Детройт'88: Каменные джунгли

В 1987 году машины Williams доминировали в чемпионате не в последнюю очередь благодаря моторам Honda. В 1988-м во многом по вине японской компании команда превратилась в аутсайдера.

Уже в середине 1987-го стало известно, что со следующего сезона моторы Honda появятся на машинах McLaren – Рон Деннис сделал всё, чтобы заполучить лучшие двигатели Формулы 1. Однако японцы готовы были поддерживать только две команды, так что кто-то из клиентов – Williams или Lotus – эти двигатели должен был потерять.

Казалось бы, выбор довольно очевиден: Lotus с Сенной за весь сезон выиграли два Гран При, Williams с Мэнселлом и Пике – девять и завоевали оба титула. Однако в Honda приняли нетривиальное решение сохранить поддержку Lotus. А это значило, что в Williams остались без силовых установок. Уже было известно, что 1988-й должен был стать последним годом в истории турбомоторов, потому тратить силы на доработку таких двигателей в BMW и Porsche посчитали излишним и покинули чемпионат. Так как Ferrari свои моторы не продавала, договариваться стало просто не с кем.

Оставались старые моторы BMW под брендом Megatron и Alfa Romeo под маркой Osella, а также частные Hart, но эти варианты были бесперспективны. Потому в Williams решили перейти на атмосферные моторы. Определённый резон в этом был. В 1988-м вступили в силу новые, куда более серьёзные ограничения для машин с турбомоторами.

Во-первых, максимальное давление наддува теперь было ограничено на уровне 2,5 атмосфер, против 4-х в 1987-м. Во-вторых, объём бака для таких машин уменьшился до 150 литров, тогда как атмосферные по-прежнему использовали 195 литров за гонку. Наконец, минимальный вес атмосферных машин составлял 500 кг, а турбированных - 540 кг. Учитывая, что атмосферные двигатели имели рабочий объём 3,5 литра против полутора у турбомоторов, было неясно, кто из них в действительности получит преимущество.

Некоторым сюрпризом стало то, что в Williams предпочли атмосферные моторы Judd, а не Cosworth. Возможно, причиной было то, что в Ford считали своим основным партнёром Benetton – команда, фактически, имела статус заводской. И только она получила в 1988-м новый Ford Cosworth DFR. Остальные клиенты должны были довольствоваться несколько устаревшим DFZ, и Williams это совершенно не устраивало. Что касается Judd, то новый двигатель был основан на блоке цилиндров мотора Honda для IndyCar, и в трёхлитровой версии его уже обкатали в Формуле 3000, так что перед началом сезона Фрэнк Уильямс раздавал весьма воинственные обещания - в частности, победить Honda.

Первые же тесты показали, что в Williams ошиблись: несмотря на все ограничения, турбомоторы всё равно были намного сильнее атмосферных двигателей. К тому же моторы Judd не отличались надёжностью. Но самым неприятным сюрпризом стало то, что Williams даже не была лучшей среди тех, кто использовал такие моторы! Неожиданно серьёзную конкуренцию им навязали Иван Капелли и Маурисио Гужельмин на March 881 с таким же двигателем. Шасси, построенное малоизвестным тогда Эдрианом Ньюи, оказалось чрезвычайно эффективным.

Возможно, причиной, по которой в Honda предпочли продолжить работу с Lotus, а не с Williams, заключалась в том, что японцы забрали из Lotus их ведущего пилота. Именно по протекции Honda Сенна перешёл в McLaren, к неудовольствию Алена Проста. Более того – японские мотористы явно предпочитали бразильца французу, так что неожиданно Прост, принесший команде два чемпионских титула, оказался в ней на вторых ролях.

У Проста были свои методы борьбы с "бразильским волшебником" – понимая, насколько силён Сенна в квалификациях, Ален фактически отказался от соперничества с ним по пятницам и субботам, предпочитая сразу работать над гоночными настройками. Потому после пяти Гран При на счету Сенны было пять поулов, но при этом лидировал в чемпионате Прост, выигравший три гонки.

Следующий этап проходил в Детройте. Правительство города продолжало платить за Гран При, пытаясь хоть как-то остановить деградацию бывшей автомобильной столицы мира. Однако среди пилотов и команд трасса популярностью не пользовалась. Перед гонкой Филипп Альо назвал Детройт "Гран При, на который никто не хочет ехать". Вероятно, с этим согласился бы весь паддок. Трасса проходила прямо по улицам города, с плохими дорогами, люками и трамвайными рельсами.

Кроме того, трасса была ещё и опасна. На большем её протяжении ограждениями служили бетонные блоки, контакт с которыми мог плохо закончиться. Инциденты не заставили себя ждать – в субботу утром Стефано Модена потерял контроль над машиной в быстром вираже Chrysler Drive и врезался в стену. Удар был очень силён – коробка передач его машины разбила двухтонный бетонный блок! Модена задыхался и потерял сознание. К счастью, обошлось лишь несколькими синяками, но на ночь его оставили в больнице под наблюдением.

Через час March Ивана Капелли сорвалась с траектории и врезалась в отбойник на скорости 200 км/ч прямо перед боксами McLaren и Lotus! Обломки полетели во все стороны, оторвавшееся колесо смело всё на своём пути – компьютеры, мониторы, – и пролетело в нескольких сантиметрах от хронометриста Проста Анны Буаснард! "Если бы я не пригнулся, то мог погибнуть", - сказал после инцидента конструктор Lotus Жерар Дюкаруж.

Снова не обошлось без везения – небольшие травмы получили лишь два механика, маршал и пожарный. Остальные бросились к Капелли, который от удара на короткое время потерял сознание. Его тоже отправили в госпиталь, где рентген обнаружил трещину в кости ноги, но не слишком опасную. Итальянец даже пытался выйти на старт, но врачи не допустили его к гонке.

В середине июня в Детройте часто бывает жарко, но такой жары, как в этот уик-энд, там не было давно. Из-за высочайших температур начал плавиться асфальт, и без того находившийся не в лучшем состоянии. Всё это не помешало Сенне вновь продемонстрировать своё преимущество в квалификации – он завоевал шестой поул подряд, повторив рекорд Лауды, установленный в 1974 году.

Прост в пятницу был вторым, но в субботу постоянно оказывался в трафике и так и не смог улучшить свой результат. А вот гонщикам Ferrari это удалось, и они оба опередили француза: Бергер уступил Сенне 0,8 секунды, Альборето – секунду. Прост в итоге проиграл 1,4 секунды, а все остальные, начиная с Тьерри Бутсена на Benetton – более двух.

Ночью организаторы залили повреждённые участки асфальта цементом. Несмотря на 40-градусную жару на трибунах собралась 61 тысяча зрителей. Высокие температуры сказались на Сенне самым неожиданным образом – бразилец перестарался с кондиционером в гостинице и умудрился простудиться! К счастью, не слишком сильно – и вышел на старт.

Стартовал Сенна не идеально, ему пытался навязать борьбу Бергер, но первым в поворот зашёл бразилец. Вторая машина McLaren пыталась навязать борьбу второй Ferrari, но безрезультатно. Более того, в третьем повороте Проста неожиданно обогнал Бутсен! Впрочем, ненадолго – уже на втором круге Ален вернул себе четвёртую позицию, а к шестому опередил обе Ferrari и вышел на вторую позицию.

Сенна к этому моменту успел оторваться на шесть секунд. Совсем немного, учитывая, что обычно гоночный темп Проста был выше, чем у напарника, но не на этот раз. На машине Алена барахлила коробка, так что француз постоянно промахивался с передачами и ничего не мог противопоставить Сенне, который отрывался всё дальше и дальше.

Но даже с неисправной коробкой McLaren MP4/4 была быстрее любой другой машины на трассе. Борьбу за оставшиеся места в шестёрке лучших вели пилоты Ferrari и Benetton, и нельзя сказать, что эта борьба была чистой. Вслед за Простом, Бутсен тоже смог опередить Альборето, но попытка атаковать Бергера закончилась столкновением и сходом австрийца.

Затем Наннини пытался обогнать Альборето, и снова между Benetton и Ferrari произошло столкновение. Альборето продолжил движение, но откатился в хвост пелотона. Наннини поначалу даже не потерял позиции, но через несколько кругов всё же сошёл – как выяснилось, оказалась повреждена подвеска.

Благодаря этому на четвёртое место поднялся Мэнселл, но ненадолго – на 18-м круге мотор Judd в очередной раз сгорел. Четвёртую позицию унаследовала вторая Williams Рикардо Патрезе, но на 26-м круге сошёл и он – отказала электроника. К тому моменту сошли Ligier Йохансона, обе Arrows и единственная Lotus Пике (Сатору Накаджима на второй Lotus не смог пройти квалификацию). Так на четвёртом месте оказался Андреа де Чезарис на Rial.

Ещё через несколько кругов, когда Judd сгорел и на March Маурисио Гужельмина, на пятое место поднялся Пьерлуиджи Мартини на Minardi. Это была своего рода сенсация, ведь до этого этапа Мартини не садился за руль машины Формулы 1 почти три года! Однако после того, как основной пилот Minardi, Адриан Кампос, не прошёл квалификацию три раза подряд, терпение спонсоров лопнуло, и испанец был уволен даже до окончания американского турне! Именно его сменил Мартини, и сменил великолепно.

Однако Minardi есть Minardi, так что когда на последних кругах итальянца догнал Джонатан Палмер на Tyrrell, он ничего не смог ему противопоставить. Палмер тоже стал одним из героев гонки – на первом же круге ему пришлось заехать в боксы для замены носового обтекателя, после чего он вернулся на трассу последним, но продемонстрировал великолепный темп и незаурядный характер, опередил многих соперников, пробился в очки, а на последних кругах был одним из самых быстрых на трассе.

Гонщики McLaren к тому моменту, впрочем, уже никуда не торопились. Сенна лидировал с огромным отрывом от Проста, а тот ещё больше выигрывал у Бутсена. На финише в одном круге с Айртоном оказался только его напарник! Все пилоты останавливались в боксах, но на расстановку сил в лидирующей группе это абсолютно никак не повлияло.

Сенна выиграл вторую подряд гонку, но второе место Проста позволило ему сохранить не только первое место в личном зачёте, но и неплохой запас перед напарником. Третье место занял Бутсен - тоже второй раз подряд. Очки де Чезариса за четвёртое место и Мартини за шестое так и остались для них единственными за сезон.

Лучший круг гонки Прост проехал ещё на четвёртом круге. Затем у него начались проблемы с коробкой, но дело не только в этом. Сенна тоже ехал всё медленнее и медленнее – просто из-за того, что состояние трассы постоянно ухудшалось. На последних кругах, как признавался Айртон, это походило на пилотирование под сильным дождём.

Было ясно, что никакого будущего у этой трассы нет. Шли разговоры о переносе Гран При в другую часть Детройта, на остров Белль, но городской совет посчитал этот проект слишком дорогим. Экклстоуна, однако, унылый антураж мичиганской трассы и низкие телевизионные рейтинги гонки не привлекали, так что больше Формула 1 в Детройт не возвращалась.

В воскресенье вечером все пилоты вылетели в Европу – североамериканское турне закончилось. Все, кроме Андреа де Чезариса, который опоздал на свой самолёт в Нью-Йорке. Горячий итальянец пытался пробиться на рейс силой, так что ночь ему пришлось провести в полицейском участке аэропорта. Выйдя из камеры утром в понедельник, де Чезарис саркастически заметил: "Во всяком случае, там было не хуже, чем в Детройте".