Этот роман – вымышленный, пересечений с историческими событиями искать не стоит. Это продолжение «Дебютанта» Никиты Савельева, первыми читателями которого стали читатели F1News.ru...
Глава 14. Взлеты и падения. Часть вторая
День гонки
Генри преодолел медленную шпильку перед стартовой прямой, теперь машине удалось разогнаться по полной. Сейчас будет сложно! Трасса уходит вниз, немного изгибаясь, в момент корректирующего движения руля полотно неожиданно взлетает вверх, перед гонщиком вырастает стена асфальта, выхода из виража совершенно не видно, а ведь надо уже поворачивать. Вправо и тут же влево.
Генри видел множество опасных поворотов, но, пожалуй, здесь точнее всего ощущаешь смысл выражения душа ушла в пятки. Но времени расслабляться нет – теперь машина ныряет в связку прямых, соединенных быстрыми виражами.
Впереди соперник. Генри заметил: тот не очень уверенно действует на выходе и устремился в атаку. Маломощному мотору на автомобиле Генри приходилось несладко, места на прямой немного, а уже надвигался новый поворот, куда впишется лишь одна машина. Если конкурент не дрогнет… Отчаянно рискуя, Генри все-таки удалось вырваться вперед. Уфф. Можно перевести дух. Спрашивается, зачем идти на столь опрометчивый поступок, да еще на втором круге гонки?
До начала состязания у Генри прошла очень важная встреча. Не придумал ничего лучше, как подойти к сеньоре Томаси с огромным пышным букетом. Спору нет – определенный риск был – многие излишне эмансипированные особы не переносят цветы. Впрочем, маловероятно, что сеньора пусть и не первой молодости, но шустрая и привыкшая к мужскому вниманию, столь подвержена веяниям молодежи.
Букет был благостно принят, а Генри назван «милым» и одарен поцелуем в щеку. Эмма некоторое время слушала его цветистые комплименты, но в какой-то момент резко прервала:
– Что ты хочешь, Генри? Только не говори, что воспылал неведомой страстью к моим увядающим прелестям.
Генри честно и поведал. Мечтает стать пилотом Монетти, но понимает всю непреодолимую пропасть между его скромными достижениями и заветной красной машиной, поэтому готов довольствоваться спортивными автомобилями. Тем более, имеет немалый опыт.
– А почему пошел ко мне, а не к Бруно? – поинтересовалась Эмма. – Трусишь?
– Ни в коей мере, – заверил Генри. – Просто…
Он многозначительно замолчал. А что тут сказать, Бруно послал бы его на все буквы итальянского алфавита, и все дела.
– Знаешь, сорванец, каким влиянием обладает тетя Эмма по сравнению со всеми временщиками, – усмехнулась сеньора. – Вот раньше были управленцы. Кремень. Не то что нынешние, сплошь интриганы и карьеристы.
Генри всей возможной мимикой постарался показать, как сожалеет об ушедших славных временах.
– Без сомнения, я имею определенное влияние, но подлизаться ко мне, имея лишь симпатичную мордашку, мало, – безапеляционно сообщила Эмма.
– У меня есть безразмерное желание, согласен на самые скромные гонорары.
– Согласен он, – фыркнула Эмма. – Знаешь, сколько таких прытких? У тебя ж результатов ноль. Что я скажу своим шефам? Про горячее желание?! Не смеши мои седеющие волосы.
– Дайте мне шанс хотя бы попасть на тестовые заезды!
– Тесты ему подавай! Даже гоняться за нас на спортпрототипах очередь на милю.
– Неужели нет никакого выхода? – понурился Генри. – Сеньора Томаси, да я что угодно для вас, я в долгу не останусь…
– А что ты можешь? – усмехнулась Эмма. – Не сомневаюсь, у тебя ни гроша за душой. И только попробуй прикинуться, что влюбился. Упадешь в моих глазах.
Сказать начистоту, Генри в качестве последней соломинки не исключал и такой способ. На войне как на войне – хороши все средства.
– Не вешай нос! – улыбнулась Эмма. – Смелых я люблю. За мной в пятьдесят втором ухлестывал один граф. Что ухмыляешься? Самый настоящий граф, с во-от таким генеалогическим древом и даже родовым замком, пускай и обветшалым. Смелый был – аж жуть, тоже карьеру сделать хотел, но вскоре понял, на одной смелости не уедешь, попал в пару аварий, чудом жив остался, охладел да и бросил гонки. Сейчас или в гольф играет, или в поло.
– Я не отступлюсь, – заверил Генри.
– Да вижу, что упорный. Тем более, у тебя даже замка нет. Покажи результат в гонке, тогда я хотя бы обращу внимание Бруно, дескать, перспективный парень. Зацепить его для начала. А так даже бессмысленно начинать разговор, букет симпатичный, но на одних цветах рекомендовать неведомо кого я не собираюсь, даже не надейся.
– Как же я его покажу, на нашей медленной машине? – растерялся Генри.
– А ты что хотел? – жестко сказала Эмма. – Истинный гонщик продемонстрирует настоящую страсть на любом ведре. В Монетти таких только и любят. Что помрачнел? Я ж не говорю тебе выигрывать, главное – прыгни выше головы.
По сути, трассы как таковой не существует, в обычные дни это просто дороги общего пользования, которые связывают окрестные деревеньки, что расползлись по окрестным предгорьям. На длинной дистанции, беспощадной к моторам, растянувшийся пелотон нес потерю за потерей, и к середине гонки Генри пробился уже на восьмое место. Он регулярно загонял стрелку оборотов на опасный рубеж, но и не переходил его. Главное – суметь остаться на этой неуловимой грани: сохранить высокую скорость, не перекрутив двигатель.
Хорошо, нет дождя. Как же не повезло несчастному Жоржу, никому не пожелаешь попасть в коварную ловушку в виде мокрой трассы. Летишь себе на скорости, не подозревая, что в следующем вираже асфальт уже не тот. Сцепление колес с дорогой неожиданно и бесповоротно меняется, миг – и ты вовсе не хозяин своей машины, а лишь пассажир.
– Какие последние новости о Жорже? – спросил Генри, натягивая на лицо очки.
– Принципиально ничего нового, – вздохнул мистер Бейкер. – Диагностировали множественные переломы и серьезную травму головы.
– Бедолага Жорж, – покачал головой Генри.
– Он пришел в сознание, говорит, правда, с трудом.
– Хоть что-то положительное.
– Должны прилететь его родители и супруга. В местной больнице нет стоящих специалистов по неврологии, вызвали других врачей, рассматривают вопрос о его транспортировке в столицу.
– Его можно навестить?
– Думаю, да. Единственное, после гонки будет поздно для посещений, поедем в понедельник с утра.
– Обязательно. Я с ребятами говорил перед стартом, многие собираются.
– Конечно, конечно. Жорж будет так рад. Это с виду он суров и нелюдим, а в глубине души до сих пор романтик.
– Не сомневался.
– Генри, ты это… – Эдвард замялся. – Давай там осторожнее, что ли…
– К сожалению, мы не в том положении, мистер Бейкер, чтобы осторожничать. Все будет хорошо.
И неожиданно для себя Генри положил руку на плечо босса, чуть сжав ладонь. Что за глупости, спрашивается?
== Продолжение...