Четырехкратный чемпион мира и посол бренда Renault Ален Прост об итогах сезона для заводской команды, современных гонщиках и проблемах, связанных с ограничением бюджета...
Вопрос: Как складывался этот сезон для Renault?
Ален Прост: Я считаю, что мы ошиблись, заявив в начале сезона о нацеленности на пятую позицию в Кубке конструкторов. Конечно, цели нужны, но не стоило ориентироваться на конкретный результат. Всегда нужен оптимальный момент. И хотя мы не достигли пятой позиции, я доволен достигнутым прогрессом.
Вопрос: В чем именно?
Ален Прост: Нельзя забывать, что после покупки Lotus нам пришлось многое начинать почти с нуля. Я всегда говорил, что потребуется время, вероятно, даже большее, чем многие думают. За два последних года многое произошло. Мы наняли много грамотных специалистов. Это молодые талантливые инженеры, но им нужно время, чтобы добиться успеха. Им надо адаптироваться и начать работать сообща. Команда должна сформироваться, выработать свой подход к работе. Я знаю это по своей команде в Формуле 1 20 лет назад.
Когда мы начинали, в Prost GP было 60 человек, а на момент её продажи там работало 250 сотрудников. Это был долгий процесс. Renault на этапе становления, а в такой период не стоит ждать высоких результатов. Сейчас нам не стоит ставить себя в условия прессинга, он сам собой появится позже.
Вопрос: Так ли важна Формула 1 для Renault, как в те времена, когда вы сами выступали за эту команду?
Ален Прост: В 1980-е у Renault был не лучший имидж из-за проблем с надежностью машин, но компания принесла в Формулу 1 новые технологии, которые на тот момент были настоящей революцией, создали достойные турбо-моторы, выигрывали гонки – и имидж изменился.
Сегодня Renault продает машины по всему миру, и мы вместе с Nissan и Mitsubishi – самая крупная группа компаний в мире. Следовательно, мы должны добиться успеха в Формуле 1. Возможно, победа нам не так важна, как для премиум-бренда вроде Mercedes, но мы должны стремиться закончить сезон в тройке.
Вопрос: В своё время в Renault признали ваш талант и переманили вас из McLaren. Тогда вы стали ключевой фигурой их проекта. Сейчас Нико Хюлкенберг играет такую же роль?
Ален Прост: Тогда ситуация была другой. Renault была исключительно французской командой. Сегодня Renault – международный бренд. Нико курирует важный для нас немецкий рынок. Карлос Сайнс – испанский и южноамериканский рынок. Маркетинг совершенно изменился, хотя внутри всё осталось по-прежнему. Большой команде нужен гонщик, результаты которого будут её мотивировать. Это тоже задача гонщиков.
Вопрос: В следующем году Renault будет поставлять моторы для Red Bull Racing и McLaren. Зачем создавать себе столь сильных соперников?
Ален Прост: Это позитивный прессинг, но нам придется нелегко. В следующем году заводская команда будет бороться с двумя опытными командами, где всё организовано, как надо – а у нас этот процесс ещё продолжается. Кроме того, у них отличные гонщики – одни из лучших. Теоретически мы пока не можем опередить Red Bull Racing и McLaren, но должны прибавить. Сравнение с клиентскими командами поможет нам приобрести опыт и сократить отставание от топ-команд. Мы здесь надолго и должны прогрессировать каждый год. В конечном счете, чтобы победить, нужно опередить всех.
Вопрос: Топ-команды опережают остальных на полторы секунды. Сложно ли отыграть это отставание?
Ален Прост: Это большое отставание. Особенно для современных машин. Но у нас нет возможности каждую неделю работать на тестах, чтобы его сократить.
Разница в скорости во многом зависит от эффективности шасси, сократить такое отставание за один год невозможно. Это долгий процесс. Современные машины невероятно сложны, нужно время, чтобы всё оптимизировать. Сделать это быстро – здесь и сейчас – невозможно.
Вопрос: Во времена, когда выступали вы с Сенной, Пике и Мэнселлом, главную роль играло мастерство гонщика. Сейчас есть гонщики такого же уровня?
Ален Прост: Конечно. Это не только мастера пилотирования, но и люди с разными характерами: Хэмилтон, Ферстаппен, Феттель, Алонсо, Риккардо… Различие лишь в том, что не у всех есть машина, позволяющая им бороться за победу. Если вы оказались не в той машине, то у вас нет шансов. В своё время мы могли компенсировать недостатки машины. Сейчас это невозможно. Посмотрите на Алонсо.
Вопрос: Сегодняшние машины – самые быстрые в истории чемпионата, но Нико Хюлкенберг сказал, что ему было сложнее пилотировать вашу Renault RE40 1983 года. Как они соотносятся?
Ален Прост: Я ещё не пилотировал современную технику – только машины прежних времен. Пожалуйста, не поймите меня неправильно, но современные машины проще в управлении. Приведу пример. Я следил за Брендоном Хартли в его первый день тренировок в Остине – он очень быстро освоился и показал неплохую скорость. В наше время это было невозможно.
Но мы видим то же самое на улицах: обычные машины стали гораздо проще в управлении, чем 30 лет назад. Конечно, сегодняшние машины Формулы 1 гораздо быстрее, но нужно было рукой переключать передачи, тогда было меньше прижимной силы и больше механического сцепления. Кстати, это отличное решение для будущей Формулы 1.
Вопрос: В Венгрии в Williams заменили Фелипе Массу на Пола ди Ресту. Toro Rosso потребовалось пять дней, чтобы найти замену для Пьера Гасли в США. Почему так мало новых молодых гонщиков?
Ален Прост: Есть несколько хороших молодых пилотов, но у них долгосрочные контракты с разными молодежными программами. В моё время у молодых гонщиков были контракты максимум на три года – потом они становились свободными агентами.
Вопрос: Осенью FOM представила свой план на двигатели с 2021 года. Что вы ждете от новых моторов?
Ален Прост: Хорошо, если моторы станут проще и дешевле. Я знаю, что некоторые хотели бы вернуться к восьмицилиндровым атмосферным двигателям, но в этом невозможно убедить производителей. Здесь нужен верный компромисс.
Вопрос: С 2019 бюджеты команд могут быть ограничены. Вам не придётся потом сокращать штат?
Ален Прост: Я не представляю, как это будет работать. Когда у меня была своя команда в Формуле 1, я хотел бы получить ограничение бюджета. Под конец существования Prost GP у меня работало 250 человек. В McLaren было 550 сотрудников. Проблема в том, что во Франции мне приходилось платить за сотрудника больше, чем McLaren в Великобритании. Прежде всего, в каждой стране нужен индивидуальный подход. Следующей проблемой может стать необходимость увольнять людей, когда командам придется сокращать штат.
Мне нравятся технологии Формулы 1, за исключением аэродинамики – она стала слишком сложной. Нам приходится тратить огромные суммы, но от неё зависит победа или поражение. Если бы в Формуле E был более свободный регламент на аэродинамику, то затраты там тоже выросли, ведь за счет аэродинамики можно отыграть больше времени на круге, чем за счет доработки аккумуляторов. Если мы хотим экономить деньги в Формуле 1, то надо запретить работу в аэродинамической трубе – тогда аэродинамика машин стала бы проще.
Сначала – аэродинамика, затем двигатель, а после этого всё остальное. Я открыт для идеи ограничения бюджета, но сомневаюсь, что она сработает.
Вопрос: Если ограничить расходы, Формула 1 может стать прибыльным делом для Renault. Разве не заманчивая идея?
Ален Прост: Дело не в том, что это хорошо или плохо. Конечно, это было бы здорово. Но вопрос, будет ли это работать? И если нет, то всё станет хуже, чем прежде.
Ключевой момент – небольшие команды должны получить шанс бороться в лидирующей группе. По крайней мере, время от времени. Единственная возможность добиться этого – изменить технический и спортивный регламент. С одной стороны, нужно дать больше свободы в работе с деталями, которые не так дорого стоят, с другой – ограничить свободу в тех областях, что требуют больших затрат, например, в аэродинамике. Нам нужно полностью изменить правила, иначе новые команды не смогут дебютировать в Формуле 1.
Что касается опытных команд, они накопили столько знаний, что с ними никто не может соперничать. У меня есть идеи, но никто не хочет меня слушать – все отстаивают только свои интересы.
