Последнее время ходило много разговоров о чрезмерно высокой стоимости турбомоторов Renault. В интервью бельгийскому журналу F1i Magazine руководитель Renault Sport F1 Жан-Мишель Жалинье подвел итоги прошедших гонок и объяснил, почему не считает стоимость новых моторов завышенной.
Вопрос: Как бы вы подвели итог выступлений ваших клиентских команд в первых семи гонках?
Жан-Мишель Жалинье: В начале сезона четыре команды, с которыми мы работаем, выступали довольно неровно. Очевидно, что две из них – Red Bull Racing и Lotus – занимают передовые позиции. Они часто поднимались на подиум и одержали несколько побед. Результаты остальных – Williams и Caterham – не столь высоки. Мы ждали от них большего.
Вопрос: Что вы думаете о слухах, что новый двигатель Renault окажется самым дорогим из турбомоторов?
Жан-Мишель Жалинье: Создание турбомоторов для следующего сезона обходится дороже, чем производство нынешних двигателей. Это объясняется двумя важными факторами. Во-первых, у новых силовых агрегатов более сложная конструкция: там используются два электромотора и двигатель внутреннего сгорания, который сам по себе сложнее из-за наличия турбины и прямого впрыска топлива. Во-вторых, нам пришлось спроектировать и разработать новый V6 с нуля, так что существует несколько причин, объясняющих более высокую стоимость новых моторов по сравнению с нынешними.
Я не думаю, что новый мотор Renault окажется самым дорогим в паддоке. Когда речь заходит о стоимости двигателя, надо понимать, что на самом деле мы поставляем комплект двигателей на сезон и, исходя из этого, рассчитываем его стоимость. Мы продаем услугу, а это довольно широкое понятие. Она включает поставку двигателей, техническую поддержку на трассе и доработку мотора, которую мы осуществляем вместе с клиентами. Эти составляющие сложно определить. Включена ли в стоимость техподдержка на трассе на тех же условиях, что и на зимних тестах? Учитываются ли тесты, на которых мы вместе с командами будем дорабатывать двигатель по ходу сезона? Кроме того, нельзя забывать о маркетинговой составляющей, которая учитывается при расчете стоимости мотора. Не думаю, что у нас самый дорогой двигатель в пелотоне – я считаю, что цена на наши V6 адекватная.
Вопрос: В какой мере Renault удастся вернуть свои инвестиции?
Жан-Мишель Жалинье: Наш первоначальный расчет очень прост: если бы инвестиции не возвращались, Renault не участвовала бы в этом проекте. Сейчас мы оцениваем каждый вложенный евро с точки зрения окупаемости. Здесь два аспекта: Renault получает денежную прибыль от поставки двигателей командам, а также нематериальную выгоду от роста популярности марки в мире. Последнее не выражено в денежном отношении, но не менее важно.
В прошлом году Renault продала чуть больше половины своей продукции за пределами Европы – именно эти рынки сейчас развиваются наиболее стремительно. С этой точки зрения, Формула 1 очень важна для Renault – участие в чемпионате способствует узнаваемости нашей марки во всех странах, с которыми мы работаем.
Вопрос: Нет ли опасения, что имидж Renault пострадает из-за контракта Red Bull Racing с Infiniti?
Жан-Мишель Жалинье: Подписав контракт с Red Bull Racing, Infiniti рассчитывала повысить свою популярность. Эта марка не столь известна, но она старается завоевать рынок. Прошло чуть более двух лет, и эта цель была практически достигнута: уже видно, что популярность Infiniti в мире заметно выросла благодаря Формуле 1, а значит, холдинг Renault-Nissan принял верное решение. Тем не менее, успехи Renault не остаются незамеченными: каждая победа Red Bull Racing рекламирует Renault, а следовательно, подчеркивает технический уровень французского автопроизводителя и его стремление к совершенству.
Вопрос: Почему обычный потребитель заинтересован в развитии турбомотора V6 в Формуле 1?
Жан-Мишель Жалинье: С точки зрения зрелищности Формула 1 очень привлекательна, но она стала гораздо меньше отражать интересы покупателей автомобилей. Формуле 1 мы поставляем много двигателей объемом 2,4 литра с высоким потреблением топлива, а рядовые потребители стремятся получить экономичный мотор.
Разработка новых двигателей соответствует интересам потребителей: во-первых, сокращается объем цилиндров, во-вторых, уменьшается потребление топлива (в зависимости от трассы, оно снизится на 30 или 40%). Наконец, используется рекуперация энергии, позволяющая добиться дополнительной экономии топлива. Формула 1 снова станет лабораторией для испытаний двигателя для серийных машин.
Вопрос: С другой стороны, технологии, использующиеся при создании двигателей, особенно в гибридных автомобилях, помогают Renault Sport F1…
Жан-Мишель Жалинье: Да, это работает в двух направлениях, особенно в плане использования электрических технологий, поскольку у Renault и Nissan продвинутые программы в этой сфере. Нам удалось воспользоваться наработками Renault и Nissan. Кроме того, в новом турбомоторе V6 будет использоваться прямой впрыск. Эта технология давно используется в серийных машинах, но Формула 1 подходит к этому только сейчас. Именно поэтому мы рассчитывали на опыт в этой области, который есть у Renault и Nissan.
Вопрос: Новый регламент будет заморожен, чтобы избежать увеличения стоимости моторов…
Жан-Мишель Жалинье: Техническая группа мотористов давно обсуждает схему, которая позволит нам достичь такого моратория, по крайней мере, частичного. За два или три следующих года мы будем постепенно ограничивать доработку двигателя, чтобы сократить расходы. Нам крайне важно получить два или три года на доработку мотора, поскольку в начале следующего сезона будет серьезная разница в скорости между моторами. Ясно, что в Формуле 1 заинтересованы в равной мощности моторов, и мы должны этого добиться.
Вопрос: Последний вопрос. Будет ли Renault поддерживать французских пилотов в Формуле 1?
Жан-Мишель Жалинье: Сегодня наши контракты с командами не предусматривают влияния на выбор пилотов. Renault участвует в Формуле 1, чтобы продвигать свои бренды. Поскольку мы работаем с четырьмя командами, у нас есть восемь пилотов, и в наших интересах, чтобы в команде были гонщики разных национальностей. Для франкоговорящих стран хорошо, что у нас есть французские пилоты, а для Бразилии плюс, если есть бразильский гонщик, чтобы содействовать имиджу Renault в этой стране. Для России важен русский гонщик. Разнообразие необходимо.
