ЮАР'85: African race

В 1985-м Гран При ЮАР вновь перекочевал с весны на осень и был предпоследним этапом. В силу обстоятельств это не пошло на пользу гонке – она едва не была сорвана протестами против апартеида (то есть расовой сегрегации) в Южноафриканской республике.

Политика апартеида целенаправленно проводилась в ЮАР с 1948 года, когда к власти пришла ультраправая Национальная партия. Все предыдущие Гран При в этой стране с 1962 года тоже проводились при апартеиде и больших протестов не вызывали, но проблема привлекала к себе всё больше внимания за рубежом.

В сентябре 1984 года президентом страны стал африканерский националист (африканерами называют белых жителей Африки – не следует путать их с африканцами) Питер Бота, начавший реформы. От этих реформ ждали многого, но апартеид так и не был отменён. Напротив, изменения даже подчеркнули неравный статус белого и чёрного населения.

Например, Бота превратил страну в президентскую республику и ввёл трёхпалатный парламент, по сути сегрегированный – отдельная палата для белых, «цветных» (так в ЮАР назывались потомки нескольких разных рас) и индийцев. Чернокожие, составлявшие большинство населения страны, никакого представительства так и не получили.

Недовольство чернокожего населения вылилось в демонстрации и забастовки, которые жёстко пресекались. В марте 1985 года полиция расстреляла мирную демонстрацию, что привело к всеобщей забастовке в стране, переросшей в настоящее восстание, охватившее почти все города ЮАР. Ответом правительства стали аресты около 25 тысяч человек. Ситуация в стране всё больше напоминала гражданскую войну.

Всё происходящее, в том числе убийство в общей сложности 700 человек с начала года, стало не лучшим фоном для проведения гонки Формулы 1. Правительства ряда стран требовали отмены Гран При, но безуспешно. Жан-Мари Балестр, возглавлявший теперь не только FISA, но и FIA (и которого за это обвиняли в узурпации власти), сделал дежурные заявления что спорт и Формула 1 вне политики, а значит, чемпионат в ЮАР всё-таки приедет. Многие, однако, считали истинной причиной такого решения Балестра его политические взгляды и нацистское прошлое.

Лидер FOCA Берни Экклстоун тоже был не прочь отменить гонку, но не по политическим соображениям, а по экономическим. Одна за другой компании объявляли о бойкоте ЮАР – команды рисковали потерять спонсоров. Отказались от рекламы на этом Гран При в Marlboro и Barclay. Вместо обычных 23 телеканалов гонку в Кьялами готовы были транслировать только четыре. Не приехали и многие журналисты.

Хуже всего, что к бойкоту Гран При ЮАР присоединились и некоторые команды – в первую очередь французские. Участвовать в гонке отказались Ligier и Renault. Это произошло после того, как министр спорта Франции потребовал от французов не ехать в Кьялами. Его требованию подчинились не все. Ален Прост обеспечил себе титул на предыдущем этапе в Бельгии, но всё равно в ЮАР приехал.

В ответ на обвинения француз заявил, что он лишь гонщик и не решает, в каких гонках участвовать, а в каких – нет. Если его команда решила приехать на Гран При ЮАР, значит, и он должен на нём быть. «Мы не можем делать всё, что нам захочется, никто из нас не обладает полномочиями отменить гонку, – сказал Прост. – Такие полномочия есть у FISA. Не проводить Гран При было бы лучшим решением. Но мы связаны системой, хотя это и не мешает никому из нас интересоваться фактами».

Удивительно, что при этом никто не обратил внимание на другого француза, Филиппа Стрейффа, который тоже приехал в ЮАР. Причём Стрейфф был гонщиком Ligier, но после отказа команды от участия в гонке договорился с Tyrrell, за которую должен был ездить в следующем сезоне, о выступлении за них вместо Ивана Капелли.

Не было в ЮАР и команды Zakspeed, но она традиционно пропускала выездные этапы. Не приехала и британская RAM, но не из-за бойкота, а из-за отсутствия денег. Команда завершила выступления в чемпионате и планировала вернуться в гонки в 1986-м, но из-за недостатка средств этим планам не суждено было сбыться – история RAM на этом закончилась.

Новой команде Haas южноафриканский Гран При тоже сулил одни проблемы. В Кьялами она приехала, но в США чернокожие сотрудники главного спонсора команды, Beatrice Food, грозили забастовками. В случае потери спонсора только-только появившаяся американская команда могла в одночасье прекратить своё существование. В то же время ни Карл Хаас, ни FOCA не хотели показывать, что они поддаются давлению извне.

Выход был найден просто. В пятницу вечером после квалификации Экклстоун вызвал к себе единственного пилота команды Алана Джонса. «У меня есть идея, - доверительно сказал Берни. – Если ты скажешь, что болен, и утром улетишь в Австралию, то получишь денежный приз за первое место на этом этапе». Джонс, недолго думая, согласился – всё равно гонка особых перспектив ему не сулила. Оставшись без пилота, команда, разумеется, на старт выйти не могла, а значит и забастовку проводить смысла не было.

Несмотря на невесёлый антураж, у гонки была и спортивная составляющая. Обладатель титула уже определился, Альборето никак не мог догнать Алена Проста, но вот Ferrari в Кубке конструкторов всё ещё могла опередить McLaren, и прикладывала для этого максимум усилий. Два предыдущих Гран При завершились для Скудерии полным фиаско, причём как в квалификации, так и гонке.

Очень надёжная в середине сезона машина в концовке начала вдруг ломаться. Особенно часто это происходило с двигателями. Чтобы повысить надёжность, инженеры вынуждены были ограничивать давление турбины, что негативно сказывалось на мощности, и как следствие, конкурентоспособности. Надёжность при этом так и не появилась.

Вдобавок ко всем этим проблемам, Скудерия мешала сама себе, погрузившись в теории заговора. На машинах Ferrari стояли турбины немецкой компании KKK – такие же, как и на Porsche команды McLaren. Но после нескольких поломок Энцо Феррари начал подозревать, что немцы поставляют своим соотечественникам более качественные комплектующие, чем Ferrari. Он потребовал немедленно перейти на американские турбины Garrett.

Объяснения спортивного директора команды Марко Пиччинини, что посреди сезона поставщика столь важного элемента сменить невозможно, так как все характеристики двигателя заточены именно под турбины KKK, эффекта не возымели. Турбины Garrett были заказаны и доставлены в Маранелло через несколько недель. Правда, ставить на машину их никто не торопился – было ясно, что такая мера приведёт к ещё большей катастрофе.

Тем временем конструкторы пытались справиться с возникшими проблемами более традиционными методами. В ЮАР Ferrari привезла новые турбины, но не Garrett, а KKK, а также изменённые крепления для неё. Кроме того, на машину Альборето вернули старую версию днища (она тоже была немного доработана), с длинным диффузором и единственным антикрылом, в то время как на машину Йохансона, наоборот, установили короткое днище и дополнительное антикрыло.

В Ferrari надеялись, что хотя бы одна из версий позволит 156/85 вернуть былую скорость, но результаты оказались разочаровывающими. На скоростной трассе в Кьялами Альборето и Йохансон показали почти одинаковую скорость и при этом проиграли поулу три секунды! В квалификации они оказались 15-м и 16-м, и это несмотря на отсутствие Renault и Ligier…

В McLaren также использовали новые турбины KKK, им это тоже не помогло. Лауда квалифицировался восьмым, Прост девятым. Времени поула оба уступили около двух секунд. Ники, впрочем, остался вполне доволен – всего во второй раз за два года выступления с Простом ему удалось опередить напарника в квалификации. Команде Alfa Romeo новые турбины KKK тоже прогресса не принесли, хотя оба пилота, Рикардо Патрезе и Эдди Чивер, всё же опередили Ferrari.

Сражение за поул вели обладатели самых мощных моторов: пилоты Williams и Brabham. В итоге он достался Найджелу Мэнселлу, чья Williams-Honda на прямой разогналась до феноменальных для того времени 340 км/ч. Пике оказался вторым, а Росберг – третьим. Всю тройку разделили менее полутора десятых. Айртон Сенна на Lotus-Renault проиграл Мэнселлу около полусекунды. Пятое время показал Марк Зурер на второй Brabham-BMW, но уступил напарнику полторы секунды.

Гонка в Кьялами проходила в субботу – в последний раз в истории Формулы 1. Во многих отношениях гонка напоминала фарс – на трассе присутствовали всего 30 журналистов, а комментарий для трибун вёлся на французском языке, так как англоязычного комментатора найти не удалось! Тем не менее, трибуны оказались переполнены – по разным оценкам, посмотреть гонку пришло от 55 до 85 тысяч зрителей.

После всех бойкотов и отказов на старт вышло всего 20 машин. А уже на старте их осталось 18 – гонщики Alfa Romeo столкнулись между собой! Виноват в этом был Пьеркарло Гинзани из Toleman, не оставивший Патрезе места. Пьеркарло движение продолжил, но откатился на последнее место.

Трасса в Кьялами находится на высоте полтора километра над уровнем моря, воздух достаточно разреженный, а в день гонки было очень жарко. Всё это ставило под вопрос и без того невысокую надёжность двигателей, в особенности турбин. Чтобы нагнетать достаточное давление, они должны были работать при более высоких, чем обычно, оборотах, а охлаждение при этом работало куда менее эффективно.

Так что неудивительно, что в течение нескольких кругов пелотон лишился ещё ряда гонщиков из-за отказов двигателей – за первые шесть кругов по этой причине сошли оба пилота Brabham и оба Toleman. На восьмом круге не выдержала турбина на Ferrari Альборето, спустя несколько секунд отказал мотор Renault на Lotus Сенны.

В гонке тем временем лидировал Мэнселл, которого преследовали Росберг и де Анжелис. Прост и Лауда поднялись на четвёртое и пятое места. На восьмом круге Росберг атаковал напарника и вышел вперёд, но уже через полкруга в повороте Crowthorne Кеке поскользнулся на масле из машины Гинзани и вылетел с трассы! Финн сумел выбраться из ловушки, но откатился на шестое место.

Мэнселл снова возглавил гонку. На второе место вышел де Анжелис, но ненадолго – уже на следующем круге в том же Crowthorne Прост вытеснил итальянца на внешнюю траекторию. Де Анжелису пришлось тормозить на залитой маслом стороне трассы, чем воспользовался и Лауда, также опередивший пилота Lotus.

Ситуация несколько успокоилась – Мэнселл лидировал, в паре секунд позади него ехали Прост и Лауда. Позади постепенно отыгрывался Росберг – на 17-м круге он опередил де Анжелиса и вышел на четвёртое место. Тройка лидеров, впрочем, была очень далеко впереди.

К 30-му кругу пара McLaren догнала Мэнселла, но темп был близким и провести атаку не удавалось. Сражение за победу приобрело тактический характер – было ясно, что под жарким африканским солнцем обойтись без пит-стопов вряд ли удастся. Первым, на 33 круге, в боксы отправился Лауда – это могло дать ему преимущество, если бы не проблемы с передним правым колесом, из-за которых пит-стоп длился 15 секунд.

На 35-м круге на пит-лейн свернул Прост, и на этот раз у механиков McLaren сложности возникли с задним левым колесом – Ален простоял в боксах 18 секунд и вернулся даже позади Лауды! Даже несмотря на такие потери пилоты McLaren имели шанс опередить Мэнселла, ведь в Williams затянули с остановкой, а на свежих шинах Лауда и Прост ехали намного быстрее. Найджел остановился на 38 круге. Механики Williams справились за 12 секунд, и Мэнселл почти наверняка оказался бы позади Лауды, если бы тот вдруг тоже не оказался на пит-лейн – на McLaren австрийца отказала турбина KKK…

Мэнселл вернулся на трассу лидером. Прост быстро догнал его, но обогнать снова не мог. Росберг от пары лидеров начал отставать – свежие шины очень быстро износились. Позади финна ехал де Анжелис, но лишь до 52 круга, когда и на его Lotus отказал мотор. На четвёртое место поднялся Йохансон, однако темп Ferrari никакой борьбы за подиум не подразумевал.

До последних десяти кругов в гонке решительно ничего не происходило – разве что Герхард Бергер обогнал своего напарника по Arrows Тьерри Бутсена и поднялся на пятое место. В гонке к этому моменту осталось всего семь машин. Ближе к финишу Мэнселл начал проявлять признаки беспокойства – мотор Honda на его Williams работал всё хуже. Однако Прост воспользоваться этим не мог – его Porsche начал чихать и кашлять, и Ален терял по несколько секунд на каждом круге.

Его быстро догнал Росберг, легко отыграв 15 секунд отставания. На 71-м круге Кеке пронёсся мимо McLaren и умчался в погоню за напарником, темп которого тоже упал. Прост отчаянно сражался со своей машиной, стараясь всё же довести её до финиша, хотя двигатель работал всё хуже. На последнем, 75-м круге гонки мотор окончательно умер. Прост, однако, упорно двигался вперёд – уже накатом. На финишную прямую его машина выехала со скоростью 5 км/ч. Она всё же доползла до финишной черты, но этот круг Просту не засчитали, так как он занял слишком много времени. Значения, впрочем, это никакого не имело – Йохансон всё равно проигрывал лидерам круг, так что Прост был классифицирован третьим.

Несмотря на лучший круг, показанный под самый конец дистанции Росбергом, Мэнселл смог удержать первое место и выиграл вторую гонку подряд. Росберг сделал успех Williams абсолютным: на счету команды поул, лучший круг и два первых места на финише. Это позволило Найджелу опередить в чемпионате Йохансона, а Williams догнать Lotus.

После финиша Мэнселл признался, что победа далась ему намного тяжелее, чем его первый успех двумя неделями раньше – Найджел лидировал почти всю гонку, но на протяжении большей части дистанции он находился под давлением. Прост констатировал, что Williams имеет техническое преимущество над соперниками и считает, что в следующем году этой команде не будет равных.

Что касается гонок в ЮАР, международное давление в итоге всё же победило. Целых пять лет, вплоть до 1992 года, Формула 1 в ЮАР не приезжала. И лишь после ослабления режима апартеида чемпионат попробовал вернуться в Южную Африку – правда, ненадолго.