Во второй части интервью британскому журналисту Питеру Уиндзору Ники Лауда рассказал о возвращении в Формулу 1 в 1982-м и о завоевании своего последнего титула в составе McLaren.
Вопрос: Ники, поговорим о вашей гоночной карьере. Я всегда хотел задать вам вопрос о возвращении в Формулу 1 в составе McLaren и победе в чемпионате. Правда ли, что вы были согласны на небольшую зарплату: вы сказали, что вас устроит зарплата пиарщика, а если вы докажете, что не потеряли скорость, то команда сможет снова платить вам как гонщику?
Ники Лауда: Нет, это не так. Рон Деннис спросил меня, хочу ли я снова сесть за руль после пропуска двух сезонов. Сначала мне это было неинтересно, ведь эти два года я занимался авиационным бизнесом и совершенно не интересовался Формулой 1.
Затем я приехал на гонку в качестве комментатора на ТВ. Тогда на старте произошла серьезная авария, и я, посмотрев вниз, сказал: «А это неплохо!» Мозг перестроился. Я снова был готов пользоваться возможностями и идти на риск. Меня поразила эта перемена.
После этого я отправился в Монцу и увидел, как McLaren Джона Уотсона вылетела с трассы в Lesmo. Удар был сильным, и двигатель с коробкой передач буквально отлетели в сторону. Я опять подумал: «Красивая авария!» Видите, менталитет меняется.
Чуть позже Рон позвонил мне и спросил, хочу ли я сесть за руль. Это обычное совпадение, ведь он не знал, что происходило со мной. Рон заставил меня вернуться. Начались переговоры, и у Marlboro был аргумент: «Мы не знаем, насколько конкурентоспособен он может быть». Должен сказать, что они предложили мне контракт на три гонки с возможностью продления ещё на три этапа. Если бы я не добился успеха в трех первых гонках, то контракт расторгался. Я сказал: «Хорошо, так и делайте». Третью гонку я выиграл, и мы подписали контракт на целый сезон. А спустя год я снова провёл переговоры о контракте и сказал, что теперь они должны платить мне как гонщику (смеётся).
Вопрос: Значит, риск оказался одним из факторов, который изменил ваше отношение к гонкам?
Ники Лауда: Когда вы уже долго выступали в гонках, – а я провёл много лет в Ferrari, – под конец вам становится скучно. Не появлялось действительно интересных задач, было только тяжело. Мотивация пропала. Всё просто. Я ушёл в отставку и два года совершенно не интересовался Формулой 1 – даже не смотрел гонки.
Затем что-то во мне (я не знаю, как это назвать) снова изменилось, а когда это произошло, я вернулся в гонки. Я хотел доказать себе, что могу это сделать, даже пропустив два сезона. В третьей гонке, мне кажется, я хорошо выполнил свою работу.
Вопрос: Вы отлично выполнили свою работу! Вы были очень быстры и педантичны, отлично пилотировали на первых кругах: вы держались в стороне от неприятностей и планировали гонку. Это свойственно Ники Лауде?
Ники Лауда: В 1984-м проблемой были эти безумные турбомоторы, которые в квалификации могли развивать мощность 1200 л.с., а в гонке – 600 л.с. Можно было повысить, а затем снова понизить мощность, чтобы уменьшить расход топлива. Я терпеть не мог эту систему.
Мне не очень нравились эти двигатели, и именно поэтому Ален Прост постоянно опережал меня в квалификациях. В первой гонке он был на пять десятых быстрее. Я прибавил в скорости и стал на три десятых секунды. Это продолжалось целый сезон. Мне пришлось изменить стратегию. Я сказал, что буду работать на гонку. Я разобрался с шинами, нашёл верный баланс, и таким образом выиграл титул.
