Red Bull Racing вписала свое имя в историю, одержав три подряд победы в Кубке конструкторов, и отчасти это заслуга руководителя ее технического департамента Эдриана Ньюи. Впрочем, в интервью итальянскому журналу Autosprint он признался, что перед началом сезона не был уверен в успехе.
Эдриан Ньюи: К сожалению, еще до начала сезона мы поняли, что потребуется какое-то время, чтобы разобраться с машиной. Мы волновались. Проблема состояла в том, что были запрещены «выдувные» диффузоры. Это решение появилось в 2010-м году, и вокруг него строилась машина прошлого сезона. На нем базировалось абсолютно всё, включая расположение аккумуляторов. После двух лет подобной работы я почувствовал себя так же, как во времена Williams, когда два сезона подряд создавал машину вокруг активной подвески. Если я детальнее соперников прорабатывал концепцию, которая впоследствии попадала под запрет, мне приходилось больше переделывать.
Вопрос: А это вам не нравится…
Эдриан Ньюи: Да, ведь запреты ограничивают возможности. Если слишком ущемлять нас в правах, то Формула 1, по-моему, станет GP1 – она превратится просто в бренд и утратит свою привлекательность.
К сожалению, мои страхи оправдались: потребовалось время, чтобы разобраться с поведением RB8. У нас были отдельные успехи: в Бахрейне и Монако мы одержали победы, но добиться стабильности оказалось сложно, а это всегда стресс для инженера. Можно смириться с тем, что соперники достигли определенного уровня результатов, но нельзя привыкнуть к тому, что вы не понимаете то, что сами создали!
Вопрос: Решение этой проблемы потребовало времени?
Эдриан Ньюи: Решить подобную проблему за пару дней невозможно. Заслуга команды в том, что она упорно работала на базе в Милтон-Кинс, исследуя поведение машины и разрабатывая новинки. Ситуация не была тупиковой, но…
Вопрос: Ходили слухи, что увидев на первых февральских тестах выхлопную систему с эффектом Коанда на Sauber, вы решили ее повторить…
Эдриан Ньюи: Нет, это не так. Чтобы отреагировать на эту новинку, потребовалось много времени, а не несколько дней. К третьей сессии зимних тестов мы подготовили новое решение. Это следствие последней редакции Технического регламента, датированной концом 2011-го года, касающейся расположения выхлопной системы – именно из-за него мы оказались в невыгодном положении. Мы представили RB8, но затем пришлось вносить коррективы в наше первоначальное решение. Если оно и напоминало то, что использовали в Sauber, то это простое совпадение. Любой студент, который учится на инженера, знает про эффект Коанда и понимает его суть.
Вопрос: Всё же разработка такой системы продолжалась по ходу всего сезона. Это задержало работу над новой машиной?
Эдриан Ньюи: Мы до последнего работали над RB8, но занимались и другими делами. К тому же, регламент на следующий сезон близок к тому, что действовал в этом году, а значит, наработки, которые мы воплотили в RB8, могут быть использованы и в RB9. Ни для кого не секрет, что новая машина станет эволюцией той, что была у нас в этом году, в которой в свою очередь продолжилась линия, начатая в 2009-м в процессе работы над RB5. Это хорошая основа, поэтому я не считаю, что здесь надо что-то менять.
Вопрос: В 2009-м году вы вернулись к тягам в системе задней подвески, которые не использовались в Формуле 1 около 20 лет. Вы изучали опыт Ferrari, которая в свое время применяла такую концепцию?
Эдриан Ньюи: Да, прошло немало лет с тех пор, как команды от нее отказались. Однако преимущество использования тяг в конструкции задней подвески совершенно очевидно. Было бы логично конструировать переднюю подвеску по тому же принципу, но нам так и не удалось найти преимущества такого решения. Признаюсь, мы потратили много усилий на изучение этого вопроса, когда искали направление, в котором следует продолжать работу.
Вопрос: Следовательно, предположение о том, что Red Bull Racing не ограничена ни во времени, ни в ресурсах, чтобы с нуля разработать ту или иную идею, ошибочно?
Эдриан Ньюи: Совершенно точно. Как и все остальные, мы должны выбирать более реалистичный вариант.
Вопрос: Ходило много разговоров о том, что Red Bull Racing использует гибкие антикрылья, а кадры, снятые на пит-стопе в Абу-Даби облетели весь мир. В следующем году FIA собирается ужесточить тест на гибкость антикрыльев, поэтому логично спросить: эти антикрылья действительно гнутся или нет?
Эдриан Ньюи: Понимаете, дело в том, что так называемого «духа правил» на самом деле не существует. Если вам удается найти пробел в регламенте и такое решение, которое позволит обойти существующее правило, не нарушая при этом его формулировки, то надо определить, насколько оно реализуемо. Это сущность Формулы 1. Нам удалось найти несколько решений, которые, возможно, не оговорены в правилах, но и не запрещены. Это сводит с ума соперников, но я уже устал от постоянных протестов, ведь остальные команды и FIA постоянно за нами следят. Впрочем, им еще ни разу не удавалось выявить, какое именно правило мы нарушили.
Помните знаменитый спор об отверстии в днище? Это решение мы впервые опробовали в Бахрейне. Совершенно точно, что Ferrari тоже его использовала, и полемика, которая началась в Монако в четверг, это доказала. Каждый решает сам, как поступать. Если у нас появятся сомнения в легальности решения, использованного той или иной командой, мы постараемся изучить этот вопрос в узком кругу, но по-видимому кто-то предпочитает иные методы.
Вопрос: Red Bull Racing заработала славу, одержав три победы подряд в Кубке конструкторов. За этим стоит желание пожертвовать скоростью на прямых в пользу эффективной аэродинамики?
Эдриан Ньюи: Я не знаю. Когда нам не хватало скорости на прямых, мы помнили, что это, как правило, сочетание конкурентоспособной машины и мощного двигателя, а в Формуле 1 команды используют разные моторы. Если нам удавалось занять первые позиции в квалификации, скоростью на прямых можно было пожертвовать, но если приходилось стартовать с более низких позиций, мы действовали по-другому. Именно так мы поступили в Абу-Даби: Себастьян стартовал из боксов, но мы смогли скорректировать аэродинамику и передаточные числа коробки передач. В той ситуации главным был не столько гоночный темп, сколько возможность обгонять соперников.
Вопрос: Правда ли, что теперь вы работаете всего три дня в неделю?
Эдриан Ньюи: Хорошо бы так! Я действительно провожу на базе команды всего три дня, но остальное время, если это не гоночный уик-энд, работаю дома. Это позволяет мне сконцентрироваться на конкретном деле и не отвлекаться.
Во многом работа состоит из бесед с коллегами, реакции на их просьбы, поиска способа им помочь. Моя роль в команде включает несколько аспектов, и именно это меня в ней привлекает. Формула 1 – это результат деятельности сотен людей, и я нахожусь в привилегированном положении, я ими руковожу. Дома я занимаюсь общими вещами, на базе – обмениваюсь идеями с коллегами. Кроме того, я должен взаимодействовать с гонщиками. Одно дело – должность, а мои реальные занятия – совсем другое. В сущности, у меня гибкий график.
