В первой части интервью немецкому Auto Motor und Sport Тото Вольфф говорил о минувшем сезоне и противостоянии Хэмилтона и Росберга, а во второй комментировал ситуацию с моторами для Red Bull Racing, попытках Берни Экклстоуна и Жана Тодта реформировать Формулу 1, и рассказал о своих отношениях с Ники Лаудой…
Вопрос: Почему в Mercedes отказались поставлять моторы Red Bull Racing? Если бы они выиграли титул с вашими моторами, это всё равно была бы победа Mercedes...
Тото Вольфф: В 2010-м в Mercedes решили, что результатов, которые мы показываем в роли поставщика силовых установок, недостаточно. Поэтому мы решили выступать с заводской командой, которая с тех пор стала нашим главным приоритетом. Что касается решения по двигателям, то мы составили список, в который внесли все плюсы и минусы – и минусов оказалось больше.
Вопрос: Вы опасались конкуренции со стороны Red Bull?
Тото Вольфф: Формула 1 – это спорт, и в спорте никто ничего не боится, но мы хотим конкурировать в равных условиях. В Red Bull большую часть бюджета тратят на разработку шасси и считают, что имеют право получить лучший двигатель. Это не соответствует нашей философии. Были годы, когда мы отставали, но не жаловались и работали, чтобы изменить ситуацию в свою пользу.
Вторая причина – нам не нравится, как в Red Bull обращаются с партнерами в сложной ситуации. И третий момент заключается в том, что у нас долгое время не было таких финансовых ресурсов, как у Red Bull – мы должны были достигать результата, располагая ограниченным бюджетом. Не совсем корректно сравнивать нас с Red Bull – яблоки нужно сравнивать с яблоками, а груши – с грушами.
Вопрос: Было ли решение оставить Red Bull Racing без моторов политически верным? После вашего отказа начались разговоры о том, что Формуле 1 нужны реформы и более дешевые двигатели…
Тото Вольфф: У Red Bull есть двигатель. У них были моторы Renault, но они поссорились с поставщиком, а теперь вновь возобновили сотрудничество. О чём мы говорим? В Ferrari и Mercedes не смогли поставлять им моторы по разным причинам, но это вовсе не значит, что мы стремились к тому, чтобы компания Red Bull ушла из Формулы 1. Они просто не хотели выступать на тех моторах, что были в их распоряжении.
Когда я ещё сотрудничал с Williams, мы хотели перейти с моторов Cosworth на Mercedes, но такой возможности не было. Норберт Хауг ответил мне, что у Mercedes нет мощностей, чтобы производить моторы ещё и для Williams. Когда через некоторое время я спросил ещё раз, получил второй отказ и мы немедленно договорились с Renault. Сотрудничая с ними, мы пытались поддерживать Renault, чтобы добиться наибольшей эффективности.
Вопрос: Разве для Формулы 1 не является проблемой тот факт, что у небольших команд нет альтернативного двигателя, который позволил бы им бороться с заводскими командами?
Тото Вольфф: Было ли когда-нибудь в Формуле 1 такое, чтобы в чемпионате оказались представлены три или четыре равноценных мотора? Максимум такое было в конце жизненного цикла технического регламента. Жаловались ли Mercedes и другие производители, когда в 2009-м в Renault получили возможность доработать мотор уже после омологации? После того, как они поработали с двигателем, они выиграли четыре чемпионских титула.
Вопрос: Берни Экклстоун и Жан Тодт хотят, чтобы в 2018-м в Формуле 1 появился новый двигатель. Насколько осуществимы подобные планы?
Тото Вольфф: Мы знаем, что Формулу 1 можно сделать лучше во многих областях. Я говорю о моторах, шасси, о маркетинге. Мы согласны на перемены. Мы даже не стали возражать против модернизации двигателей по ходу сезона, чтобы у Renault и Honda была возможность сократить отставание. Это принесет дополнительные расходы, но мы готовы на это пойти.
Мы также готовы обсуждать возможность увеличения числа унифицированых деталей, чтобы силовые установки стали дешевле для клиентских команд, увеличения их мощности и громкости. Но противоречивые и спорные предложения не способствуют продуктивным переговорам. Я надеюсь, что, в конце концов, мы найдём вариант, который окажется беспроигрышным для Формулы 1.
Вопрос: Инженеры уже на ранней стадии участвуют в обсуждении нового регламента на моторы. Вы не опасаетесь, что они вновь построят монстра?
Тото Вольфф: Нет. Мы должны задать инженерам четкие рамки, определить стоимость двигателя. Он должен стать проще, чтобы Renault и Honda могли сократить отставание, мы должны определить параметры громкости. Даже у меня есть сомнения, является ли громкость двигателя показателем его мощности. Я не уверен, что молодое поколение видит связь между двумя этими параметрами.
Вопрос: Всемирный совет наделил Берни Экклстоуна и Жана Тодта правом принимать решения по важным вопросам. Как такое оказалось возможным?
Тото Вольфф: Причина – некоторые события, произошедшие в последнее время, но я бы не хотел это комментировать.
Вопрос: Команды Формулы 1 в принципе могут договориться? Или каждый всегда будет отстаивать только собственные интересы?
Тото Вольфф: У каждой команды своя позиция, довольно часто они оказываются противоположными. Но мы не должны забывать про ответственность, которую несем перед спортом. Никто не хочет сделать чемпионат скучным и неинтересным – наоборот, мы стремимся повысить привлекательность Формулы 1. Я прекрасно понимаю, что наши победы чего-то стоят, только если добыты в напряженной борьбе на трассе. Нам нужны соперники.
Команда Mercedes дважды выиграла чемпионский титул, и, вполне естественно, что у нас есть своя точка зрения на то, каким должен быть регламент на моторы. Понятно, что у FIA и FOM может быть иное мнение. На их месте я бы тоже хотел, чтобы гонки выигрывали разные пилоты и чемпионат был максимально непредсказуемым.
Вопрос в том, как этого добиться. Хотим ли мы лишить преимущества лидеров, чтобы все оказались в равных условиях? Несомненно, это один из путей, но в Формуле 1 никогда так не было. Или же мы хотим разработать регламент, который позволит командам выйти на один уровень? Это займет время, но это более рациональный путь. Тогда возникает другой вопрос: Для чего были нужны все эти споры? Многое из того, что обсуждалось, выглядит настолько заумным, что хочется спросить, стоит ли воспринимать эти предложения всерьез?
Вопрос: В настоящий момент позиции Mercedes и Ferrari совпадают. Вы не опасаетесь, что ваш союз может разрушиться, если в 2016-м Ferrari окажется недостаточно конкурентоспособной?
Тото Вольфф: Конечно, все подобные союзы довольно шаткие, но нас сближает общее понимание пути дальнейшего развития, а не конъюнктурное желание добиться своих целей в краткосрочной перспективе, хотя пресса часто представляет всё именно так.
Вопрос: Что бы вы сделали на месте Тодта и Экклстоуна, чтобы решить проблемы к 2020 году?
Тото Вольфф: Моя работа заключается в другом. Я представляю в Формуле 1 Mercedes, а не предлагаю Берни и Жану различные идеи. Это их работа, и с моей стороны было бы не очень умно строить из себя человека, который знает решение всех проблем.
Вопрос: В будущем вы бы предпочли занять должность Экклстоуна или Тодта?
Тото Вольфф: Роль Берни меня не привлекает по той простой причине, что после его ухода этой должности больше не будет. Берни Экклстоун наравне с Ники Лаудой является одной из самых ярких личностей в Формуле 1. Берни владел Формулой 1, трижды продавал ее и пять раз выкупал – он уникальный бизнесмен. Кто бы ни пришел на его место, это будет не один человек, а группа специалистов, каждый из которых будет отвечать за свое направление, так что его должность меня не интересует.
Мне комфортно на той работе, которой я занимаюсь. Мне удалось найти оптимальный компромисс между спортом и бизнесом. Беспристрастный секундомер оценивает результаты. Я не знаю, что будет дальше. Не исключено, что однажды вернусь к тому, чем занимался раньше – к частным инвестициям.
Вопрос: Ходят слухи, что у вас есть разногласия с Ники Лаудой. Это так?
Тото Вольфф: Когда мы с Ники о чем-то спорим, то делаем это искренне. У нас могут быть разные точки зрения о том, что лучше для команды, но, в конечном итоге, мы приходим к общему решению. В этом отношении наши отношения сложно назвать дружескими, но они наиболее приближенны к таковым, даже если Ники и говорит, что у него нет друзей.
Он может позвонить мне в два часа ночи, а потом упрекать, что я не взял трубку, но я могу заверить, что если слышу телефон, то всегда отвечаю. Он – мой друг, мой бизнес-партнер, мой попутчик в дальних перелетах. Я ценю его за всё, что он делает. Ники – трехкратный чемпион мира, легенда автоспорта. Он играет большую роль в Формуле 1. Это тот человек, у которого я постоянно учусь.
