Герхард Бергер – один из самых известных австрийских гонщиков. После окончания карьеры он руководил BMW Motorsport, потом был совладельцем команды Toro Rosso, а сейчас занимается младшими гоночными сериями в FIA и руководит собственной транспортной компанией...
Вопрос: Герхард, недавно Феттель проехал по Red Bull Ring на вашей Ferrari 1988 года. Должны ли в Red Bull теперь опасаться, что между ним и Ferrari проскочила искра, и скоро он перейдёт в Скудерию?
Герхард Бергер: Нет, Себастьян гораздо менее эмоционален, чем был я, например. Феттель всегда старается выступать там, где может добиться наибольшего успеха. Думаю, в ближайшем будущем он останется в Red Bull Racing. Это его команда.
Вопрос: Уже в то время вы были законодателем мод, у вас никогда не было менеджера. Как и сейчас у Феттеля...
Герхард Бергер: Я всегда сам заключал свои контракты с Ferrari. Сначала с Энцо Феррари. Потом с Лукой ди Монтедземоло. В то время, впрочем, его консультантом был Ники Лауда.
Вопрос: Как проходили эти переговоры?
Герхард Бергер: В офисе Энцо всегда было темно, горели свечи. Всё прошло быстро и легко. Мы оба хотели, чтобы я выступал в Ferrari. Я не слишком много требовал. Я был молод, и для меня ездить за Ferrari было воплощением мечты.
Вопрос: А с ди Монтедземоло?
Герхард Бергер: С Лукой уже сложнее - речь уже шла о больших деньгах. Ники, впрочем, был очень полезен при переговорах.
Вопрос: Как Ferrari может вернуться на вершину?
Герхард Бергер: Сейчас я не знаю, как это сделать. Ди Монтедземоло – один из самых опытных людей в Формуле 1. Я не уверен в том, что нынешний руководитель команды останется на своём посту. Возможно, к нему присоединится кто-то ещё, как было в BMW, где мне в помощь выделили Марио Тайссена, хорошо знавшего внутреннюю структуру компании.
Вопрос: К вам из Ferrari не обращались?
Герхард Бергер: Мы общаемся время от времени, но ничего конкретного. Переход в Ferrari означает, что вы должны отказаться от всего остального. Там нужно работать, как Жан Тодт – по 20 часов в сутки. Это ключ к успеху. После BMW я был совладельцем Toro Rosso. И сейчас я тоже скорее склонен иметь собственную команду.
Вопрос: Что должно произойти, чтобы вы вернулись в Формулу 1 в качестве официального лица?
Герхард Бергер: Если бы ко мне с конкретным предложением обратился автопроизводитель или компания, которая хотела бы участвовать в чемпионате, как Red Bull, я бы посчитал это очень хорошим для меня вариантом. Иначе это не имеет смысла, ты получишь только бессонные ночи.
Вопрос: Что бы вы изменили в Формуле 1?
Герхард Бергер: Или команды должны получать больше денег, или нужно сокращать расходы.
Вопрос: В настоящий момент вы занимаетесь молодёжными сериями в FIA. Как выглядит ваш рабочий день?
Герхард Бергер: Если я в офисе, то день начинается в 9 утра. И заканчивается в неопределённое время. Я занимаюсь здесь и делами своей компании, и вопросами FIA. Время от времени приходится ездить в Женеву и Париж. Именно этого опыта мне недоставало. Я был гонщиком, я работал в BMW и был совладельцем Toro Rosso. Теперь я составил полную картину мира автоспорта.
Есть люди, которые утверждают, что FIA не нужна. Я считаю иначе. Всегда необходим некий независимый судья, который гарантирует, что борьба в спорте ведётся корректно. Спонсоры, инвесторы и спортсмены должны это чувствовать. Формула 1 работает только лучше, когда маркетингом занимается такая личность, как Берни Экклстоун, и столь же сильным человеком представлена FIA. В случае с Жаном Тодтом это действительно так. И эти двое способны эффективно сотрудничать.
Вопрос: Почему вы занимаетесь всеми младшими категориями, но не Формулой 1?
Герхард Бергер: Я не хотел этого, чтобы не стать пешкой в чужой игре. Жан Тодт и Берни Экклстоун – две большие личности, столкновения между ними очень жёсткие. Ты окажешься между молотом и наковальней, станешь мальчиком на побегушках.
Вопрос: Вам было бы интересно стать преемником Берни Экклстоуна?
Герхард Бергер: С точки зрения доходов – да! (улыбается) Мне часто задают этот вопрос, но его ботинки для меня слишком велики. Почему? Потому что для этого ты должен иметь значительную финансовую независимость. Основное требование – владеть акциями Формулы 1, иначе автопроизводители и руководители команд тебя раздавят.
Вопрос: Поговорим о текущей ситуации в Формуле 1. Как вам новые правила?
Герхард Бергер: Мне они нравятся, потому что они технически сложны. Именно такой должна быть Формула 1, это чемпионат конструкторов. Однако Формула 1 сейчас слишком дорога, необходимый бюджет найти сейчас очень сложно. Макс Мосли хотел, чтобы моторы стоили 5-6 млн в год, но тенденция сейчас прямо противоположная. Силовые установки обходятся командам в 20-25 млн евро в год. Как Caterham, Marussia или Sauber могут столько платить?
Вопрос: Что произойдёт, если небольшие команды вынуждены будут уйти из-за слишком высоких расходов?
Герхард Бергер: Тогда топ-командам придётся выставлять не меньше трёх машин. Это было бы лучшим решением в краткосрочной перспективе. Но выход ли это в долгосрочной перспективе – сомневаюсь.
Вопрос: Давайте возьмём Williams. Команда была великолепна, почти непобедима на протяжении многих лет. Теперь же она болтается в середине пелотона. Чем это можно объяснить?
Герхард Бергер: Всё очень просто: Williams упустили инициативу, не дав дорогу молодым инженерам-новаторам. Особенно после того, как они потеряли Эдриана Ньюи. Во всех командах, в которых работал Ньюи, он на 70% определял успех. Сначала это был Williams, потом McLaren, а сегодня Red Bull. Ньюи – гений. Если команда вроде Red Bull Racing предоставляет ему свободу творчества, то получает четыре победы в чемпионате подряд.
Вопрос: Может ли Ньюи обеспечить успех при нынешних правилах? Когда двигатели едва ли не важнее, чем аэродинамика?
Герхард Бергер: Да, всё ещё да. У Red Bull по-прежнему самая быстрая машина. Однако в Mercedes в этом году, наконец, смогли аккумулировать ресурсы всего концерна, чтобы приспособиться к этому высокотехнологичному регламенту. В Renault и Ferrari, к сожалению, справились со своей работой хуже. Ferrari ещё можно понять – у них нет таких ресурсов, как у Mercedes.
Однако у Renault они есть, но, похоже, они недооценили сложность регламента. Их отставание в настоящий момент столь велико, что даже такой гений, как Ньюи, не может его компенсировать. Пока не может. Это только вопрос времени. Но машина Mercedes тоже очень хороша. Плюс к тому, Нико Росберг и Льюис Хэмилтон – великолепные гонщики.
Вопрос: Кто из них сильнее?
Герхард Бергер: Они выступают примерно на одном уровне, хотя их подходы при этом различаются. Хэмилтон – пилот, который полагается на свой природный талант. Росберг тоже очень быстр, но он скорее опирается на аналитику. Я думаю, что на длинной дистанции Нико сильнее.
