Два наиболее влиятельных человека в Формуле 1, Берни Экклстоун и Маурицио Арривабене, побеседовали на самые разные темы, от автоспорта до дел семейных, и сложилось впечатление, что они хорошо понимают друг друга.
Вопрос: Маурицио, есть какой-то вопрос, который вы всегда хотели задать мистеру Экклстоуну?
Берни Экклстоун: Секундочку. Это Берни, а не «мистер Экклстоун»! Мой папа был мистером Экклстоуном, и он уже умер.
Маурицио Арривабене: Значит, я могу задать любой вопрос? Никаких ограничений?
Берни Экклстоун: Любой. Занавес открыт. Что вы хотели узнать обо мне?
Маурицио Арривабене: Берни, если бы вы не занялись этой работой, то что бы делали?
Берни Экклстоун: Я занимаюсь тем, чем занимаюсь, поскольку всегда имел отношение к автогонкам. А ещё до этого гонялся на мотоциклах. Я всегда жил в мире спорта. А если бы я потом не купил команду Brabham и не начал с этого, вероятно, я до сих пор бы торговал подержанными автомобилями. (смеётся)
Маурицио Арривабене: Были бы автодилером?
Берни Экклстоун: Продавцом подержанных автомобилей.
Вопрос: И чего бы добились на этом поприще? Создали бы мировую империю по продаже подержанных машин?
Берни Экклстоун: Ха, у меня был очень неплохой бизнес. Возможно, я также попытался бы получить право стать дилером Ferrari, и ещё не факт, что они бы мне его предоставили.
Маурицио Арривабене: Вы только что сказали, что увлекались мотоциклами. Какой из них вам нравился больше всего?
Берни Экклстоун: Я выступал на мотоциклах Norton и AJS.
Маурицио Арривабене: Но какой был любимым?
Берни Экклстоун: Я выступал в мотогонках в одно время с Джоном Сёртиссом. Но чемпионом мира стал он, а не я! Так что любимого мотоцикла у меня не было…
Маурицио Арривабене: А кто ваш самый любимый мотогонщик?
Берни Экклстоун: Думаю, Барри Шин – он был очень ярким персонажем. Все мотогонщики были по-своему интересными людьми – как и все гонщики, выступавшие в Формуле 1.
Вопрос: А вы помните, когда последний раз садились в седло мотоцикла?
Берни Экклстоун: Нет, очень уж давно это было.
Вопрос: Если бы вы ненадолго поменялись должностями – самый влиятельный человек в Формуле 1 и самый влиятельный руководитель команды – что бы из этого вышло?
Берни Экклстоун: Он не должен меняться со мной должностью – он должен ко мне присоединиться!
Маурицио Арривабене: Стоп-стоп! Вопросы тут задаю я! Это мечта всей моей жизни – задать ему вопросы! (смеётся) У вас есть дочери: как вы полагаете, какой самый важный совет вы им дали? И послушались ли они?
Берни Экклстоун: Их мать была с ними строга, да и я тоже, и думаю, они нас слушались, как слушаются до сих пор. А вы какой совет дали своей дочери? Если я не ошибаюсь, ей 24 года?
Маурицио Арривабене: Да, ей 24 и она живёт в Лондоне. Какой совет? Никому не доверяй полностью, даже себе. Я жалею только об одном: когда она была маленькой, я много раз обещал, что как-нибудь заберу её из школы, но так этого и не сделал. Она, наверное, уже забыла об этом, а я не могу и до сих пор немного расстраиваюсь.
Вопрос: Берни, а вы часто общаетесь с дочерьми?
Берни Экклстоун: Очень часто.
Вопрос: Берни, вы не раз говорили, что Энцо Феррари был для вас примером и одним из источников вдохновения. В чём это проявилось?
Берни Экклстоун: Во многом. Он был хорошим продавцом подержанных машин! (смеётся) Он не только глубоко разбирался в инженерных делах, но был и хорошим предпринимателем. Я никогда не обращал особого внимания на техническую сторону, но наблюдать за тем, как он работал, было очень поучительно. Но была одна проблема: он не говорил по-английски, а я не знал итальянского, поэтому в разговорах всегда участвовал кто-то ещё.
Давал ли он мне советы? Вместо того, чтобы говорить: «На твоём месте я поступил бы так-то и так-то», он разрешал мне наблюдать. И я видел, что он был очень умным человеком, это проявлялось во всём, чем он занимался. Если оглядываться назад, то, наверное, я могу сказать, что брал пример с Энцо Феррари и Колина Чэпмэна. Колин был человеком примерно того же типа. И мне всегда казалось, что сам Феррари тоже так считал.
Маурицио Арривабене: Мы много слышали о менеджерах нового типа, о тех, кто начинал огромный бизнес в каком-нибудь гараже, например, Стив Джобс. Когда я думаю об истории Ferrari, то нахожу много параллелей: Энцо Феррари тоже начинал в гараже в Модене и создал бренд, сегодня ставший легендой. Для меня «настоящим» Стивом Джобсом был Энцо Феррари, а история компании Apple очень похожа на историю Ferrari.
Берни Экклстоун: Для своего времени Феррари был представителем нового поколения менеджеров.
Маурицио Арривабене: Энцо Феррари также создал современный подход к маркетингу, в основе которой лежит страсть. В Маранелло рассказывают истории, как людям приходилось ждать по несколько дней, чтобы забрать свои машины. Машина была готова, но Энцо специально её не отдавал, чтобы разжечь у клиента настоящую страсть – вот что я имею в виду, когда говорю о таком маркетинге. Это был совершенно новый способ привлекать внимание к своему продукту.
Вопрос: Если говорить о новом поколении, то в Ferrari смена поколений произошла, когда вы возглавили команду, и к ней присоединился Себастьян Феттель. Некоторые говорят, что у Скудерии ещё никогда не было руководителя, который высказывался бы с такой откровенностью…
Маурицио Арривабене: Я очень хорошо помню, как впервые встретил Берни. Мой бывший начальник Джон Хоган (глава компании Philip Morris) подвёл меня к нему со словами: «Твоя карьера будет связана с Формулой 1, поэтому лучше сразу познакомиться с этим человеком». И ещё дал совет: с Берни надо всегда быть честным и откровенным, не пытайся врать и увиливать, потому что тогда тебе конец.
У Берни отличное чувство юмора, и он очень прямой человек. С тех пор мы так и общаемся – всё говорим напрямую, с ноткой юмора, но при этом оставаясь реалистами. Не знаю, как долго я буду работать в Формуле 1, но урок, который я усвоил тогда, всегда мне пригождался. А ещё одной вещи я научился у моей дочери: берись только за те дела, с которыми можешь справиться.
Вопрос: Берни, вы уже несколько десятилетий руководите Формулой 1, это очень беспокойная работа, вам почти каждый день приходится разбираться со всякими драматичными ситуациями, тогда как Маурицио пока только осваивает новое для себя дело. Как вы оба справляетесь?
Берни Экклстоун: А если таких ситуаций нет, я их создаю сам! (смеётся)
Маурицио Арривабене: Я согласен с Берни. Успех шоу отчасти держится на умении создавать драматичные ситуации, и тут он настоящий волшебник! (смеётся) Понимаете, если всё идёт ровно, публика начинает терять интерес. Мы развлекаем зрителей, и драма – важная сторона любого шоу.
Вопрос: Маурицио, вы знали, что Себастьян Феттель обращался к Берни за советом прежде чем подписать контракт с Ferrari?
Маурицио Арривабене: Да, знал. Себастьян мне говорил.
Вопрос: Берни, вы можете рассказать, что больше всего тревожило Себастьяна, когда он спрашивал вашего совета?
Берни Экклстоун: Разумеется, его тревожило, что он расстаётся с командой, с которой выиграл четыре чемпионских титула. Если вы добились такого успеха, то принять решение об уходе непросто. Но я пытался ему объяснить, что Red Bull – команда, которая сейчас пытается остаться на прежнем уровне, тогда как Ferrari предстоит добиться улучшения ситуации. Так что это только плюс.
Маурици Арривабене: Теперь моя очередь задать вопрос! Берни, вы знакомы со многими актёрами, певцами, политиками. Если брать эти три категории, вы можете назвать тех, кто произвёл на вас самое сильное впечатление? Начнём с певцов…
Берни Экклстоун: Лео Сейер.
Маурицио Арривабене: Почему?
Берни Экклстоун: Я с ним довольно близко знаком. На пике славы он был очень хорош!
Маурицио Арривабене: Перейдём к кинозвёздам…
Берни Экклстоун: Дайте подумать… Аль Пачино. В конце 70-х мы вместе снимали фильм.
Маурицио Арривабене: Политик?
Берни Экклстоун: Маргарет Тэтчер. Вот это был диктатор.
Вопрос: Берни, как вы думаете, Феттель выиграет ещё один титул? Если да, то когда?
Берни Экклстоун: Думаю, в этом году у него будут сложности, но он однозначно станет чемпионом мира вместе с Ferrari. В этом можно не сомневаться.
Вопрос: Не так давно вы говорили, что Льюис Хэмилтон – лучший чемпион для Формулы 1. Полагаете, Себастьян вернёт себе любовь публики, выступая за Ferrari?
Берни Экклстоун: Да, и тут много разных причин. Публика любит Ferrari и всех, кто выступает за эту команду. Думаю, сейчас Себастьян начинает новую главу в своей карьере, когда он будет более открыт – во многих смыслах.
Маурицио Арривабене: Я тоже чувствую это, видя, как он общается с командой. Выступать за Ferrari – это здорово, но также тебе гарантировано повышенное внимание. Однако это может причинять боль, когда ты понимаешь, что тебе не всегда удаётся добиться, чтобы твои болельщики улыбались. Не знаю, как Берни к этому относится, но в каком-то смысле Ferrari – это и есть Формула 1. В Бельгии мы отмечали наш 900-й Гран При…
Берни Экклстоун: …И это невероятно! А я был и на самой первой гонке Формулы 1, в которой участвовала Ferrari.
Маурицио Арривабене: Берни, хочется услышать ваше мнение ещё по одному вопросу: тут проводилось исследование, выясняли, кто самый популярный гонщик, и, по-моему, им стал Кими Райкконен, хотя его не назовёшь таким уж обаятельным или общительным…
Берни Экклстоун: Возможно, это потому, что Льюис Хэмилтон сейчас уже немного перебирает. А, возможно, Кими так популярен, потому что он по-своему противоречивый персонаж.
Маурицио Арривабене: У меня есть своё объяснение популярности Кими: всё это похоже на ситуацию, когда мужчина влюбляется в девушку, которая его игнорирует. (смеётся)
Берни Экклстоун: Мне бы очень хотелось, чтобы Кими добился побед. Он настоящий гонщик.
Вопрос: Вы довольны, что в Ferrari решили продлить с ним контракт на 2016 год?
Берни Экклстоун: Да. Это был умный ход со стороны Ferrari объявить о контракте именно тогда, когда они это сделали. Все остальные сделают это во время гоночного уик-энда и не получат даже половины того внимания, которое было обеспечено Ferrari. Так что Маурицио знает толк в бизнесе.
Вопрос: Маурицио, представьте, что Берни – волшебник, и у вас есть право попросить об исполнении одного желания: о чем бы вы попросили?
Маурицио Арривабене: Чтобы мы как можно быстрее выиграли чемпионат мира! (смеётся)
Берни Экклстоун: Если бы Маурицио был волшебником, я бы его попросил о том же самом! (смеётся)
Вопрос: Возможно, Тото Вольфф и Кристиан Хорнер будут возражать?
Маурицио Арривабене: Но это же только желание, а не контракт! (смеётся)
