Хельмут Марко, автоспортивный советник компании Red Bull, в интервью Auto Motor und Sport поделился ожиданиями, связанными с предстоящим сезоном, а также признал, что команда рискует потерять Макса Ферстаппена, если не сможет построить для него достаточно быструю машину.
Вопрос: Насколько хороша новая машина Red Bull Racing?
Хельмут Марко: RB21 более предсказуема, реагирует на изменение настроек именно так, как мы ожидаем, а не так, как прошлогодняя машина. В случае с RB20 темп сразу падал на секунду, как только мы выходили за пределы диапазона оптимальных настроек.
У новой машины по-прежнему есть определённые слабости, над устранением которых мы будем работать в этом сезоне, но заметный прогресс есть. Впрочем, до уровня McLaren мы всё равно не дотягиваем.
Вопрос: А как выглядите по сравнению с Mercedes и Ferrari?
Хельмут Марко: По нашему мнению, мы опережаем обе эти команды, причём как на одном быстром круге, так и на длинных сериях. Например, мы заметили, что на машине Mercedes очень интенсивно изнашивается резина.
Вопрос: В последний день тестов вы опробовали на RB21 новое переднее крыло и новое днище – как эти новинки себя показали?
Хельмут Марко: Переднее крыло работало нормально, а вот о днище этого не скажешь. Поэтому во второй половине заключительного дня тестов мы вновь установили на машину предыдущую версию днища. И эта комбинация, т.е. новое крыло и старое днище, работала более эффективно.
Вопрос: Начиная с Гран При Испании FIA введёт новые, более жёсткие требования к нагрузочным тестам передних крыльев. Может ли это повлиять на расстановку сил?
Хельмут Марко: За исключением самых маленьких команд все остальные сейчас уже разработали и применяют крылья, которые могут гнуться. И отказываться от них в середине сезона – это безумие! Новые правила должны либо действовать с самого начала чемпионата, либо их вообще не надо вводить.
FIA наконец-то должна понять, что правила нужно составлять так, чтобы в них не было серых зон. Точно установить, в какой мере те или иные элементы аэродинамики гнутся, практически невозможно.
У команд намного больше сотрудников, чем у федерации. Поэтому бедному Николасу Томбасису, техническому директору FIA, приходится в одиночку противостоять целой армии инженеров, которые вечно придумывают какие-то хитроумные решения.
Чтобы защититься от этой армии, в FIA должны составлять более чёткие правила, которые не допускают неоднозначных трактовок. А то, что невозможно проверить, нужно запретить.
Вопрос: Одним из последствий перехода на более жёсткие крылья может быть то, что находить оптимальный баланс шасси будет сложнее. Может быть, такой гонщик, как Макс Ферстаппен, благодаря этому получит преимущество?
Хельмут Марко: Безусловно, для него это станет неким преимуществом. Никто лучше Макса не справляется с нестабильным поведением машины. Ферстаппен умеет преодолевать определённые недостатки машин, и это было одной из причин, из-за которых в прошлом году мы относительно поздно отреагировали на проблемы с RB20, которые проявились после Имолы.
Вопрос: Сказывается ли на работе команды уход таких специалистов, как Роб Маршалл или Эдриан Ньюи? Или так случайно совпало, что проблемы с машиной начались, когда от вас ушли эти люди?
Хельмут Марко: Давайте посмотрим на ситуацию с другой стороны. Взлёт McLaren начался после того, как к ним перешёл Роб Маршалл. После этого задняя часть их машины сразу стала напоминать то, как она выглядит у нас. Однозначно, это не совпадение.
Когда тот или иной специалист вместе с нашей командой добивается больших успехов, соперники начинают попытки его переманить. Поэтому мы решили более широко распределять полномочия в техническом департаменте. Полагаю, теперь там вновь всё нормально.
Разумеется, расставание с такими яркими личностями, как Роб Маршалл и Эдриан Ньюи, не проходит бесследно. Они чуть ли не всю жизнь проработали в Формуле 1 и знают её досконально, им известны все секреты. Обоих можно называть самостоятельными творцами, которые отлично разбираются во всех аспектах своего дела. И когда два таких технических гуру вдруг уходят, требуется время, чтобы залатать образовавшуюся брешь.
А новые люди мыслят иначе, и при этом, кроме всего прочего, требуется определённая структурная реорганизация инженерного департамента.
Вопрос: Cadillac и Audi сейчас ищут специалистов: вы не опасаетесь, что от вас могут уйти ещё какие-то инженеры, потому что этим командам есть за что бороться, и они могут себе позволить платить более высокие зарплаты?
Хельмут Марко: Появление новых команд – не единственная проблема. Люди уходят в какие-то другие проекты, не связанные с Формулой 1. В прошлом наш чемпионат был очень привлекательным для хороших специалистов, но сейчас это изменилось.
Сейчас молодёжь ищет варианты, которые были бы более сбалансированными в плане работы и свободного времени. А у нас и сезон состоит из 24 этапов, и прессинг колоссальный, потому что всё поставлено на карту ради успеха. К тому же из-за бюджетных ограничений мы не можем платить очень высокие зарплаты. В некоторых других отраслях промышленности люди уже зарабатывают больше, а работают меньше.
Вопрос: Насколько важно для Red Bull показать Максу Ферстаппену, что вы по-прежнему в состоянии построить машину, позволяющую бороться за победы? Есть ли риск, что он может уйти из команды в следующем году?
Хельмут Марко: Не секрет, что в его контракте есть оговорки, связанные с результатами. Макс хочет побеждать и хочет чувствовать, что команда делает для этого всё возможное. Для нас это своего рода вызов.
И если ему кажется, что не всё делается для того, чтобы он получил в своё распоряжение оптимальную машину, тогда есть риск, что он будет смотреть на сторону, вне зависимости от того, что написано в контракте.
Впрочем, при нынешнем уровне конкуренции и плотности результатов, даже если такую машину мы построим, это ещё не означает, что мы выиграем 20 гонок. Но мы должны гарантировать, что сможем бороться за победы всегда, когда появляются такие шансы, или в крайнем случае должны зарабатывать достаточно много очков.
