCAR способствует продажам продукции компании Haas Automation в Америке – мы продаём станки с числовым программным управлением – и серия NASCAR оказалась в этом плане очень эффективной. Идея состоит в том, что выступления в Формуле 1, высшей категории автоспорта, помогут повысить узнаваемость нашей марки. Для всего мира Ф1 – премиальный бренд, и если мы будем ассоциироваться с ним, это поможет продавать нашу продукцию в мировом масштабе.
Вопрос: Что вы можете сказать о себе? У вас врождённая страсть к гонкам?
Джин Хаас: Если честно, я люблю заниматься новыми проектами. У меня есть и очень успешная станкостроительная компания, и аэродинамическая труба, и команда Stewart Haas Racing – тоже очень успешное предприятие. Я убеждён, что наш бизнес-проект в Формуле 1 будет таким же.
Вопрос: Значит, вы, скорее, предприниматель, а не гонщик?
Джин Хаас: Хороший вопрос. Если вспомнить прошлое, то гонками я начал заниматься до того, как стал предпринимателем. Но сам никогда не был гонщиком – я работал на предприятиях, где производились запасные части для гоночных машин. Так что понимаю, что такое гоночная команда, и какие у неё потребности. И я не удивлюсь, если многие детали, которые производятся для машин Формулы 1, изготавливаются на наших станках. Мы продаём в Англию немало станков для механической обработки.
Вопрос: Не секрет, что Формула 1 – дорогостоящее дело. В чём состоит ваш бизнес-план? Для вас плохая новость, что в Ф1 так и не ввели ограничение бюджетов?
Джин Хаас: Опыт участия в NASCAR научил нас эффективно распоряжаться активами, и то же самое мы будем делать в Формуле 1. План состоит не в том, чтобы тратить сотни миллионов ради того, чтобы добиться успеха. Думаю, мы сможем доказать, что для достижения цели необязательно тратить заоблачные суммы! (смеётся)
Вопрос: В паддоке Формулы 1 есть команды, в штате которых более 600 сотрудников, а есть другие, где работает всего 200 человек. Какой будет ваша команда?
Джин Хаас: Думаю, если у вас работает более 600 человек, тогда никто не знает, кто чем занимается. По-моему, в автоспорте нужны небольшие группы специалистов, которые составляют ядро проекта, и эти люди должны быть мастерами своего дела. Тогда всё организовано более эффективно, чем в случае с огромной организацией.
Так мы работаем в американских гонках, и эту же задачу ставим перед собой в Формуле 1. Мы не планируем самостоятельно производить все до единой детали – мы хотим приобретать технологии в максимально допустимом объёме у партнёров, и изготавливать своими силами только то, что необходимо. Наша организация будет очень компактной. И мой опыт подтверждает, что именно такие организации больше подходят автоспорту.
Вопрос: Но в Формуле 1 по-прежнему впереди большие команды, возможно, за исключением Force India. Что вы об этом думаете? Вы готовы к тому, что сначала вам суждено оказаться среди аутсайдеров?
Джин Хаас: Мы должны набраться опыта, научиться. Для этого требуется время, потому что, конечно, нельзя прийти и сразу одолеть лидеров. Полагаю, придётся провести три, четыре года, или даже пять лет в роли аутсайдера, накапливая опыт – именно в этом состоит наша работа, мы должны добиться, чтобы проект стал эффективным. Не могу обещать, что у нас получится, но в то же время наш подход к делу может изменить сложившуюся практику, которой следуют другие. Полагаю, мы сможем вести экономную политику и при этом добиться успеха. Я бы не стал браться за этот проект, если бы думал, что меня ждёт провал.
Вопрос: Ваши планы разместить базу команды в США многих удивили, особенно после бесславной судьбы проекта Кенни Андерсона и Питера Уиндзора, закрывшегося несколько лет назад. Сможете ли вы добиться результата?
Джин Хаас: Думаю, в наш век развитых коммуникаций многое можно делать при помощи интернета. Наша база всегда будет находиться в Каннаполисе, штат Северная Каролина. Мы также планируем открыть небольшой филиал в Европе, где машины будут обслуживаться и ремонтироваться, но основные отделы, которые будут заниматься конструированием и производством, будут базироваться в Каннаполисе.
Вопрос: В Формуле 1, пожалуй, многое зависит от таланта, а не от географического положения. Где вы найдёте талантливых сотрудников? Таких людей всё труднее выманить из Великобритании, если только ваша команда не Ferrari…
Джин Хаас: Америка располагает безграничными ресурсами. Американцы – очень творческие люди, поэтому мы не планируем приглашать только европейских специалистов. Команда будет американской, и руководить ею будут американцы, но, разумеется, мы также будем принимать на работу опытных людей из других стран.
Вопрос: Вы говорили, что хотите приобретать на стороне столько компонентов машины, сколько возможно. Какие договорённости у вас уже достигнуты?
Джин Хаас: Самые крупные компоненты – силовой агрегат и трансмиссия, так что если мы сможем заключить контракт с Ferrari – а в настоящее время поставщиков двигателей всего трое – то это уже почти полмашины! И нам придётся взяться за создание второй половины.
Вопрос: Вы решили перенести дебют в чемпионате с 2015-го на 2016 год. Почему?
Джин Хаас: Вообще-то мы никогда его не переносили. У нас был выбор, выйти на старт уже в следующем сезоне, или в 2016 году. Но процесс получения лицензии несколько затянулся. Также вмешался административный фактор: когда вы собираетесь подключать к работе людей из разных стран, необходимо всё просчитать. И вдруг мы поняли, что машина должна быть готова уже через шесть месяцев… В общем, было решено ориентироваться на 2016 год. Это более разумный вариант, ведь если бы мы собирались выйти на старт годом раньше, пришлось бы бросить на этот проект все ресурсы.
Вопрос: И уже есть спонсоры, которые заинтересовались вашим проектом?
Джин Хаас: Тема спонсорства напоминает вопрос о курице и яйце: что сначала, а что потом? Конечно, мы ведём переговоры со спонсорами, но они не собираются присоединяться, пока не увидят машину. Одного нашего намерения заняться гонками недостаточно – это никому не интересно. И я собираюсь доказать: нам под силу такой проект. И вот тогда мы обратимся за деньгами к партнёрам. Мне неудобно обещать, что мы добьёмся результатов – сначала я хочу доказать, на что мы способны. Мы можем участвовать в Формуле 1 как со спонсорами, так и без спонсоров.
Вопрос: Если попытка Андерсона и Уиндзора организовать американскую команду провалилась, почему вы думаете, что у вас всё получится?
Джин Хаас: Думаю, они хотели сделать слишком много, а времени было слишком мало. В какой-то момент они внезапно поняли, что не успевают. Для нас это был бы самый худший вариант. Мы собираемся действовать более осторожно и организованно. Мы чётко определились, что за какое время можно сделать, чтобы добиться результатов, которых мы хотим добиться.
Вопрос: Когда вы впервые решили, что Формула 1 может стать подходящим для вас вариантом?
Джин Хаас: На самом деле, Кенни Андерсон обсуждал со мной тему создания команды Формулы 1 пять или шесть лет назад и немного ввёл меня в курс дела. Я уже говорил, что знал о Формуле 1 ещё с 70-х, ещё с тех пор, когда работал механиком в одной из команд американской Формулы 5000 – за год до того, как в Лонг-Бич начали проводить Гран При. Но Кенни посвятил меня в эту тему более детально.
В своё время, когда я решил организовать собственную команду, NASCAR был самым популярным чемпионатом в США, и благодаря ему моя компания по производству станков добилась огромной известности. Потом начался проект USF1, но он оказался провальным, однако мы вступили в переговоры с Гюнтером Штайнером (бывшим техническим директором Jaguar и Red Bull Racing), и он сказал: «Вам это интересно?» С моей стороны определённый интерес был, и вдруг настал момент, когда уже я обратился к нему с вопросом: «А ты готов этим заняться?» Ответ был положительным.
Прелесть любого проекта в том, что я выстраиваю предприятие в сочетании с моим производством станков, что для меня действительно важно. И никаких сомнений, мои станки и автоспорт образуют отличное сочетание. Это хороший инструмент маркетинга.
Вопрос: Неизбежный вопрос, который возникает, когда кто-то собирается создать команду Формулы 1: на каких гонщиков вы рассчитываете? О каких гонщиках мечтаете?
Джин Хаас: Я мечтаю о том, чтобы за рулём одной из машин была Даника Патрик…
Вопрос: Но когда ваша команда выйдет на старт в 2016-м, ей уже будет 34 – примерно в этом возрасте многие гонщики Формулы 1 завершают карьеру…
Джин Хаас: Меня спросили, о каком гонщике я мечтаю! Безусловно, она отлично подходит. Женщина в мужском спорте – это бы привлекло большое внимание. И весит она примерно 50 килограммов – в условиях современной Формулы 1 это же здорово! Так что у неё есть все необходимые качества.
Вопрос: Вы действительно собираетесь предоставить женщине место в одной из своих машин?
Джин Хаас: Действительно. Но если рассуждать реалистично, то первым гонщиком должен быть кто-то из Формулы 1, который знает этот спорт, может помочь нам разобраться, что мы должны делать, и обеспечить необходимую обратную связь. Это должен быть гонщик номер один. А гонщик номер два должен быть из Америки.
Вопрос: У вас составлен график работ, начиная с сегодняшнего дня и до начала сезона 2016 года?
Джин Хаас: Мы ведём обратный отсчёт: известно, что машина должна быть готова к декабрю 2015-го. На самом деле я вполне могу представить, что мы её построим уже к июлю следующего года.
Вопрос: Постройкой шасси займётся Dallara, или это ещё не решено?
Джин Хаас: Возможно, Dallara будет нашим подрядчиком. Ещё ничего не решено, поэтому я не хочу узнать из прессы, что роль Dallara сведётся к тому, что эта компания, возможно, будет не более чем поставщиком деталей.
Вопрос: А уже через несколько месяцев, когда вы будете оценивать сделанное, вы не пожалеете о том, что связались с Формулой 1?
Джин Хаас: Нет, потому что думаю, что мы получили отличную возможность. Нам предстоят встречи с приятными людьми, ведь Формула 1 – это конкурентная гоночная среда, которая помогает укреплять бизнес.
Вопрос: Паддок иногда называют «прудом с акулами» – вы готовы в него прыгнуть?
Джин Хаас: Пока я ни одной акулы не видел! (смеётся) Эти люди – настоящие гонщики. Если проект получит необходимую поддержку, и для него будет создана правильная среда, то всё будет нормально!
