Осенью 2010-го Берни Экклстоун, отвечая на вопросы F1News.Ru по поводу будущего Гран При России, заявил буквально следующее: «Я уверен, что все будет хорошо. Нет никаких проблем, ведь соглашение с российской стороной подписано. Теперь российская сторона будет делать то, что она должна делать: строить трассу, на которой мы будем проводить гонки».
Однако информации о том, чем в действительности занималась наша сторона последние полтора года, было крайне мало. Иногда что-то удавалось узнать у Германа Тильке, иногда что-то на уровне слухов мелькало в прессе, но в минувшее воскресенье нам, наконец, повезло. Перед началом Moscow City Racing журналистам удалось пообщаться с Николаем Бутурлакиным, вице-губернатором Краснодарского края, и Михаилом Капирулиным, генеральным директором ОАО «Центр передачи “Омега”». Они представляют новую команду, которой поручено довести этот ответственный и масштабный проект до конца. Нам было обещано, что отныне никакого информационного вакуума не будет, и первое тому доказательство – это большое интервью. Судя по его тональности, Берни Экклстоун, пожалуй, был прав. Впрочем, как всегда…
Вопрос: Какие сложности на пути реализации проекта есть сейчас, кроме естественных трудностей вхождения в него, ведь ваша команда полностью обновилась?
Николай Бутурлакин: Легкой жизни нам никто не обещал, поэтому вряд ли можно сказать, что мы вошли в проект без каких-то видимых усилий, и все теперь получается само собой. Нет, конечно.
Но на самом деле, у нас работает неплохая, достаточно сбалансированная команда, которая отвечает за вопросы строительства. Команда новая, но у нас есть главный вектор и общее понимание. Самое главное, гонка Формулы 1 пройдет в России, и если она пройдет хорошо, все будут говорить, что русские все сделали, как надо, и все мы будем этим гордиться.
В настоящий момент степень вовлеченности в этот проект федеральных властей носит первоочередной характер. Все на контроле у правительства, и совещания проходят как минимум каждую неделю. Мы постоянно очень большое внимание уделяем тому, как идет строительство, как идет подготовка, и что происходит на внешнем периметре взаимоотношений с Формулой 1.
Да, команда обновилась в силу определенных обстоятельств, да, потребовалось какое-то время, достаточно небольшое, чтобы во всем разобраться и правильно выстроить дальнейшие шаги. На мой взгляд, это принесло и определенный позитив, поскольку сейчас у нас правильный и открытый контакт со всеми людьми, которые, так или иначе, имеют отношение к этой теме в России. Мы абсолютно открыты для сотрудничества и одной из своих главных задач видим объединение усилий всех этих сторон…
Мы также достаточно плотно работаем и с международными компаниями, которые вовлечены в этот проект. Мы должны провести гонку на очень высоком уровне – это самое главное.
Компания «Формула Сочи» выполняет функции промоутера, и мы сотрудничаем с Российской автомобильной федерацией (РАФ). Буквально неделю назад в Великобритании мы встречались с Берни Экклстоуном и подробно все обсудили. Так получилось, что на этой встрече присутствовал и Жак Рогге, председатель Международного Олимпийского комитета, причем, это произошло достаточно случайно. Поэтому у нас была возможность обсудить синергию этих двух проектов, и как мы будем двигаться дальше.
Состоялась хорошая и правильная беседа, и мы говорили обо всех моментах, влияющих на ситуацию. У нас идет плотная работа со всей Formula One Group, мы договорились о том, что пройдет целый ряд взаимных визитов, в том числе и непосредственно в Сочи, и на Гран При, с тем, чтобы уже сейчас отрабатывать все детали…
Мы понимаем, что график строительства таков, что Гран При России станет первым серьезным соревнованием на этом автодроме, поэтому нужно заранее все организовать, обучить персонал, и так далее. Все это должно быть подготовлено вовремя.
Вопрос: Какое-то время назад общее беспокойство вызвала новость о том, что Международный Олимпийский комитет, вроде бы, не хочет, чтобы Гран При проводился сразу после Олимпиады в Сочи, поскольку может быть некий конфликт. Судя по вашим словам, никакого конфликта нет: все волнения по этому поводу уже позади?
Николай Бутурлакин: Я думаю, что совершенно очевиден здравый смысл с точки зрения синергии этих двух спортивных направлений, он лежит на поверхности. Да, был целый ряд технических моментов в плане увязки трассы Формулы 1 и Олимпийского парка, но на сегодняшний день все эти моменты решены. В том числе господин Рогге говорил господину Экклстоуну, что там действительно все здорово, и мы договорились о визите главы менеджмента Формулы 1 в Сочи в самое ближайшее время, чтобы он все посмотрел непосредственно на месте.
Олимпийский парк уже принимает некую форму, и на людей, кто приезжает туда впервые, это производит впечатление. Трасса тоже постепенно обретает форму, и это действительно очень важно. Видны те усилия, которые сегодня прилагаются. Поэтому уже сейчас есть чем гордиться, и в 2014-м году все будет отлично.
Вопрос: Можно ли поподробнее рассказать о строительной части? В какой фазе процесс находится сейчас?
Михаил Капирулин: Сначала о нас не было слышно, потому что шла фаза проектирования. Особенность ее состояла в том, что компания Германа Тильке, конечно, имеет огромный опыт проектирования автодромов, но строим-то мы в рамках российской нормативной базы, поэтому нужна была адаптация всех проектных решений. Нормативный срок проектирования такой трассы – 25 месяцев, но мы смогли пройти основные экспертизы за 12 месяцев. Это и благодаря опыту Тильке, и за счет мобилизации всех наших ресурсов.
Перед нами поставлен срок – 2014-й год, а это означает, что основные строительные работы мы должны будем проводить параллельно с окончанием одного из самых ответственных этапов олимпийского строительства. Нужна была интеграция трассы Формулы 1 в олимпийскую стройку, и это тоже потребовало определенного времени. Трасса длиной 5840 метров разделена на 50-метровые участки, и необходимо было решить, кто первый начинает работать на каждом из них: подрядные организации «Олимпстроя» или частных инвесторов, или мы? Синхронизация этих действий была одним из важнейших условий параллельной реализации этих проектов.
Трасса состоит из двух основных элементов. Это комплекс зданий и сооружений, расположенный в зоне, где мы не мешаем основному олимпийскому строительству, и трек, который преимущественно проходит в зоне расположения основных олимпийских объектов. И нам пришлось вносить изменения в 14 уже готовых проектов, связанных с инженерными сетями, чтобы вынести из-под трассы некоторые участки инженерных систем. Могу привести такую цифру: в зоне Олимпийского парка трассу пересекает 84 объекта инженерных сетей. И проектные решения по каждому из этих случаев имеют свои сложности.
На сегодняшний день мы ведем активные работы в зоне наших основных зданий и сооружений – это пит-билдинг, тим-билдинг, медицинский центр, центр управления гонками и главная трибуна. Дело в том, что все это в середине 2013-го года мы планируем передать олимпийскому оргкомитету и тем самым окажем помощь Олимпиаде, и не надо будет тратить какие-то дополнительные средства на создание временной инфраструктуры. Там будет располагаться целый ряд служб оргкомитета.
Вторая часть – непосредственно трек, который мы тоже разделили на две части. Первая часть необходима для поддержания трассы в состоянии постоянной готовности, в том числе для проведения тренировочного процесса и для различных коммерческих проектов, и вторая часть, которая проходит по улично-дорожной сети. И наша задача состоит в том, чтобы эти две части совместить.
Постоянная часть будет готова к Олимпиаде, а если говорить о второй, которая пересекает основные объекты Олимпийского парка, то здесь мы делаем подготовку основания под трек, а к финишным работам приступим только начиная с марта 2014-го года, чтобы не подвергать полотно преждевременному износу.
К нам была такая просьба: минимально вмешиваться в дизайн Олимпийского парка. Поэтому мы готовим основание трассы, а сверху все будет вымощено обычной тротуарной плиткой. Постелить финишное асфальто-бетонное покрытие – дело двух-трех недель. А чтобы создать основание, могу сказать, что нужно вынуть около 300 тысяч кубических метров грунта, произвести его замещение, послойное уплотнение с очень жестким контролем качества, который осуществляет фирма Германа Тильке на каждом этапе строительства. И многое приходится делать впервые в нашей практике.
Вопрос: Сильно ли удорожает проект необходимость его увязки с общим олимпийским строительством? Или, может, наоборот, в итоге удается что-то сэкономить за счет двойного использования ряда объектов?
Михаил Капирулин: Все, о чем я говорил, например, о замещении грунтов – это все равно пришлось бы делать. Что касается плитки, ее все равно надо было бы укладывать на период Олимпиады. Мы разделились очень четко: мы готовим основание, а плиткой будет заниматься уже другая организация. Но когда закончится Олимпиада, эта плитка будет демонтирована, и мы уже знаем, где и как будем ее использовать. И благодаря реализации проекта трассы, мы выполняем свои объемы работ, тем самым уменьшая затраты на олимпийское строительство. Если бы не было трассы, они были бы выше.
.jpg "Замена грунта под будущей трассой в районе Крытого конькобежного центра")
Например, мы занимаемся усилением и консолидацией грунтов, строим ливневую канализацию – нам все это нужно и для Формулы 1, поэтому люди, занимающиеся Олимпиадой, могут об этом не беспокоиться. Мы частично снимаем с них определенный объем работ. И сложность заключается как раз в синхронизации наших действий.
Примерно 1,2 км трассы будет использоваться для движения олимпийского транспорта – в первую очередь, для автобусов, которые будут доставлять спортсменов и зрителей, но мы идем на это сознательно. Этот участок будет работать на Олимпиаду.
Но хочу еще раз подчеркнуть: график строительства составлен таким образом, что с середины 2013-го года по март 2014-го мы вынуждены будем приостановить целый ряд работ, чтобы дать возможность подготовить и провести Олимпиаду. Все, что можно делать внутри зданий, мы продолжим делать, но наши возможности, конечно, будут ограничены.
Вопрос: Бытовало мнение, что у нас подобное строительство обязательно обойдется в разы дороже, чем сооружение автодрома где-нибудь за рубежом. Если вы не называете конкретных цифр, хотя бы поясните ситуацию в целом? И ставился ли вообще вопрос об окупаемости трассы в будущем?
Николай Бутурлакин: Конечно, ставился. Все расходы, связанные с олимпийской стройкой достаточно четко контролируются проверяющими органами, в том числе Счетной палатой Российской Федерации. Проводилась работа по сравнению с аналогичными зарубежными проектами, и те части, которые можно сравнивать, находятся примерно на одном ценовом уровне. Те вещи, которые носят уникальный характер, например, замещение и консолидация грунта, невозможно сравнивать, но их цена государству понятна, и Счетная палата все это четко контролирует.
Что касается окупаемости и дальнейшей эксплуатации: здесь нужно четко понимать, что такое окупаемость. Мы говорим об окупаемости самой трассы? Или об окупаемости здания, в котором располагаются боксы команд? Если же говорить об окупаемости проекта в целом, то для региона он весьма окупаемый и прибыльный, потому что помимо собственно гонки и тех денег, которые приносят билеты, есть масса косвенной прибыли – за счет рекламы, за счет того, что приезжают люди, за счет того, что город Сочи становится известным в мире. Весь мир увидит его во время трансляций Гран При России, и мы понимаем, что это очень правильный промоушн всей этой территории.
Так что, конечно, это все окупаемо. Если бы было иначе, вряд ли различные страны мира боролись бы за право проводить гонки Формулы 1.
Вопрос: В самом начале, еще в тот исторический момент осенью 2010-го года, когда Берни Экклстоун приехал в Сочи и подписал первые документы, связанные с Гран При России, нам были названы несколько представителей крупного отечественного бизнеса, которые будут инвестировать в этот проект. Потом были слухи, что эти люди не могут договориться друг с другом, но, видимо, это позади, и сейчас уже есть какая-то определенность?
Николай Бутурлакин: Слухов много, но все те партнеры, которые в свое время заявили об участии в проекте, в нем участвуют – никто не вышел и желания такого не изъявлял. Более того, количество партнеров будет расширяться по мере того, как мы будем предлагать спонсорские пакеты. Мы эту тему плотно отрабатываем вместе с Formula One Group, и надо понимать, что тут есть много тонкостей, которые оговорены базовым контрактом, и которые необходимо учитывать.
Вопрос: Вы уже упомянули о необходимости подготовки персонала, который будет работать на Гран При. Как будет строиться эта работа? Понятно, что без привлечения иностранных специалистов здесь не обойтись, как минимум на фазе обучения, но какой подход вы собираетесь применять?
Николай Бутурлакин: Важно понимать одну вещь: эту трассу мы делаем не только для Формулы 1. Она будет использоваться и для проведения других соревнований. Не будет ситуации, когда в некий двух- или трехнедельный период в году все отработают, а потом там ветер гуляет. Мы постараемся по возможности сформировать достаточно плотный календарь.
Естественно, нам постоянно будут нужны люди, которые непосредственно управляют трассой и занимаются организацией всего процесса. План очень простой, мы его обсуждали с коллегами: естественно, костяк будем формировать российский, но с привлечением ведущих международных компаний, которые имеют соответствующий опыт. Привлекать их будем в самом широком плане на всех этапах подготовки и проведения соревнований. Но необходимо учить и свои кадры.
