Чемпион мира 1996-го года Дэймон Хилл уверен, что титул, завоеванный Льюисом Хэмилтоном, перевернет жизнь молодого гонщика. Но, по мнению Хилла, Льюис к этому готов…
Минувшей осенью на одном публичном мероприятии мне довелось находиться на одной сцене с Льюисом Хэмилтоном и сэром Стирлингом Моссом, самыми популярными фигурами в британском автоспорте. И тогда я поймал себя на мысли, что в тот момент из нас троих только я действительно был обладателем титула.
Однако теперь картина поменялась, и спустя 12 лет Великобритания наконец-то получила следующего чемпиона. Впрочем, понимаю, что после драматических последних мгновений Гран При Бразилии, не один я задавался вопросом: «А если бы все сложилось чуть иначе?» Ведь гонщики не всегда добиваются заветной цели, даже если безусловно заслуживают самых высоких наград, и судьба сэра Стирлинга служит горьким тому примером.
С другой стороны, сразу возникает вопрос: а велика ли разница между человеком, действительно завоевавшим титул, и тем, кому это так и не удалось? Судьба распорядилась жестоко, и Мосс не добился звания, ради которого рисковал жизнью. Впрочем, если бы Мосс не попал в переделку, едва не закончившуюся трагически, он, конечно, стал бы чемпионом.
Однако и Льюис мог бы встречать нынешнее Рождество совершенно иначе, если бы не дождик, поливший трассу в Интерлагосе под самый конец Гран При. Но несмотря на все несходство этих двух гонщиков, между ними есть нечто общее. И Льюису, и сэру Стирлингу свойственно важное качество: такие люди никогда не упускают своего.
Мосс оставил очень яркий след в истории автоспорта. В юности он был кумиром своего поколения и заслужил право называться «народным чемпионом». Это звание он носил более 50-ти лет, и очень многие действительно считают его чемпионом мира…
Льюису же удалось завоевать титул, но как это переменит его жизнь? Не знаю, правильным ли будет ссылаться на мой собственный опыт, хотя я знаком со многими чемпионами. Даже мой отец был двукратным чемпионом. Но можно ли тут проводить какие-то сравнения? Откуда мне знать, что пережил год назад Кими Райкконен, и как это отличается от восприятия Кеке Росберга или Найджела Мэнселла?
Как я могу рассуждать о том, что значит титул для Хэмилтона? В одном я уверен: в самом ближайшем будущем его ждут более чем серьёзные перемены.
Все знают, что Формула 1 – это явление планетарного масштаба, собирающее колоссальную телеаудиторию. Популярнее только футбол, но каждые выходные в разных странах играются сотни матчей. С Формулой 1 картина другая: весь мир смотрит один и тот же Гран При, где бы гонка ни проходила, 18 раз в году, и на поле всегда выходят одни и те же «игроки». Получается, стоит те6е один раз выйти на старт, – и тебя знает едва ли не все человечество.
Когда в 1994-м году я проиграл чемпионат, а титул достался Михаэлю Шумахеру, зрители и слушатели BBC выбрали меня Британским Спортсменом Года. Меня, а не Стива Редгрейва (ныне он уже сэр Стив), короля академической гребли, тогда выигравшем свою четвертую Олимпиаду. Помню, я испытывал странное чувство: люди проголосовали за меня, хотя формально я был неудачником. Но это просто свидетельствовало о том, что Формула 1 привлекает больше внимания.
И все-таки, быть Спортсменом Года в своей стране – это одно, однако реальная популярность Формулы 1 измеряется в глобальном масштабе. Не думайте, что чемпион мира может отделаться короткой формальной фразой, типа: «Всем спасибо и спокойной ночи!» Понятное дело, ситуацией захотят воспользоваться спонсоры, причем, по полной программе.
Конечно, приятно то, что везде тебя встречают как победителя. Но, вся шумиха происходит не потому, что тебе захотелось славы и внимания: это спонсоры разносят весть о твоей победе по всему миру. Мой опыт говорит о том, что на планете практически нет уголка, где бы тебя не знали, – и все это благодаря Формуле 1. Единственным исключением являются, вероятно, США.
Кстати, вы, наверное, в курсе, что в Америке избрали темнокожего президента. По-моему, Льюис органично вписывается в эту тему, по крайней мере, сейчас, на первых порах…
Став чемпионом мира, я отправился в Нью-Йорк на борту сверхзвукового «Конкорда», чтобы принять участие в знаменитом телешоу Дэвида Леттермана. Формула 1 в те времена была чисто европейской историей, но дело в том, что мой отец некогда выиграл Инди-500, а Леттерман был большим поклонником Айртона Сенны. И все же мой визит в США стал рядовым событием. Однако, допускаю, что Льюиса может ждать в Штатах куда более громкая слава, и у него есть уникальная возможность по-новому преподнести там Формулу 1…
Напрашивается сравнение с гольфистом Тайгером Вудсом, которому не раз удавалось одолеть всех соперников в абсолютно честной борьбе. Кроме того, благодаря своей манере держаться, Вудс является просто идеальным персонажем для спонсоров и маркетологов, – впрочем, как и Льюис… Хэмилтон умен, прекрасно понимает, что хорошо, а что плохо, и при этом умеет спокойно и ненавязчиво рассуждать на различные темы. Подобные таланты ему пригодятся в будущем, как в Формуле 1, так и за ее пределами. Однако вскоре Льюис захочет, чтобы его уважали не только за спортивные успехи, но и за качество характера. Думаю, если Хэмилтон продолжит выигрывать, он может стать героем, по масштабами личности сравнимым с Сенной.
Льюис будет обласкан политиками, которым тут же захочется заработать какие-то очки на его фоне. И это будет новая для него ситуация: ведь он всего лишь хочет выступать в Формуле 1 и выигрывать гонки, но уже сейчас его воспринимают как некий символ, и ждут какой-то благой вести. Полагаю, ему вскоре понадобится консультант в области политики.
Хочет Льюис этого, или нет, – но миллионы людей будут обращаться к нему по множеству разных поводов, по большей части лишь прося о помощи. Но помочь всем он не сможет. Порой публика связывает с чемпионами слишком высокие ожидания, однако иногда ты понимаешь, что творить добро – в твоей власти, потому что для кого-то даже твой автограф будет значить очень много. Но кто-то попытается тебя использовать в каких-то своих целях. Разбираться со всеми этими обращениями – нелегкое дело, ведь отказывать людям всегда трудно, однако придется, если не хочешь сойти с ума. В общем, Хэмилтону надо будет расширять штат своих администраторов.
Самые великие гонщики - те, кто с достоинством нес величайшую ответственность, связанную с обладанием титулом. Здесь я бы хотел выделить Хуана-Мануэля Фанхио, Айртона Сенну и Джеки Стюарта.
Но Сенна, кумир Хэмилтона и источник его вдохновения, – это особый случай. Свойственные ему чувства сострадания и справедливости поистине не знали границ. Похожие качества я вижу и в Льюисе, – и тот же огненный характер! Интересно будет следить за его развитием. Мне представляется, что со временем Льюис будет становиться все более зрелым человеком и начнет мыслить более масштабно – по мере того, как будет расти его опыт встреч с различными выдающимися личностями. Конечно, для молодого человека, которому хочется быть самим собой и развлекаться, это серьезное испытание. Вряд ли его оставит в покое пресса – всегда будет риск в очередной раз попасть на страницы таблоидов.
Конечно, он может от всего этого отказаться, сказав, что его дело – выступать в гонках, не более того. И если Льюис так скажет, я не буду его осуждать…
В общем, в его жизни появится немало новых раздражающих факторов, ведь можно с уверенностью сказать, что Льюису уготована долгая и успешная карьера. Одного титула ему мало. Любой серьёзный чемпион Формулы 1 стремится к новым достижениям. Кому-то требуются годы, чтобы войти в элиту мирового автоспорта. Хэмилтон же едва не выиграл титул с первой же попытки. Мы уже слышали от Льюиса фразу о том, что он – «лучший гонщик Формулы 1». Он произнес ее на заседании Апелляционного суда FIA, состоявшегося после Гран При Бельгии, теперь у него есть сертификат, это подтверждающий.
Впрочем, на самом деле, ему самому не так и нужны доказательства собственного превосходства – они нужны публике. И здесь мне вновь хочется вернуться к сэру Стирлингу Моссу. Всем, кто много лет следит за Формулой 1 и хорошо знает ее историю, понятно, что никакие сертификаты не были нужны ни Тони Бруксу, ни Жилю Вильнёву, ни Ронни Петерсону. В этот ряд я однозначно ставлю и Мосса, и Хэмилтона.
Конечно, есть и другие замечательные гонщики, но им просто меньше повезло. Однако всех, пробившихся на вершину, объединяет одна общая черта: когда им представлялся шанс, они за него хватались. Это качество свойственно всем чемпионам. А по тому, КАК они добывали свои титулы, настоящих чемпионов можно отличить от всех остальных. Полагаю, вы догадались, что я считаю Льюиса настоящим, достойным чемпионом.
Когда ты становишься членом этого элитного клуба, испытываешь чувство глубокого удовлетворения. Ты понимаешь, что преодолел тяжелейшее спортивное испытание и вышел из него победителем. Лично мне в свое время было приятно. Думал, Льюису тоже.
Полагаю, его отношение к спорту изменится. Выиграв первый титул, он заложил некий фундамент, но он может выступать еще лет 12 – 14. Если Льюис выиграет хотя бы половину этих чемпионатов, он сможет побить рекорд Михаэля Шумахера, хотя это очень трудно. Тем более, сегодня намного выше конкуренция.
Но главная перемена в его жизни заключается вот в чем: он навсегда избавился от неприятного чувства, что судьба-злодейка может помешать ему выполнить свою работу. Теперь он испытывает настоящее облегчение и думает: «Слава Богу, все позади!» Дорога к титулу, сам процесс – разумеется, увлекателен, однако результат – еще лучше.
Отлично, Льюис! Добро пожаловать в наш клуб!
