В минувшую пятницу техническая рабочая группа обсуждала разные варианты защиты головы гонщиков, но найти устраивающее всех решение пока не удалось. По мнению Филиппа Бьянки, такое решение не спасло бы его сына Жюля в Сузуке в 2014-м...
Вопрос: Филипп, как ваши дела?
Филипп Бьянки: Всё в порядке, насколько это возможно. В целом, мы сохраняем присутствие духа. Понятно, что потеря сына не проходит бесследно, но мы пытаемся смириться, не опускать руки…
Я стараюсь представить, чего хотел бы от меня Жюль. Он точно не хотел бы, чтобы я опускал руки. Я не унываю и ради него участвую в проектах, чтобы он продолжал существовать рядом с нами.
Вопрос: Вас расстроили выводы FIA по расследованию обстоятельств аварии в Сузуке. Вы не изменили позицию?
Филипп Бьянки: Результаты меня по-прежнему не устраивают. Я уже говорил, эта авария не должна была произойти. Я хочу восстановить справедливость, но пока в нашем с FIA противостоянии ничего не изменилось. Конечно же, я не собираюсь на этом останавливаться – нельзя, чтобы всё оставалось так.
Вопрос: Как можно повысить уровень безопасности? Как изменить машины?
Филипп Бьянки: В целом, за много лет FIA и Формула 1 добились огромного прогресса в этой области. Мне кажется, что в этом конкретном случае были допущены ошибки, и они никак не связаны с уровнем безопасности. До Гран При Японии Айртон Сенна последним попал в смертельную аварию, с тех пор было многое сделано, созданы определенные условия, но произошедшее в Сузуке – это не то, что хотелось бы видеть, ведь это Формула 1, и мы не привыкли к подобному. Как правило, в Формуле 1 предупреждают серьезные аварии.
Вопрос: Сейчас обсуждается идея закрытого кокпита. Поможет ли такое решение?
Филипп Бьянки: В некоторых случаях закрытый кокпит может оказаться очень полезным, в частности, в аварии Джастина Уилсона в IndyCar, когда в его шлем попали обломки от другой машины. Закрытый кокпит мог бы его спасти.
Авария Жюля заключалась в том, что он врезался в кран на трассе Формулы 1. Очевидно, что если бы он вылетел с трассы за круг до этого, как Адриан Сутил, и врезался в барьер из шин, то самостоятельно выбрался бы из машины. Нельзя сделать кокпит закрытым и продолжать в сложных условиях эвакуировать машины с помощью тяжелой техники. Закрытый кокпит не спас бы Жюля – он получил серьезную травму головы из-за мгновенного падения скорости при столкновении с тяжелым краном.
Вопрос: У вас была идея создать Фонд Жюля Бьянки. Что это будет?
Филипп Бьянки: Жюль смог воплотить свою мечту, хотя его семья не была особенно богата. Он был очень талантливым, но вместе с тем много работал. Кроме того, нам повезло оказаться в окружении людей, которые нас поддержали – благодаря им мы смогли двигаться вперед.
Многие молодые талантливые гонщики хотят добиться успеха, но не имеют финансовых возможностей, а их родители – должного опыта. Жюлю понравилось бы, если бы мы помогали таким гонщикам. Такова наша цель. Благодаря нашему опыту и надежде на финансовую поддержку фонда, по мере возможностей мы будем помогать этим молодым гонщикам. Помочь всем невозможно, но мы постараемся выбрать тех, кто соответствует философии нашего фонда.
Вопрос: Кто станет вашим партнером? Когда появится этот Фонд?
Филипп Бьянки: Фонд уже создан в Монако, осталось получить все разрешения. Пока их нет, я не могу просить партнеров вкладывать деньги.
С момента аварии нас многие поддерживали – те, кому очень нравился Жюль в гонках или вне трассы, заверили нас в помощи. Когда мы начнем привлекать средства, а нам придется это делать, мы поймем, кто сможет нам помочь. Сейчас мы знаем, кто точно будет участвовать, но не знаем сумму.
Вопрос: Вы говорили о появлении модели карта в честь Жюля Бьянки – JB17. Вы можете рассказать об этом проекте?
Филипп Бьянки: Это уже не просто идея – карт запущен в производство. Это часть планов, которыми занимался бы сам Жюль, если бы остался в живых. Он никогда не забывал свои годы в картинге и знал, что дебютировал в Формуле 1 благодаря этой школе. В своё время мы всё обговорили. Он хотел когда-нибудь сделать нечто подобное, так что я считаю, что это нормально.
Я могу подтвердить, что этот проект будет запущен в феврале, на зимнем кубке в Лонато. Это хороший проект, существующий параллельно с фондом. Внутри нашей структуры мы сможем создать гоночную команду в поддержку молодых гонщиков.
Вопрос: У Жюля множество поклонников по всему миру. Они могут что-то сделать, чтобы вам помочь?
Филипп Бьянки: Они уже многое сделали, поддерживая его в борьбе за жизнь в госпитале и нас после его смерти. Осознание того, что его любили – как гонщика и как человека – добавило нам сил. Многие восхищались личностью Жюля и были шокированы произошедшим. Пока у меня нет планов, в которых все эти болельщики могли бы участвовать, но когда они появятся, мы обратимся к ним.
Вопрос: В 2003 Ferrari называлась F2003-GA в честь Джанни Аньелли… Возможно ли, что в этом году машину назовут в честь Жюля?
Филипп Бьянки: Я не знаю. Я не могу ответить на этот вопрос. Думаю, это маловероятно, но не я принимаю решение.
Вопрос: Я читал в Интернете, что вы просили Ferrari обратить внимание на Шарля Леклерка и пригласить его в Гоночную академию. Это так?
Филипп Бьянки: Нет. Я не просил Ferrari взять Шарля Леклерка. Один раз я говорил о нём с Лукой Балдиссери, который тогда занимался Гоночной академией Ferrari. Я сказал, что считаю его отличным гонщиком. То же самое я в своё время сказал Николя Тодту – на Шарля стоило обратить внимание, ведь он очень рано стал добиваться успехов в картинге.
Я знаю Шарля с раннего детства, у него есть качества, которые выделяют его среди других. Это очень талантливый парень. Николя встретился с отцом Шарля, они договорились, и Тодт стал менеджером Леклерка.
Вопрос: Значит, Жюль был ориентиром для Шарля?
Филипп Бьянки: Да. Наши семьи дружили, у наших детей схожая карьера. Жюль был немного старше Шарля. Мы видели, как он развивается, и мне кажется, он ориентировался на Жюля.
Вопрос: Можно ли узнать, где находится могила Жюля?
Филипп Бьянки: Это не секрет: в колумбарии в Монако, поскольку его тело кремировали. Его могила доступна.
