Двадцать лет назад Михаэль Шумахер выиграл первый из семи своих чемпионских титулов. В интервью Auto Motor und Sport Пэт Симондс, занимавший тогда пост главного инженера команды Benetton, вспоминал о том, как немец добился успеха.
Вопрос: Что вы помните о подготовке к сезону 1994 года?
Пэт Симондс: В 1994-м мы получили от Ford и Cosworth новый двигатель, так что на зимних тестах было много проблем. В Cosworth произвели несколько модификаций коленчатого вала, перед первой гонкой сезона в Бразилии мы смогли протестировать окончательный вариант. Однако эти тесты прошли на южной петле Сильверстоуна, тогда даже шел снег. В результате мы не смогли как следует подготовиться к этапу, и в Бразилии постоянно работали с машиной. В итоге, с четверга по воскресенье мы спали всего по несколько часов. Тем не менее, команда выиграла гонку – фантастическое начало сезона.
Вопрос: Как долго не удавалось полностью решить проблемы с мотором?
Пэт Симондс: Окончательно проблемы были решены в июле. До этого мы практически не участвовали в warm-up перед гонками, чтобы сэкономить ресурс. Мы проезжали лишь несколько кругов, чтобы убедиться, что с мотором нет проблем, и после этого скрещивали пальцы, что он выдержит дистанцию гонки. В Хоккенхайме возникли сложности, но не с коленчатым валом, а с клапаном.
Вопрос: Вы удивились, что в начале сезона у Williams было столько проблем?
Пэт Симондс: Когда мы впервые зимой тестировали Benetton B194, Михаэль покинул кокпит и с улыбкой сказал: «Нас ждёт хороший сезон». В начале чемпионата мы получили подтверждение этих слов – у нас была замечательная машина, легкая в настройках, почти идеальная. Однако после аварии в Имоле в FIA изменили регламент с учетом новых требований к безопасности, после этого мы с большим трудом вернули машине былую скорость.
В конце сезона в Williams вышли на наш уровень или даже оказались быстрее. Был ли я удивлен, что у них возникло столько проблем? На самом деле нет. Наша последняя машина с активной подвеской в 1993-м была очень быстрой, мы даже выиграли гонку в Португалии, но при работе с ней мы поняли, какое значение имеет аэродинамика. Это очень помогло при создании машины для сезона 1994 года.
Вопрос: В 1994-м команду обвиняли в нарушении регламента. Как вам удалось пережить все это?
Пэт Симондс: Было очень тяжело, особенно в конце года, но если бы меня спросили, хочу ли я продолжать, я бы ответил согласием. Все это происходило потому, что в Benetton опередили свое время, мы были не похожи на остальных, но победили, и многие не смогли этого принять. Вспомните, как несколько лет назад все аплодировали Red Bull Racing, просто потому, что они были другими. Нам же никто не аплодировал.
Финал сезона в Аделаиде стал логичным завершением сумасшедшего сезона. Я был подавлен из-за столкновения Михаэля с Хиллом, я не хотел, чтобы мы выиграли за счет аварии, ведь она позволяла некоторым думать, что мы незаслуженно взяли титул.
Вопрос: За счет чего вам все же удалось победить?
Пэт Симондс: Я знал, что в нашей команде выступают лучшие гонщики. Ради Михаэля я был готов на все. Кроме того, я с нетерпением ждал новый вызов в 1995-м – мы перешли с моторов Ford на Renault.
Вопрос: Шумахер смог бы одолеть Айртона Сенну, если бы не трагедия в Имоле?
Пэт Симондс: Скорее всего, нет. Или да? Если бы не авария в Имоле, регламент остался бы без изменений, а машина, которая была у нас в начале года, позволяла обыгрывать Сенну. После того, как правила изменили, в Williams лучше справились с работой, поэтому нам было бы сложно одолеть такого гонщика, как Айртон.
Вопрос: Вы работали вместе с Шумахером и Сенной. С кем вам больше нравилось сотрудничать?
Пэт Симондс: Я работал с Айртоном только в 1984-м, когда он был в начальной стадии своей карьеры. В 1994-м Сенна был уже зрелым гонщиком, поэтому мне сложно их сравнивать. Кроме того, машины в 1984-м и в 1994-м сильно отличались - это словно два разных мира.
Я могу сказать, что Сенна всегда прекрасно умел адаптироваться, сочетая невероятный природный талант с умением анализировать ситуацию. Михаэль проявлял удивительное внимание к деталям. Он с начала карьеры был в прекрасной физической форме, чего нельзя сказать об Айртоне. Сенна только с возрастом начал уделять внимание физической подготовке. Михаэль был первым, кто понял, что ваш образ жизни между гонками влияет на скорость прохождения кругов. Я знаю, что многие с восхищением относятся к Сенне, но для меня Михаэль остается лучшим гонщиком, с которым я когда-либо работал.
Вопрос: Вы были удивлены, что в конце 1994 года Михаэль допускал ошибки под прессингом Хилла?
Пэт Симондс: Михаэль – умный парень, он знал, как развиваются события по ходу гонок, но в Сузуке мне показалось, что он был растерян. Та гонка состояла из двух частей – у нас была пауза после аварии из-за сильного дождя. В итоге результаты этих двух частей складывались, поэтому события на трассе во второй половине гонки необязательно соответствовали итоговому результату. Во второй части Михаэль мог проиграть определенное время Деймону, но при этом все равно остаться впереди.
Михаэль оказался под прессингом, поскольку ставки были высоки. У меня нет сомнений в том, что он нервничал в двух последних гонках, что, конечно, было для него нехарактерно. Мы даже подумали, что у нас ничего не получится – сначала нас обвинили в том, что машина не соответствует регламенту, затем были дисквалификация и пожар в Хоккенхайме.
Потом мы приехали в Аделаиду и увидели, что Михаэль словно не в своей тарелке. В гонке Деймон его атаковал, после чего произошло столкновение. В тот момент мы не задумывались о том, было это сделано преднамеренно или нет, но через несколько лет возникли некоторые сомнения.
