Участники: Фернандо Алонсо (McLaren), Роман Грожан (Haas), Фелипе Масса (Williams), Нико Росберг (Mercedes), Макс Ферстаппен (Toro Rosso), Паскаль Верляйн (Manor)
Вопрос: Фернандо, начнем с вас. Вы трижды побеждали в Бахрейне, но на этот раз приходится иметь дело с последствиями инцидента в Мельбурне – в результате вы не сможете выступить в предстоящий уик-энд. Какой процесс предшествовал принятому решению, и насколько вы огорчены?
Фернандо Алонсо: Конечно, я немного расстроен. Гонщики хотят гоняться, любят конкуренцию и спорт – жаль приехать на трассу и узнать, что у тебя нет возможности сесть за руль, но я понимаю и уважаю решение медиков.
До последнего момента я пытался сделать все возможное, чтобы принять участие в гонке, и даже пытался тренироваться. Находясь дома, я чувствовал боль, но был готов преодолеть её и вернуться за руль. Боль можно перетерпеть благодаря выбросу адреналина на трассе, но врачи считают, что были и другие риски. В итоге все свелось к контролю над риском, и я понимаю желание врачей минимизировать любые последствия.
Вопрос: Насколько оптимистичен прогноз выздоровления? Вы сможете выступить в Китае?
Фернандо Алонсо: Нет 100% уверенности. В ближайшие 8-10 дней предстоит пройти очередные тесты, после которых врачи FIA сделают выводы. Безопасность в первую очередь, а уж потом скорость – надеюсь, все будет в порядке, но подождем осмотра.
Вопрос: Спасибо! Роман, в Формуле 1 у вас были яркие моменты, несколько эмоциональных подиумов – в том числе два здесь, в Бахрейне. А где в списке этих достижений находится недавнее шестое место с Haas в дебютной для команды гонке?
Роман Грожан: Это была особенная гонка – да, помогли красные флаги, но, с другой стороны, нам не повезло в субботу с новым форматом квалификации. Дебют превзошел все ожидания – это один из тех этапов, которые я буду помнить всегда, и о котором со временем буду рассказывать внукам.
Уик-энд был неплохим для всех – для Формулы 1, для нашей команды. В чемпионат пришел новый коллектив и показал, что можно зарабатывать очки уже в дебютной гонке – очень позитивно! Ну а для всех наших сотрудников, кто в последние два месяца работал, не жалея сил, успех стал отличным мотивирующим фактором. Моя нынешняя машина – одна из лучших среди тех, которыми мне доводилось управлять.
Вопрос: В самом деле? Впрочем, вы довольно легко держались впереди Force India, особенно после рестарта. Таков уровень команды, или ситуация будет меняться от трассы к трассе?
Роман Грожан: Нам нужно многому научиться, многое мы могли бы сделать лучше. Из-за дождя в пятницу и столкновения на пит-лейн в субботу мы не смогли нормально провести тренировки и, по сути, выставили машину на трассу без работы с настройками. Уверен, чем больше времени мы сможем провести на трассе, тем полнее раскроем её потенциал. Я не утверждаю, что уже в этот уик-энд мы будем в первой пятерке, но для команды это только начало. Будут успехи и неудачи, но потенциал весьма существенный.
Вопрос: Благодарю! Паскаль, добро пожаловать! Долгожданный дебют в Австралии, в какой-то момент гонки вы ехали 13-м. Полагаете, по ходу сезона машина позволит претендовать на более высокие места?
Паскаль Верляйн: Думаю, да, но многое зависит от трассы. Гонка в Австралии удалась, первые несколько кругов были потрясающими, я мог относительно легко держаться за соперниками – в общем, неплохо.
Вопрос: Если смотреть на распределение шин для каждой гонки, в вашей команде сделали упор на большое количество комплектов Medium. Чем это обусловлено?
Паскаль Верляйн: Прежде всего, мы хотим проезжать как можно больше кругов на тренировках – нам нужно многое узнать о машине. С шинами Medium эту задачу выполнить проще.
Вопрос: Фелипе, пятое место в Австралии позади Mercedes, Ferrari и Red Bull Racing. Такова форма Williams в данный момент? Полагаете, здесь вам удастся опередить Red Bull Racing?
Фелипе Масса: Начало неплохое – примерно такого результата мы ждали, а Red Bull Racing и Toro Rosso в квалификации и гонке были очень сильны. Надеюсь, мы сможем оказаться впереди и на этой трассе выступим конкурентоспособнее, но нам предстоит серьезное соперничество с этими двумя командами и, возможно, с кем-то ещё. Как и ожидалось, Mercedes и Ferrari очень быстры – хочется верить, в Бахрейне наши дела пойдут лучше.
Вопрос: Как и Фернандо, в Бахрейне вы выступали весьма успешно и дважды выигрывали. Чем нравится вам эта трасса, в чём ее вызов?
Фелипе Масса: Трасса замечательная, мне нравится на ней выступать. Здесь есть несколько приятных поворотов, но есть и непростые, где нужна хорошая стабильность на торможении и эффективный разгон. В Бахрейне у меня были неплохие гонки, а успех всегда доставляет удовольствие – надеюсь, так будет и в ближайшее воскресенье.
Вопрос: Переходим к лидеру чемпионата – Нико Росбергу. Нико, здесь вы празднуете десятилетие с дебюта в Формуле 1 в 2006 году. Этап в Мельбурне принес вам четвертую победу подряд – насколько прибавил сил столь успешный старт сезона?
Нико Росберг: Начало удачное, но позади всего одна гонка из двадцати одной, рано делать выводы. Тем не менее, я очень доволен нашей машиной – команда проделала невероятную работу, чтобы снова предоставить нам великолепную технику. Впереди нас ждут славные гонки, но мы, разумеется, внимательно следим за соперничеством с Ferrari.
Вопрос: Одним из уязвимых мест, возможно, является старт – в Мельбурне он стал проблемой для обеих машин Mercedes, а гонщики Ferrari сразу смогли выйти вперед. Какие меры были предприняты командой, чтобы исправить ситуацию?
Нико Росберг: Мы поработали над этим, но из-за смены правил в этом году стартовать в принципе сложнее, так как гонщику позволено использовать лишь один рычаг сцепления. Тем не менее, мы активно ищем решение.
Вопрос: Макс, этап в Мельбурне, с одной стороны, получился позитивным – вы стали первым молодым гонщиком за 55 лет, сумевшим квалифицироваться в первой пятерке. Кроме того, вам удалось заработать пятидесятое очко в карьере. Негативным моментом стал спор внутри Toro Rosso насчет тактики пит-стопов. Какие выводы из всего этого сделали вы и команда?
Макс Ферстаппен: Мы отлично провели квалификацию и могли быть довольны, но гонка прошла не по плану. Мы все проанализировали – надеюсь, в Бахрейне выступим лучше. Да, прежде эта трасса не вполне подходила нашей машине, тем не менее, мы постараемся выжать из ситуации максимум.
Вопрос: На квалификации в Мельбурне обе машины Toro Rosso боролись за очень высокие позиции. Скорость машины превзошла ваши ожидания после тестов?
Макс Ферстаппен: Я хотел бороться за эти позиции, потому мы продолжали работу и уже зимой видели прогресс, но всегда хочется понять, как пойдут дела в реальных условиях, ведь на тестах вы не знаете расстановку сил. Пятый результат в квалификации стал отличным достижением всей команды, особенно после такого короткого зимнего периода.
Вопросы с мест
Вопрос: (Дэвид Крофт) Фернандо, какие именно последствия травм не позволили вам выступать здесь, и какие риски попытались исключить врачи, отстранив вас от гонки?
Фернандо Алонсо: В воскресенье после гонки со мной всё было в порядке – побаливало колено, но врачи разрешили мне уехать с трассы. В понедельник я чувствовал небольшую боль, но ничего серьезного. Затем я вернулся в Испанию, но боль не проходила и даже немного усилилась, поэтому было решено провести сканирование.
У меня обнаружили небольшой пневмоторакс. Врачи посоветовали отдохнуть дома, чтобы все пришло в норму, а затем повторить сканирование в понедельник. Пневмоторакс прошел, но у меня сломано несколько рёбер, с чем и связан риск, ведь Формула 1 – уникальный спорт, гонщик по-особому располагается в машине и подвержен серьезным перегрузкам. Все это могло привести к повреждению легкого. Это не то же самое, что сломанная нога или рука, когда вы можете справиться с болью. Речь идет о грудной клетке, где расположены важные органы – здесь ничего нельзя сделать.
Вопрос: (Алексей Попов) Вопрос ко всем о старте в Австралии. Насколько он отличался от прошлогоднего, если учесть, что теперь у вас всего один рычаг сцепления и меньше возможности подобрать момент схватывания? Паскаль, не могли бы вы сравнить это со стартом в DTM?
Паскаль Верляйн: В DTM всё совершенно иначе, там мы выжимаем педаль сцепления левой ногой, и до дебюта в Формуле 1 я знал лишь такой порядок действий. Но мой старт в Мельбурне получился отменным, я отыграл семь мест и не могу жаловаться!
Макс Ферстаппен: Аналогично – я хорошо стартовал и был этим доволен. В целом процедура требует больше практики, но задача вполне по силам.
Роман Грожан: А мне нравился предыдущий вариант. Почему? Там больше зависело от точности и реакции – кроме того, сама процедура не так уж и изменилась, да и некоторые команды сработали лучше прочих. У нас новый коллектив, нужно проделать кое-какую работу – да, старт в Мельбурне был не из лучших, но не думаю, что за счет этого можно что-то кардинально изменить.
Фелипе Масса: Процедура стала сложнее, но после пары-тройки гонок она будет столь же привычной, как предыдущая.
Вопрос: Нико, вы уже говорили о единственном рычаге сцепления. Желаете что-то добавить?
Нико Росберг: Это хороший вызов! Изменения осложнили процедуру, теперь на старте будет больше борьбы.
Вопрос: Фернандо?
Фернандо Алонсо: Согласен, вызов серьезнее, и это здорово. Будет больше непредсказуемости в результатах, а это идет на пользу зрелищности.
Вопрос: (Абхишек Такле) Фернандо, каждый раз, садясь в кокпит, вы идете на риск. В какой момент этот риск начинает превышать возможное преимущество?
Фернандо Алонсо: Мы не думаем об опасности. Сейчас вы можете это видеть – из-за перегрузок у меня сломаны ребра, я чувствую боль, из-за которой плохо сплю, но при этом стремлюсь сесть за руль. Вы понимаете, что в автоспорте произойти может все, что угодно, но при этом любите гонки и принимаете риск.
Вопрос: (Марко Кансеко) Фернандо, второй год подряд вы начинаете сезон с аварии. Вас это беспокоит?
Фернандо Алонсо: Мне везло за годы карьеры. Это уже мой 16-й сезон в Формуле 1, и вполне естественно, что за это время я периодически попадал в аварии. К сожалению, за последние несколько лет это уже второй раз, когда я вынужден пропустить гонку. Удар в Австралии был достаточно сильным, поэтому я знал, что существует риск пропуска гонки в Бахрейне.
В команде отлично поработали, подготовив машину к этому уик-энду. Я прилетел сюда минувшей ночью, хотел попробовать сесть за руль хотя бы в пятницу, но понимаю принятое врачами решение.
У Стоффеля Вандорна появился отличный шанс – я останусь здесь, чтобы помочь ему. Я люблю гонки и Формулу 1, но на этот раз смогу посмотреть на работу команды со стороны – на подготовку к гонке, выработку стратегии, на проведение пит-стопов, что тоже полезно. Мы должны вместе помочь коллективу добиться прогресса – я очень благодарен всем этим людям за то, что они сделали за прошедшую неделю.
Вопрос: (Ральф Бах) Один вопрос для Фернандо, другой – для Паскаля. Фернандо, ваши сломанные ребра – следствие перегрузки, или результат повреждения ложемента?
Фернандо Алонсо: Результат перегрузки в момент удара.
Вопрос: (Ральф Бах) Паскаль, вы видите, насколько быстро резервному гонщику может представиться шанс выступить в гонке. Случись подобное в Mercedes, были бы вы готовы сесть в кокпит?
Паскаль Верляйн: Конечно. Я с командой с 2014 года, много работал на симуляторе и тестах, в предыдущем сезоне посетил все гонки – я полностью готов к подобному случаю.
Вопрос: (Дитер Ренкен) После австралийского этапа Ассоциация гонщиков Формулы 1 GPDA опубликовала открытое письмо. Вопрос ко всем: являетесь ли вы лично членом GPDA, согласны ли вы с содержанием письма, и если да, что, по-вашему, необходимо изменить? Фернандо?
Фернандо Алонсо: Мы очень любим наш спорт, но думаем, что в последние пару лет, возможно, направление развития было не очень понятным, меняясь то в одну сторону, то в другую. В этом письме гонщики выражают готовность помочь с тем, что нужно болельщикам и спонсорам, с тем, что стало очевидным для нас за эти два года. Нам не безразлично, какие принимаются решения – мы хотели бы в этом участвовать и в чем-то помогать.
Вопрос: Нико?
Нико Росберг: Письмо написано от имени GPDA, но главное, что оно отражает позицию всех гонщиков. Мы все едины и хотели поставить вопрос так: в состоянии ли руководство Формулы 1 пересмотреть процедуру принятия решений, чтобы они были более действенными, и спорт становился лучше?
Мы выступаем ради болельщиков, и самый свежий пример – ситуация с форматом квалификации, которая болельщикам не понравилась. Мы дали понять, что хотим в большей степени влиять на процесс принятия решений, в том числе связанных со следующим годом. Изменения в техническом регламенте приведут к повышению прижимной силы, хотя на самом деле мы должны попытаться улучшить ситуацию с обгонами. Как известно, увеличение прижима только затруднит обгоны – не факт, что такой путь верен. Мы хотим участвовать в процессе, нам есть, что сказать – посмотрим, к чему всё это приведет.
Вопрос: Фелипе?
Фелипе Масса: Согласен с Фернандо и Нико, письмо поддержали все гонщики. Мы хотим быть частью изменений и улучшать наш спорт.
Вопрос: Роман?
Роман Грожан: Самый лучший пример – тот факт, что Фернандо Алонсо присутствует здесь, с нами, несмотря на сломанные рёбра. Мы все любим Формулу 1, ведь мы тоже болельщики и хотим, чтобы наш спорт стал как можно лучше. Но решения, которые принимались в последнее время, нельзя назвать идеальными с точки зрения болельщиков, прессы и спонсоров.
Вопрос: Макс, вы участвовали в этом?
Макс Ферстаппен: Мне нечего добавить, все объяснено предельно понятно. Нет, я не член GPDA.
Вопрос: Паскаль?
Паскаль Верляйн: Я всегда мечтал о Формуле 1, а когда оказываешься здесь, хочется, чтобы чемпионат был в лучшей своей форме. Сейчас все не вполне довольны ситуацией, нужно это исправить.
Вопрос: (Михаэль Шмидт) Фернандо, сразу после аварии вы постарались максимально оперативно покинуть кокпит. У вас хватило времени и хладнокровия, чтобы осмотреться и понять, не находится ли машина под напряжением? Мы видели, что шасси было практически уничтожено, всюду свисали кабели, гидравлические шланги… Будь на машине установлена система Halo, вы смогли бы выбраться столь же быстро?
Фернандо Алонсо: По первому вопросу – я не присматривался. В такой ситуации хочется поскорее почувствовать ногами землю и отбежать подальше от машины. Система Halo? Не знаю, смог бы я при ее наличии выбраться так же быстро. Думаю, вполне, поскольку при создании системы учитывались все возможные ситуации. Опять же, когда машину подбросило и закрутило, ремни удерживали меня в кокпите, и единственное, о чем я беспокоился, это как не удариться о что-нибудь головой – на этот случай Halo была бы кстати.
Вопрос: (Даниэль Джонсон) Фернандо и Нико, если вернуться к письму GPDA, вы говорили о процедурах и структуре управления. А что можете сказать о руководителях, ведь структура структурой, но есть и те, кто пытается изменить правила? Вы действительно уверены в том, что Берни Экклстоун и Жан Тодт ведут чемпионат в правильном направлении?
Нико Росберг: Было бы неуместным здесь называть или критиковать отдельных лиц. Мы просто знаем, что ситуацию нужно менять к лучшему, и пытаемся к этому призывать.
Фернандо Алонсо: Как заметил Нико, дело не в конкретных людях. Берни всегда старался защитить наш спорт и повысить зрелищность, он сам, Жан Тодт и многие другие делают всё, что в их силах, просто сама система принятия решений несколько устарела. Новый формат квалификации и ограничения на радиообмен со стороны могут казаться весьма привлекательными, но ситуация выглядит неуместно, когда нам приходится иметь дело со сложными гибридными технологиями и не получать никакой информации. Нельзя дать человеку космический корабль, а потом не сообщать ему ничего. Это только запутывает гонщиков, и мы должны помочь всё это исправить ради будущего Формулы 1.
Вопрос: (Джон МакЭвой) Фернандо, вы мысленно переживали аварию снова и снова? Были ли у вас ночные кошмары?
Фернандо Алонсо: Кошмаров не было, просто иногда чувствовал боль. При движении сломанные ребра доставляют неприятные ощущения, но в остальном я с нетерпением ждал возвращения в кокпит и огорчен тем, что не смогу выступить в Бахрейне. Команда сказала: «Можешь лететь домой», - но я ответил: «Ни в коем случае, я хочу слышать машины, хочу помочь Стоффелю, хочу видеть, как сработают новинки, так что никаких проблем».
Вопрос: (Джон МакЭвой) Вопрос к сидящим в первом ряду. Не кажется ли вам, что все гонщики должны быть членами GPDA – в таком случае солидарность, очевидно, будет выше?
Фернандо Алонсо: Конечно, было бы здорово видеть всех гонщиков в GPDA, но во всех важных решениях, принятых в последние два года, мы действовали, как единое целое, и членство в GPDA не было ключевым объединяющим фактором. Да, было бы замечательно находиться в одной группе, но поживем – увидим.
Нико Росберг: Письмо написано от имени GPDA, но оно выражает мнение всех гонщиков.
Фелипе Масса: Я не вхожу в состав GPDA, но полностью согласен с текстом письма и тем, что гонщики могут чем-то помочь Формуле 1.
Вопрос: (Дитер Ренкен) Вернемся к ситуации с GPDA. Прошу извинить меня, но в пятницу в Мельбурне Чарли Уайтинг высказал мысль, что сами гонщики не использовали все предоставленные им возможности озвучить собственное мнение. Он привел несколько примеров – брифинг Pirelli, на который пришли далеко не все из вас, брифинг на тестах в Барселоне. Чарли заметил, что у вас есть возможность высказываться на пятничных брифингах. Какие площадки ещё необходимы, почему этих недостаточно?
Роман Грожан: Я был на встрече в Барселоне, а вот на мероприятии Pirelli присутствовать не смог. К сожалению, такова жизнь – трудно собрать всех гонщиков вместе за пределами паддока. Но мы пытаемся обозначить свою позицию разными способами, притом Алекс Вурц и руководство GPDA пробовали различные варианты, прежде чем отправить письмо. У всех гонщиков единое мнение по данному вопросу, и каждый желает изменить ситуацию к лучшему. У нас нет волшебной палочки, мы не можем предложить готовых решений – мы просто пытаемся сделать всё, что в наших силах, чтобы помочь общему делу.
Вопрос: (Бен Хант) Фернандо, с какой стороны вы сломали ребра? Понятно, с левой. Были ли опасения, что вам не удастся полностью восстановиться?
Фернандо Алонсо: Нет, я приду в норму. Легкое зажило, сложность лишь в том, что само ребро еще не вполне восстановилось. Пусть у меня нет трудностей с дыханием, это могло бы стать проблемой - да, риск мал, но мы хотим свести его к нулю. Осталось дождаться, когда ребро полностью срастется. Десяти дней должно хватить, но полной гарантии нет – возможно, потребуется десять, двенадцать. Это обычная ситуация.
Вопрос: (Ральф Бах) Вопрос ко всем. Когда пишешь письмо, рассчитываешь на ответ, но как вы поступите, если не будет никакой реакции?
Нико Росберг: Посмотрим. Мы хотим стать полноценными участниками всего процесса, давайте действовать постепенно.
Фернандо Алонсо: Пока рано делать выводы. Уверен, мы примем участие в разработке следующих шагов и решений.
Фелипе Масса: Как уже было сказано, речь идет о процессе. Я был на всех встречах – с Pirelli, с FIA – и считаю, что мы должны открыто выражать свое мнение: только так можно влиять на решения. Уверен, у нас всё получится.
Вопрос: (Кристофер Джозеф) Нико, вы говорили, что нынешний процесс принятия решений себя исчерпал. Считаете ли вы, что письмо GPDA – первый шаг к тому, чтобы гонщики имели больший вес в управлении Формулой 1?
Нико Росберг: Я этого не говорил. Я всего лишь заметил, что можно было сработать эффективнее. Мы управляем этими машинами и понимаем, как сделать гонки более зрелищными, потому должны активнее участвовать в общем процессе.
Перевод: Валерий Карташев
