Этот роман – вымышленный, пересечений с историческими событиями искать не стоит. Это продолжение «Гоночного боевика» Никиты Савельева, первыми читателями которого стали читатели F1News.ru...
Фаворит. Глава 3. Железное сердце. Часть первая
Жара страшная, ни малейшего дуновения ветерка. Зрителей на автодром пускают бесплатно, их никто не считает, может триста тысяч, может четыреста. Трибуны заполнены ещё с утра, и толпа стекается на обочины. Редкие ограждения не спасают, немногочисленные служащие бессильны и вот люди сплошной стеной стоят по краям трассы.
Мы понимали, чем это чревато, но на старт вышли. Иначе это неконтролируемое беснующееся море, лишившись зрелища, просто бы уничтожило нас. В гонке зрители развлекались, перебегая трассу прямо под носом летящих машин. Как внушить, что это смертельно опасно?
Я думаю не о соперниках, а как бы никого не сбить. Безумный слалом, а не езда. Развязка не заставила себя долго ждать: машину Руджеро вынесло прямо в толпу на бешеной скорости. Представляешь? Как выстрел из гаубицы. Началась дикая давка, машины «скорой» могли добраться до места аварии только по трассе, и до конца заезда никто не оказывал пострадавшим помощь.
Официально погибло одиннадцать человек, но, говорят, реальное число жертв в несколько раз больше. Думаю, просто не стали травмировать заморских гостей. Я видел после гонки десятки окровавленных, шокированных людей в оборванной одежде, у некоторых были отвратительные открытые переломы. Видел, во что превратились тела. Видел машину Руджеро. Думаешь, красное не видно на красном? Превосходно видно. Весь корпус в отвратительных бурых пятнах. Руджеро, как это ни странно, почти не покалечился. Но погиб через полгода в пустяковой аварии.
– Ужас, – поежился Лесли, когда дослушал рассказ Невилла. – Но за последние четыре года в Южной Америке многое изменилось. Трассу оцепляют войсками и теперь там даже безопаснее, чем на многих европейских автодромах. Говорят, гонка прошла абсолютно без эксцессов.
– Да, я слышал, – рассеянно отозвался Невилл.
Хоть первенство и является мировым, абсолютное большинство этапов проходит исключительно на европейском континенте. Организаторы, правда, включили в зачет самую известную американскую гонку на овальной трассе, но это оказался формальный шаг – европейцы игнорировали заокеанские соревнования, и коллеги под звездно-полосатым штандартом отвечали им тем же. Уж слишком разная техника и подход к гонкам на двух континентах. И вскоре для реального подтверждения мирового статуса в календаре появился южноамериканский этап. Первый опыт, правда, завершился жуткой трагедией, но потом все наладилось.
Гонки – теплолюбивый вид спорта, а в Южном полушарии, как известно, лето начинается, как раз тогда, когда европейские города засыпает снег, поэтому теперь сезон стартовал необычайно рано – в январе. Сразу после нового года команды собирали скарб, грузились на трансатлантические лайнеры и отправлялись в длительное путешествие через океан. Парадокс еще и в том, что к зиме никто, естественно, не успевал подготовить новую машину, и команды стартовали на старой технике, но уже в обновленных составах.
Невилл терпеть не мог пропускать гонки, но в этот раз вынужден был признать правоту рационального мистера Каррагера. Чем тратиться на дорогостоящее путешествие без малейшей гарантии успеха, лучше пустить эти средства на развитие автомобиля. Как ни парадоксально, второй этап начнется лишь спустя пять месяцев – в мае, и тогда, по сути, сезон стартует заново.
– И с расписанием куча сложностей, – посетовал Лесли.
– Да уж, где Суэцкий канал, и где мы? – согласился Невилл. – Вот живем, гоняемся, и не задумываемся, а чтоб мы делали без нефти?
– Перебои с поставками, чтоб их. Некоторые автодромы уже отказались от гонок, – добавил Лесли.
– В страшном сне не представлял, что меня будут интересовать столь далекие от спорта вещи, – хмыкнул Невилл. – Наше дело – сесть за руль и мчать во весь опор.
– Думаешь, чинуши договорятся?
– Не переживай. Найдут компромисс. Хотя календарь сезона очевидно покромсают.
– Лишь бы обошлось без войны, – вздохнул Лесли.
– Переквалифицируемся в пилотов истребителей, как наши предшественники. Что ты побледнел?
– Мистер Рид, Вас ищет шеф, – подбежал один из механиков.
– Не буду заставлять его ждать, – Невилл кивнул напарнику.
В то время как немногочисленные коллеги, что отважились на изнурительное путешествие, паковали вещички в липкой южноамериканской жаре, Невилл пребывал на базе команды в лондонском пригороде, в городке Илфорд. На улице промозгло и сыро, зато в прохладе работается легче.
Невилл как никогда чувствовал необычайный прилив энергии и заряд на борьбу – он готов был торчать на заводе целые сутки и ждал с нетерпеньем первой пробы руля. Пускай техническими знаниями он обладал слабо, но верил, что его присутствие и гоночные знания хоть как-то поспособствуют инженерам при создании машины.
Быстрые шаги Невилла отдавались гулким эхом в обширном цехе. По пути он с удовольствием вдыхал неповторимый аромат, какой бывает только на автомобильном заводе. Краска, солярка, топливо, лак, смазка, масло. Иные нежные носы бы презрительно поморщились, но для Невилла это значит – работа кипит. Сотрудники в аккуратных комбинезонах (Каррагер не терпел грязи и неряшливости) копошатся около стендов, басовито гудят станки, шипят сварочные аппараты, выбрасывая снопы трескучих искр. Любая, даже незначительная деталь должна быть доведена до совершенства. Каждый знает свой маневр, все работают, не покладая рук, с утра и до позднего вечера.
По соседству в аккуратных ангарах располагается куда более масштабное производство – основной бизнес мистера Каррагера по производству запасных частей для дорожных автомобилей. Там тоже царит деловитая суета. Ежедневно неустанный конвейер выплевывает десятки различных деталей, что разлетаются по европейским концернам, автозаводам, фабрикам, фирмам и даже крошечным мастерским. Сейчас же вся махина предприятия Каррагера подчинена интересам его небольшой гоночной команды. Все свободные деньги на нужды Карнолл. Поставлена донельзя амбициозная цель – навязать, наконец, борьбу набившим оскомину красным машинам.
Невилл тактично подождал, пока Каррагер что-то строго выговорит работнику у станка, и приблизился. За спиной шефа обнаружился незнакомый молодой мужчина, примерно возраста Невилла, высокий и худой, с решительным узким лицом и взлохмаченной шевелюрой.
– Знакомьтесь. Невилл Рид. Чарли Родвелл – наш новый главный конструктор, – представил их Каррагер. Сегодня шеф был особенно мрачен и напоминал угрюмого бульдога, помышлявшего, не куснуть ли кого-нибудь половчее.
– А где Филипп? – не удержался Невилл.
– Уволен, – бросил Каррагер. – Сам же заявлял, нам нужен свежий взгляд.
– Ну, да…
– Пожалуйста.
– А…
– Пойдем в мой кабинет. Голова разрывается от шума.
Невилл воздержался от лишних вопросов. По правде сказать, стиль работы осторожного и консервативного Филиппа его не впечатлил, но вот чтобы так сразу, с плеча? Будем надеяться, Каррагеру виднее.
– Рад, что буду работать с Вами, наслышан, – шепнул Чарли Невиллу.
Тот только поморщился, все о нем наслышаны, для всех он перспективный пилот. А где результаты? Первую гонку и ту проигнорировал. Умом понимаешь, Каррагер прав, а вот душой сложнее. Обычно ночью Невилл дрых без задних ног, а тут вскочил и не мог уснуть – как раз в это время на другом конце земного шара ребята принимали старт. Победу одержали, разумеется, итальянцы.