Этот роман – вымышленный, пересечений с историческими событиями искать не стоит. Это продолжение «Дебютанта» Никиты Савельева, первыми читателями которого стали читатели F1News.ru...
Глава 7. Карликовая жемчужина. Часть первая
– Дорогие зрители, третий этап проходит на самой необычной трассе во всем календаре. Дистанция проложена непосредственно по старинным городским улицам средневекового княжества. На трассе почти нет длинных прямых, зато множество медленных поворотов, в каждом из них пилотам приходится по несколько раз переключать скорости. Здесь мощность мотора отходит на второй план, зато нагрузка на коробку передач просто немыслима. Немалую роль играет и мастерство пилота – трассу окаймляют соломенные тюки, мешки с песком и бетонные бордюры. Малейшая ошибка и – автомобиль разбит. Победа на этой сложнейшей трассе среди самих пилотов считается необычайно престижной.
– Эй, ты будешь меня слушать или нет, – Жорж толкнул Генри в бок. Он и впрямь отвлекся на комментатора, чей задорный голос разносился над боксами команд.
– Запомнил про связку поворотов в районе Казино? – Жорж водил карандашом по лежащей на верстаке схеме. – Дальше будет немного полегче, следующая часть более быстрая. Здесь, где туннель, трасса изгибается. Видишь? Советую понизить передачу, не рискуй понапрасну. Потом врываешься в зону порта, прямая достаточно длинная, но посередине ее разрезает медленная шикана. Сильно разогнаться не успеешь, и не пытайся. Смотри, не ошибись на торможении. Иначе можешь даже улететь в залив. Не ухмыляйся, бывали такие случаи. Только наберешь скорость, около «киоска» переходи на третью передачу, поворот плавный, старайся срезать угол. Здесь хорошее место для обгона. Маловероятно, что тебе пригодится. Так, на всякий… И вновь стартовая прямая. Впереди шпилька медленного поворота…
– Да, ясно, – Генри оттолкнул схему. – Сам проеду – пойму, что к чему.
– Не хорохорься, – предупредил Жорж. – Здесь проще простого разбить автомобиль. Что будешь тогда делать? Или у тебя в карманах завалялась еще тысчонка-другая? Смотри, Эдвард и так дал поблажку, пожалел тебя.
Генри отвернулся от ядовитого собеседника. Бейкеру, ясное дело, спасибо, подбросил на существование, хотя Генри не получил ни цента после недопуска на старт во Франции. Но зачем по больному-то?
Жорж продолжал рассказ, хотя его никто толком не слушал:
– Жалко, не сможем сегодня пройти по дистанции пешком, все перегорожено. А вечером она будет забита обычными автомобилями. Это же легендарная трасса, здесь проводятся автогонки более сорока лет. Я был тогда совсем ребенком. Казалось сумасшествием гоняться на крошечном клочке земли. Но никто не пожалел. Ежегодно тут собираются самые сливки общества. Знали б, сколько здесь поломано автомобилей, надежд и людских судеб. Сколько удивительных побед видели эти старинные стены. Сколько трагедий и триумфов.
Жорж ненадолго замолчал, его дубленая ветрами физиономия и впрямь стала отрешенной, такое впечатление, гонщик унесся мыслями далеко и даже помолодел.
– Пойду, пройдусь, – Жорж резко вышел.
– Что это с ним? – удивленно спросил Генри у прохлаждавшихся неподалеку Сандры и Адама. – Ледяная статуя растаяла?
– Последнее время он сам не свой, – пожал плечами Адам. – А, бывало, носился как торнадо.
– Кто? – удивился Генри. До того порой медлительный и вечно раздраженный Жорж бесконечно далек от торнадо.
– Тебе сложно оценить, но Жорж гонялся с начала пятидесятых, – сказала Сандра. – Больше десятка лет назад. Даже побеждал в княжестве. Когда-то он подавал очень неплохие надежды. Ему случалось выступать и за Монетти, но он не ужился с Марио, еще он пытался развивать французские марки – не получилось, несколько лет гонялся за Карнолл – сильнейшая команда была, но партнеры оказались быстрее. А сейчас пришло новое поколение талантливых пилотов. Жоржу и на пике формы все время не хватало малости, чтоб войти в число лидеров. Сейчас же он…
Сандра замешкалась.
– Доживает век гонщика, – подхватил Генри.
– Грубовато, но верно, – кивнула Сандра. – Жалко его порой. Когда Эдвард брал Жоржа, столько было воодушевления – наши средства плюс опыт победителя…
Сандра грустно улыбнулась.
– Это с какой стороны посмотреть, не свезло, – пробасил Адам. – Многие, с кем Жорж начинал, молодые да быстрые, давно уж нашли свой конец: кто разбился, что костей не соберешь, кто сгорел вместе с машиной. А Жорж до сих пор в строю, серьезных травм не получал – одни царапины. Есть чему позавидовать.
– И часто в Европе бьются насмерть? – для интереса спросил Генри.
– Как сказать, - задумался Адам. – Самое интересное, когда чемпионат только появился, смертей было не так много, а потом пошло-поехало, скорости-то выросли. В пятьдесят восьмом человек шесть наших расшиблись в разных гонках, да и потом прилично народу голову сложили. Поэтому чинуши и решили перейти на полуторалитровые движки – а то гоняться было б уже некому.
– Стало лучше? – уточнил Генри.
– Если только чутка, - почесал голову Адам. – По паре человек в год-то выкашивает костлявая. Кого на этапах, кого на тестах, кого в других гонках.
– В прошлом году на внезачетном этапе в Мехико хороший парень убился, - вздохнула Сандра. – Не помню, как звали, но такие надежды подавал, и надо же…
– А у тебя там, за океаном, по-другому разве? – поинтересовался Адам.
– Кажется, еще хуже, - Генри добросовестно попытался припомнить статистику. – Один репортер, прощелыга, вроде как посчитал, что за пятнадцать лет погибло больше тридцати пилотов. Не знаю, врал или нет. Но одна «Кирпичница» точно парней десять переправила в лучший мир. Да и зрителям достается порой. Их вот никто не считает, хотя уж они ни в чем не виноваты.
– В этом году, кстати, пока все живы, скрестим пальцы, - вздохнул Адам.
– Да, разумеется, - кивнула Сандра.
Генри тоже пробормотал что-то невнятное – оптимисты вы мои. Он, конечно, не суеверен, но зачем вслух-то.
– Кстати, эта трасса, несмотря на близость стен сравнительно безопасна, - заметила Сандра. – Наверное, низкие скорости сказываются. Травмы случаются, но смертельных аварий я что-то не помню.
– Была. Пару лет назад, - уверенно сказал Адам. – В молодежной серии паренек неудачно в здание влетел, он и у нас мелькал – не преуспел, правда.
– А это не в шестьдесят первом ли случилось? – вспомнила Сандра.
– Вряд ли. Там и без этого всякого хватило.
– Да уж, тогда страсть какая напряженная гонка случилась. И у нас ведь шансы были на хорошее место и долго так, но потом все прахом пошло, как обычно.
– Зато как тогда в Квинси натянули нос Монетти. Долго помнить будут… И какой праздник закатили. Здание ходуном ходило. Помнишь?
– Эдвард на вечеринке хоть отошел немного, а то на нем лица не было, когда наша машина сошла за несколько кругов до финиша.
Генри не стал слушать дальше и вышел из гаража – у него нет никаких воспоминаний о предстоящем этапе, ни теплых, ни тревожных. Лишь одно яростное желание – показать хоть какой-то результат. Если он вновь не попадет на старт – это будет означать провал всей его роскошной идеи. Мистер Бейкер – мужик душевный, но не бесконечный же альтруист: перевозка, топливо и запчасти стоят недешево. На месте Эдварда, Генри тогда предложил бы не мучиться и либо продать от греха бесполезный автомобиль, либо предложить кокпит человеку, что сможет оплатить аренду.
И что делать прикажете? Проситься обратно в механики, будто побитая собака? Ну уж нет. Или в казино? Генри мрачно посмотрел на высившееся неподалеку вычурное здание самого знаменитого европейского игорного дома. А если и там не получится – останется только броситься в воды местного залива, привязав к ногам чугунок потяжелее. Хоть испортить праздник богатеям, что припарковали по соседству свои роскошные катера и яхты.
Чтобы отогнать тягостные думы, Генри попытался заставить думать себя о предстоящей гонке. Мотор на коротких прямых раскрутить не получится, и плевать – все равно он маломощный, особенно по сравнению с последними модификациями у конкурентов. Тогда нужна скорость в поворотах – значит, будем настраивать соотношение передаточных чисел в коробке передач. Это мы уже все проходили за океаном, главное – с ходу выбрать верный вариант настроек, времени на раздумья немного.
Генри чуть повеселел, рассматривая окрестности. Сколько было разговоров среди членов команды, пока сюда добирались: «Ах, Лазурный берег!» – «Неужели мы здесь?» – «Снова гулять по набережной, пробовать устриц, любоваться закатами...»
Занятно, что ни говори, особенно по сравнению с теми европейскими автодромами, что он уже посмотрел – обширными и просторными, расположенными либо в чисто провинциальной местности, либо на приличном удалении от более-менее крупного города. Куча помпезных исторических зданий, удивительным образом разбросанных по скалистым утесам, перемежались достаточно современными постройками. Вдобавок, много зарождающихся строек. Тесно, дома так и жмутся друг к дружке, всюду столпотворение людей и скопление автомобилей. Резкие перепады высот: закрученные серпантином узкие улочки карликового княжества, то вздымались каменными террасами вверх на прибрежные горы, то падали вниз к водной глади порта. А еще вокруг витал неуловимый запах больших денег. Истинные европейцы. Зачем тесниться на прибрежной скале, когда вокруг столько пространства? Не видели они Лас-Вегас – вот это размах. В пустыне места немерено, есть куда развиваться. А тут? Сзади напирают горы, спереди подступает море.
По соседству, ничуть не обращая внимания на Генри, курили коллеги-пилоты. Балагур Карло, давясь смехом, травил байку, как он забирался по дереву в окно гостиничного номера к прекрасной даме, но бдительный портье его остановил. Костяк гонщиков мирового первенства оказался очень дружным коллективом, они вместе обедали и ужинали, обсуждали все бытовые вопросы, советовались по поводу адвокатов и банковских счетов, ездили в гости, приглашали друг друга на свадьбы, крестины и юбилеи, проводили вместе отпуска. Но только костяк. Пилоты, стартующие лишь эпизодически, к нему не относились. В целом верно – к чему запоминать лицо гонщика-частника, а тем более как его зовут, когда видишь его раз-два в году. Окончания забавной истории Генри не дослушал, пройдя мимо.
== Продолжение...
