Сезон завершился совсем недавно, но конструкторы, инженеры и другие сотрудники технического департамента Toro Rosso полным ходом ведут подготовку к 2017 году. Технический директор команды Джеймс Ки рассказал о том, как продвигается работа по созданию нового шасси, STR12.
Вопрос: Команды Формулы 1, готовясь к 2017 году, не просто заняты привычным делом, разрабатывая и создавая новые машины: всем приходится разбираться с серьёзными изменениями, внесёнными в технический регламент…
Джеймс Ки: Да, они весьма существенные. На самом деле, если говорить о корпусе, подвеске и шинах, то это самые серьёзные перемены на моей памяти за почти 19 лет, что я работаю в Формуле 1. Шасси изменится заметнее, чем в 2009 году, и однозначно больше, чем в 2014-м. Всё это очень интересно!
В основном идут два процесса. Во-первых, мы ведём чрезвычайно обширные исследования, поскольку необходимо понять, что сделает машину быстрой в условиях действия нового регламента. При этом у нас нет возможности испытывать её в реальности: на протяжении долгого времени мы можем работать только с цифровыми моделями. Но в январе этот процесс завершится.
Затем вы приступаете к зимним тестам, они проходят уже на трассе, после чего вам предстоит в течение всего сезона иметь дело с результатами той работы, которая долгое время велась только в виртуальном мире.
Предварительные изыскания в рамках проекта 2017 года мы начали ещё в сентябре 2015-го, так что работа идёт уже 14 месяцев. Тогда новый регламент в части шасси ещё не был окончательно сформулирован, но мы считали, что чем раньше начнём, тем будет лучше, как бы ни менялись требования.
Вопрос: Чем вы в тот момент могли заниматься?
Джеймс Ки: У нас был черновой вариант регламента, который в дальнейшем претерпел лишь незначительные корректировки, прежде чем был окончательно утверждён. В итоге Формула 1 получила несколько менее агрессивный свод правил, который был согласован примерно в апреле-мае 2016-го. Это означало, что ни одна из команд не могла получить заметного преимущества, поскольку до этого момента регламент ещё был на стадии обсуждения.
Мы знали, что шины станут шире, у нас были их размеры, с которыми уже можно было работать. Тут тоже вносились некоторые уточнения, но не столь существенные. Поэтому работа над концепцией началась примерно осенью 2015-го, поскольку просто хотелось понять, что у нас должно получиться, и по мере корректировки регламента мы изменяли и наши планы. К тому моменту, как машина выйдет на трассу, это будет уже результат 17-месячной работы.
Вопрос: Вам и вашим инженерам было интересно работать над этим проектом?
Джеймс Ки: Безусловно. Инженеры в Формуле 1 – очень честолюбивые люди, именно поэтому они и работают в нашем спорте. Мы берёмся за новую задачу, понимая, что предстоит соперничать с коллегами из других команд – это настоящий вызов. Все мы получаем от этого удовольствие.
Причём, у нас нет каких-то ориентиров, мы сами их устанавливаем. Поэтому, с одной стороны, есть риск допустить серьёзную ошибку, с другой, мы можем всё сделать правильно. Что у нас получилось, мы фактически не узнаем до квалификации в Мельбурне. Но нужно пройти весь этот путь до конца, чтобы понять, как сделать новые машины конкурентоспособными.
Не знаю, достаточно ли успешно мы потрудились, но я полагаю, ни одна команда этого не знает. Это очень интересный период, когда мы должны сориентироваться, правильно выбрать направление работы и уже в её процессе делать всевозможные открытия.
Вопрос: В рамках, допустимых регламентом, Toro Rosso сотрудничает с компанией Red Bull Technology. Насколько это помогает в вашей работе?
Джеймс Ки: Есть несколько областей, в которых допускается применять одни и те же компоненты, а также команда может разработать какую-то деталь, после чего позволить другой команде её использовать. В основном это касается ряда аспектов, связанных с силовыми установками, но также затрагивает коробки передач и область подвески.
Это хорошо, поскольку мы можем более эффективно использовать наши ресурсы. Но проблема с новым регламентом такая: пока вы не завершите весь процесс разработки машины, вам, по сути, нечего обсуждать. Поэтому в 2017-м областей, в которых можно объединить усилия, не так уж много.
Но в 2018-м таких возможностей будет больше, поскольку уже станет понятно, какие решения работают, какие нет. Помогает и то, что Toro Rosso и Red Bull Racing будут вновь использовать одинаковые двигатели.
Вопрос: Что сейчас происходит на базе Toro Rosso в Фаэнце и в Бистере, где вы ведёте аэродинамические исследования?
Джеймс Ки: В настоящее время мы заняты производством наиболее крупных компонентов машины 2017 года. Идёт процесс постройки шасси, и тут всё по графику, хотя этот процесс ещё в самом начале. Также идёт процесс создания коробки передач и других агрегатов, как тех, что мы изготавливаем своими силами, так и тех, что заказываются сторонним поставщикам. Эта работа идёт в очень быстром темпе.
Также мы ведём работу над структурами безопасности, они тоже будут готовы вовремя, к зимним тестам. В общем, как всегда, мы продвигаемся вперёд полным ходом, и у нас очень плотный график на все зимние месяцы. Особое внимание уделяем нагрузкам, которые действуют на машину, ведь они заметно вырастут в соответствии с ростом скоростей в поворотах. Следовательно, надо добиться необходимого уровня структурной прочности, не допустив просчётов.
В настоящее время мы также составляем планы модернизации машины на начальной стадии сезона. Эта работа уже идёт какое-то время, и мы рассматриваем все возможные сценарии, так что дел у нас очень много.
