Марк Хьюз на страницах британского издания The Race попытался объяснить, почему Макс Ферстаппен стал невольным виновником проблем его напарников.
Лиам Лоусон всегда мечтал стать гонщиком Red Bull Racing, но теперь, когда мечта сбылась, его ждёт очень непростое испытание, ведь сравнивать его будут с четырёхкратным чемпионом мира.
Пьер Гасли, Алекс Элбон и Серхио Перес могут ему объяснить, каково это – быть напарником Макса Ферстаппена, и если вы ему проигрываете, то постепенно теряете уверенность в своих силах. Впрочем, были и другие примеры: в своё время Карлос Сайнс и Даниэль Риккардо более-менее успешно противостояли голландцу, но это было уже давно, и с тех пор Макс стал намного сильнее.
Вот что об особенностях его стиля пилотирования говорит Кристиан Хорнер, руководитель Red Bull Racing: «Если обратить внимание на основное отличие между ним и его напарниками, то оно проявляется вовсе не на высоких скоростях. Например, Пьер Гасли проходил скоростные повороты так же быстро, как Макс, если не быстрее.
Но это отличие видно на фазе торможения перед медленным поворотом, который Макс проходит абсолютно уверенно, при этом контролируя несколько нестабильное поведение задней части машины… Он хочет, чтобы передние колёса хорошо держали трассу, а с задними он справится».
Эти особенности в определённой степени учитываются, когда инженеры Red Bull Racing модернизируют аэродинамику машины, и отчасти формируют их подходы. Хотя нельзя сказать, что шасси разрабатывается именно под стиль Ферстаппена, но так получается, что Макс способен показывать более высокие результаты на машинах, которые отличаются определённым поведением на трассе.
В своё время Пьер Ваше, технический директор команды, объяснял: «Макс способен справляться с проявлениями нестабильности, что не под силу некоторым другим гонщикам. Мы знаем, что если сознательно сделать так, что машина в предельных режимах будет несколько нервной, иногда это позволяет добиться более высоких скоростей.
В общем, мы работали в этом направлении, и Максу удавалось показывать более высокие результаты. Поэтому мы продолжали двигаться в эту сторону…, но зашли слишком далеко».
В течение какого-то времени Ферстаппену ещё удавалось укрощать такие машины, но в итоге дело дошло до того, что и его мастерства перестало хватать, чтобы компенсировать проявления нестабильности. Однако Серхио Переса машина RB20 перестала устраивать намного раньше, и разница между результатами мексиканца и его напарника становилась всё более заметной.
Теоретически машина, которая отличается такими повадками, т.е. когда центр аэродинамического давления смещён вперёд, действительно должна быть быстрее, но это неизбежно влечёт нестабильность задней части шасси. Однако расчёты, произведённые в ходе аэродинамических исследований, не учитывают такое сложное и многофакторное явление, как управляемость.
Но вот что о стиле пилотирования Ферстаппена говорит Дженсон Баттон, а чемпиона мира 2009 года можно считать отличным экспертом в данном вопросе: «Максу блестяще удаётся раскрывать потенциал машины, наиболее эффективной с точки зрения расчётов, произведённых в аэродинамической трубе.
Большинство гонщиков сочтут баланс такой машины просто ужасным и будут пытаться настроить шасси так, чтобы они могли более уверенно проходить повороты. Но Макс способен ездить именно при таких настройках».
Ещё более ярко высказался Алекс Элбон, который был напарником Макса в течение полутора сезонов в 2019-2020 гг.: «Когда я перешёл в Red Bull, то баланс машины был настолько сильно смещён вперёд, что достаточно было просто подуть на руль, и машина уже начинала поворачивать!.. При таком её поведении ты начинаешь нервничать.
Сначала ты отстаёшь немного, но по ходу сезона Макс хочет, чтобы поведение передней части машины становилось всё острее, и он при этом едет всё быстрее. Тебе приходится всё больше рисковать, и в итоге ты попадаешь в аварии…»
Поскольку инженеры и конструкторы Red Bull продолжали работать именно в этом направлении, то в определённый момент даже способностей Ферстаппена находить подход к машинам, созданным в Милтон-Кинсе, перестало хватать. И дело не в том, что его талант исчерпался: баланс машины стал настолько неорганичным, что в её поведении появились определённые особенности, которые Макс терпеть не может. Например, когда в средней фазе поворота начинается недостаточная поворачиваемость.
В 2024 году недостатки шасси RB20 в полной мере проявились в Монце, где уровень прижимной силы настолько мал, что на небольших скоростях это приводило к слишком большому увеличению дорожного просвета в задней части машины.
И только после этого в команде поняли, что происходит, изменили направление модернизации аэродинамического обвеса RB20 и разработали новый, уже иной комплекс обновлений, который дебютировал в Остине. И это сразу позволило добиться некоторых улучшений. Но в полной мере их почувствовал только Ферстаппен, а вообще они были недостаточно заметными, чтобы Пересу стало комфортнее за рулём…
Однако тенденции, которым продолжат следовать в инженерном департаменте Red Bull Racing, всё равно останутся примерно прежними, и команда будет ориентироваться именно на пожелания Ферстаппена. А мнение его напарника будет учитываться в меньшей степени, и как с этой ситуацией будет справляться Лиам Лоусон, и сможет ли он к ней адаптироваться, выяснится по ходу сезона 2025 года.
