Перед началом гоночного уик-энда в Хоккенхайме руководитель Haas F1 Гюнтер Штайнер говорил о последствиях аварии, которую допустили его гонщики в Сильверстоуне, о ситуации с титульным спонсором, а также об итогах женевской встречи с FIA.
Вопрос: На днях было официально объявлено, что второй сезон документального сериала о Формуле 1, который сейчас снимает Netflix, будет показан в следующем году. Можете поделиться, будут ли там какие-нибудь весёлые эпизоды, связанные с Haas F1? Станет ли он ещё интереснее, чем первый?
Гюнтер Штайнер: Не знаю, я даже первого не видел. Они что-то снимают, но я не знаю, что они собираются использовать. Это до самого конца будет неясно. Мы и в прошлом году этого не знали, пока они не показали готовый сериал. Возможно, Netflix покажет нам его в декабре или январе, и у нас будет возможность удалить то, что нам не понравится.
Вопрос: Вы так и не посмотрели первый сезон?
Гюнтер Штайнер: Нет. Я же говорил, я не собираюсь его смотреть! Разве когда состарюсь. Впрочем, если я буду стареть такими темпами, как сейчас, это произойдёт довольно скоро! (смеётся)
Вопрос: Но его смотрели ваша жена и дочь?
Гюнтер Штайнер: Жена смотрела, дочь – нет. Ей это не разрешается, я там слишком крепко ругаюсь.
Вопрос: Вы почувствовали, что стали более известным человеком благодаря сериалу Netflix?
Гюнтер Штайнер: Пожалуй, да. Теперь даже в самых странных уголках планеты люди начинают меня узнавать, а я к этому не привык. Раньше бывало, что в аэропортах на меня обращали внимание перед гонкой или после неё, но теперь люди стали чаще подходить со словами: «О, я вас узнал, вы были в сериале Netflix!»
Вопрос: В Сильверстоуне было много разговоров о вашем титульном спонсоре, компании Rich Energy. Как складывается ситуация сейчас?
Гюнтер Штайнер: Для нас ничего не изменилось, мы должны выслушать их позицию. Я не знаю и знать не хочу, что происходит внутри этой компании. Мне не нужно этого знать. Там есть инвесторы, акционеры, и я понятия не имею, что они не поделили, поэтому даже не могу об этом говорить. Что касается нашей команды, то они должны вступить с нами в переговоры до летнего перерыва.
Это крайний срок, установленный юридическими нормами, тут всё однозначно, и мы его придерживаемся. Мне не нужны судебные тяжбы, мне достаточно своих дел. Сейчас всеми вопросами занимаются юристы.
Вопрос: Компания Rich Energy уже вам что-то задолжала?
Гюнтер Штайнер: В настоящий момент – нет.
Вопрос: Значит, с вами полностью расплатились вплоть до конца июля?
Гюнтер Штайнер: Я этого не говорил. Я не имею права называть какие-то даты или сообщать детали, но в настоящий момент у нас всё нормально.
Вопрос: Что вы собираетесь предпринять, чтобы ваши гонщики не соперничали друг с другом?
Гюнтер Штайнер: Не знаю, посмотрим. Пока мы ничего не предпринимали. Полагаю, оба хорошо поняли, что я сказал им после гонки в Сильверстоуне.
Вопрос: Тогда вы, в частности, сказали, что хотите всё обдумать…
Гюнтер Штайнер: Этот процесс ещё не завершён. Понимаете, по ходу сезона у команды определённое количество возможностей, но в этом году на некоторых гонках у нас возникали проблемы. В Сильверстоуне в пятницу машина намного лучше показала себя на длинных сериях кругов, это факт, это было видно по результатам прохождения кругов. Не могу утверждать, что то же самое повторилось бы в гонке, но шансы были достаточно велики. Однако обе машины сошли уже в 5-м повороте.
Позиция команды в Кубке конструкторов в настоящий момент не отражает её реальный потенциал. У нас были разные моменты, и хорошие, и неудачные, но именно когда всё начинает складываться неплохо, мы сами себе всё портим, так или иначе. Это очень расстраивает.
Вопрос: Но что вы можете сделать? В прошлом вы уже не раз предупреждали своих гонщиков, после чего они говорили, что всё поняли…
Гюнтер Штайнер: Знаете, я много чего могу сделать! Они должны осознать, в каком положении находится команда. Они ведь не лично меня подводят – они подводят команду. Повторюсь, я ещё не до конца обдумал ситуацию. Обычно этот процесс не занимает много времени, но не на этот раз. Мне казалось, после Барселоны они усвоили, что можно делать, а что нельзя. Но оказалось, что этого недостаточно. Жаль.
Вопрос: Машина Романа Грожана в Хоккенхайме будет в той же версии, что была в Мельбурне в начале сезона, а Кевин Магнуссен будет использовать модернизированное шасси. Так было и в Сильверстоуне – вы успели получить подтверждение, что в этом есть смысл?
Гюнтер Штайнер: Нет, разве вы не видели ту гонку? Проблема в том, что обе машины вскоре после старта сошли с дистанции. Мы хотели сравнить их поведение на протяжении всех 52 кругов гонки, тогда было бы что анализировать, но после аварии это стало невозможно. Поэтому мы решили ещё раз попробовать в Хоккенхайме.
Данных, собранных на тренировках, недостаточно, я хочу получить информацию о работе машин в гоночных условиях, и прежде всего мы должны обратить внимание на поведение резины.
Вопрос: Учитывая, что ваши гонщики по-прежнему доставляют вам проблемы, вы уверены, что продолжите работать с ними до конца сезона?
Гюнтер Штайнер: Пока не знаю, я уже говорил, что это мы решим после летнего перерыва. Надеюсь, так и будет. Но я уже предвижу, что в Спа вы все будете задавать мне вопросы о гонщиках, а я вам лишь скажу, что мы близки к решению, но оно ещё не принято. Я скажу: «Дайте мне ещё время подумать, и через несколько гонок я дам ответ».
Вопрос: Вы считаете, что оба гонщика в равной степени виноваты за аварию, которая произошла в Сильверстоуне?
Гюнтер Штайнер: Да, я считаю, что виноваты оба. Ещё в Барселоне я чётко им объяснил: даже если гонщик, который в той или иной ситуации прав, уступит напарнику, потом мы вернём ему позицию. Мы должны придерживаться этого принципа, иначе будем обречены на бесконечные дискуссии. Никогда не бывает так, что вся вина лежит на ком-то одном. Обычно эта пропорция составляет 30 на 70% или 40 на 60%. Всё это можно долго обсуждать, но так и не прийти к конкретным выводам.
Вопрос: Но перед Гран При Германии у вас состоится ещё один разговор с гонщиками?
Гюнтер Штайнер: Думаю, без этого не обойтись.
Вопрос: Как вы полагаете, юный Пьетро Фиттипальди уже готов сесть за руль машины Формулы 1 и выступать в Гран При?
Гюнтер Штайнер: У него пока нет суперлицензии, это одна из проблем, связанных с молодыми гонщиками. Мало у кого из них уже есть суперлицензия, а получить её не так просто. В FIA это понимают, и одно из возможных решений такое: очки для суперлицензии можно давать за участие в пятничных тренировках, а Пьетро пока не хватает четырёх очков.
Но для нас и это сложно, ведь команда сейчас переживает трудный период, результаты нестабильные, и чтобы двигаться вперёд, мы должны дать возможность Грожану и Магнуссену как можно больше работать на тренировках.
Вопрос: Но в Haas готовы сделать ставку на молодого гонщика и включить его в основной состав?
Гюнтер Штайнер: В этом всегда есть определённый риск. Но в McLaren в 2019 году пошли на такой риск, и Ландо Норрис, похоже, показывает прекрасные результаты. Нам пришлось бы как следует подумать.
Вопрос: Представители Haas были на встрече с FIA, которая состоялась во вторник?
Гюнтер Штайнер: Да, я там был вместе с другими руководителями команд.
Вопрос: Совещание можно назвать конструктивным?
Гюнтер Штайнер: Мы много говорили о шинах, пытались достичь какого-то прогресса в вопросе о новом регламенте, но не добились каких-то существенных результатов. Впрочем, это не значит, что прогресса нет вообще. Это означает, следующая подобная встреча должна пройти более продуктивно.
Вопрос: Был ли в Женеве разговор о предоставлении гонщикам большей свободы действий в ходе борьбы на трассе?
Гюнтер Штайнер: Да, это обсуждалось, но мы не пришли ни к какому выводу. В целом все понимают, что мы должны дать гонщикам больше свободы, и я первый за это проголосую.
Вопрос: Даже после Сильверстоуна?
Гюнтер Штайнер: Да, ведь это только наша проблема. Если бы речь шла о гонщиках другой команды, возможно, у меня было бы иное мнение! (смеётся) Но у всех должна быть возможность по-настоящему соперничать друг с другом, и я полностью это поддерживаю.
Вопрос: А тема дозаправок обсуждалась?
Гюнтер Штайнер: Да, но и тут мы ни до чего не договорились. Чтобы понять, есть ли смысл возвращаться к дозаправкам, надо провести большую работу.
Вопрос: Похоже, что в субботу в Хоккенхайме возможны дожди – для Haas это хорошо или плохо?
Гюнтер Штайнер: Я не люблю дождевые гонки, поскольку это всегда лотерея, а сейчас нам не очень везёт. Впрочем, дождевых гонок уже давно не было, и погодный фактор в равной степени сказывается на всех. Я также слышал, что в субботу будет не так жарко, как сегодня. Посмотрим.
