Участники: Клэр Уильямс (Williams), Манфреди Раветто (Caterham), Эрик Булье (McLaren), Мониша Кальтенборн (Sauber), Франц Тост (Toro Rosso), Виджей Малья (Force India)
Вопрос: Сегодня были внесены поправки в ограничения на переговоры между гонщиками и командой, FIA провела отдельную пресс-конференцию, но хотелось бы услышать мнение команд. Почему эти изменения были необходимы, и каково теперь управлять взаимодействием между боксами и гонщиком? Мониша, вам слово…
Мониша Кальтенборн: Изменения стали ответом на жалобы болельщиков на то, что гонщики получают слишком много указаний и неукоснительно им следуют. Мы в командах понимаем такое недовольство – все это не способствует зрелищности. Потому я считаю правильным решение прекратить инструктаж и предоставить гонщикам большую самостоятельность.
Правда, мы были удивлены тем, насколько жесткими оказались первоначальные ограничения, поскольку они касались областей, способных вызвать серьезную озабоченность. Хорошо, что теперь FIA решила ограничить только то, что предполагалось – советы по поводу действий гонщика, а не информацию о работе машины.
Вопрос: Франц, сейчас за вашу команду выступает 20-летний гонщик, а в следующем сезоне за руль сядет 17-летний дебютант. Насколько осложняет работу отсутствие возможности вести подопечного по трассе по радио?
Франц Тост: Изменения совершенно неоправданные, лично я по-прежнему не понимаю, зачем они нужны, поскольку это тоже часть шоу – возможность слышать переговоры между командой и гонщиком. Чем более опытен гонщик, тем больше информации ему требуется, а это требует больших усилий по ходу уик-энда, разработки программы действий – даже в условиях новых ограничений у нас есть возможность полноценной коммуникации.
Тем не менее, мне кажется абсурдом то, что мы здесь обсуждаем, поскольку в других видах спорта – например, в футболе – тренер дает информацию, инструктирует игроков, находясь у кромки поля. Это не означает, что спортсмен не способен выполнить свою задачу. Он может это сделать и делает, но, возможно, он мог бы сделать это еще лучше. Все это касается личного прогресса, и мне нынешняя ситуация не понятна.
Вопрос: Манфреди, ваше мнение? У вас в команде тоже есть дебютант. Вы согласны с Францем?
Манфреди Раветто: Все это напоминает старые добрые времена, когда многие славные страницы в истории автоспорта были написаны без какого-либо радиообмена между пит-лейн и машиной. Мы воспринимаем ситуацию просто: это решение FIA, мы должны отнестись к нему с уважением и соблюдать ограничения.
Вопрос: Виджей, вы участвуете в разных видах спорта и всегда уделяете большое внимание вопросу зрелищности. Что скажете об ограничениях?
Виджей Малья: В правилах всегда было записано, что гонщик должен пилотировать машину без посторонней помощи. Несмотря на правила, команды вывели радиообмен между боксами и машиной на некий предельный уровень, который теперь нужно снизить. Это сродни нарушению регламента в той или иной форме.
О том, насколько слова с пит-лейн влияют на поведение гонщика, зрелищность и результат гонки, можно спорить очень долго, но, в конечном итоге, FIA определяет правила, которым должны следовать все. И мы подчинимся правилам, которые, к счастью, сегодня утром получили более практичное толкование.
Вопрос: Клэр, ваши гонщики – одни из самых опытных в пелотоне. Как отразились изменения на Williams?
Клэр Уильямс: У нас всё в норме. Да, всем придется адаптироваться, но, как заметил Виджей, это новые правила, принятые с целью сделать шоу более захватывающим. И хорошо, что сегодня утром были даны комментарии, разъясняющие, что именно разрешено, а что – нет. Для нас главное – сохранение возможности обмениваться информацией с гонщиками, однако мы сами спортсмены по духу и хотим, чтобы гонщики самостоятельно справлялись с машинами.
Вопрос: Эрик, ваше мнение?
Эрик Булье: По ходу сегодняшних тренировок нам приходилось обсуждать внутри команды, стоит ли озвучивать в переговорах те или иные моменты. Приходится контролировать содержание сообщения, ну а в остальном мои коллеги уже всё сказали.
Единственное, что беспокоит – смена правил по ходу сезона, что всегда неприятно, даже если мы при этом прислушиваемся к мнению болельщиков. Хорошо, что нам предоставили разъяснения. И хорошо, что мы по-прежнему можем сообщать гонщику сведения, касающиеся безопасности и надежности машины.
Вопрос: Возвращаемся к вам, Мониша. Какова атмосфера в Sauber? Нужны ли кардинальные меры, чтобы прервать череду неудач? И каковы новости о Сергее Сироткине – в Сочи он будет участвовать в первой тренировке?
Мониша Кальтенборн: Мы, пожалуй, переживаем худший сезон в истории команды. Мы понимаем причины, пытаемся провести изменения, что не всегда легко. Команда постепенно выкарабкивается. Да, прогресс мог бы быть более быстрым, но в целом направление верное, так что нужно набраться терпения и сосредоточиться на правильных вещах.
Что касается Сергея, мы объявили, что он будет участвовать в первой тренировке в Сочи. Это один из заранее согласованных моментов, а там посмотрим, какими будут дальнейшие шаги.
Вопрос: Виджей, Force India ведет активное сражение с McLaren за пятое место в Кубке конструкторов. Как вы планируете распределять ресурсы в оставшихся гонках? Планируете дорабатывать машину и пытаться одолеть соперника, или все-таки будете работать и на следующий сезон?
Виджей Малья: Сейчас McLaren опережают нас всего на одно очко, и я намерен добиться того, чтобы мы были впереди. Мы сделаем всё, чтобы добиться этого к концу сезона. Уверен, они дорабатывают машину, поэтому мы действуем так же. В отличие от прошлых лет, все доработки, как мне кажется, найдут применение в следующем году, так что это инвестиции не только в 2014-й. Нам нравится плотное соперничество, McLaren, уверен, тоже – в Абу Даби узнаем, кто окажется впереди.
Вопрос: Манфреди, в третий раз по ходу сезона в Caterham меняется руководитель команды. Не могли бы вы рассказать об уходе Кристиана Алберса, нынешней структуре команды и планах дальнейшего прогресса?
Манфреди Раветто: Прежде всего, я хотел бы поблагодарить Кристиана Алберса, возглавившего команду в очень непростой период. Его решение об отставке носит личный характер и вполне естественно совпало с окончанием европейской фазы сезона: Кристиан хотел быть ближе к семье, и в этом плане выездные этапы – не лучшее подспорье.
Мы внедрили новую организационную структуру, сейчас основная задача – добиться стабильности, как финансовой, так и технической. Мы пытаемся выжать максимум из нынешней машины, одновременно активно работаем над шасси для 2015 года и очень довольны сотрудничеством с Toyota – в их аэродинамической трубе в Кельне тестируется наша новая машина. К сожалению, мы унаследовали очень непростую ситуацию – когда я говорю «мы», я подразумеваю новое руководство. Она была настолько сложной, что предыдущий менеджмент решил уйти в отставку, и всё, что мы сейчас делаем, уже можно считать достижением.
Вопрос: Франц, когда вы в предыдущий раз присутствовали на пятничной пресс-конференции, на счету Toro Rosso была впечатляющая серия достойных результатов. Сейчас достижения скромнее – если не ошибаюсь, в последних четырех гонках команда лишь дважды набирала очки. Какие меры предпринимаются, и как обстоят дела с прогрессом Макса Ферстаппена?
Франц Тост: В этот уик-энд я рассчитываю увидеть обе машины в финале квалификации и в призовой десятке по итогам гонки. Что касается Макса Ферстаппена, на минувшей неделе он принял участие в тестах в Адрии и без каких-либо проблем проехал 396 километров. Люди были приятно удивлены его скоростью, теперь FIA должна решить, получит ли Макс суперлицензию, чтобы иметь возможность провести первую тренировку в Сузуке, а там посмотрим. Мы постепенно готовим его к гонкам, и я убежден, что для нас это правильный выбор на следующий сезон.
Вопрос: Вы представляете, когда будет получен ответ насчет суперлицензии?
Франц Тост: Скоро, так как следующий этап пройдет именно в Сузуке.
Вопрос: Клэр, после этапа в Монце Williams вышла на третье место в Кубке конструкторов. По силам ли команде достать Red Bull Racing в борьбе за вторую строчку? Как возрождение Williams отразилось на настроении в команде?
Клэр Уильямс: Было бы приятно догнать Red Bull Racing, но когда я в предыдущий раз сказала: «Мы сразу позади них», в команде на меня посмотрели косо. Сейчас наша задача – закрепиться на третьем месте и увеличить отрыв от Ferrari. По сравнению с прошлым сезоном, который мы закончили на девятой строчке, это уже потрясающий прогресс. Если бы тогда нам сказали, что через год мы сможем добиться нынешних результатов, никто не поверил бы.
Прогресс потребовал гигантских усилий: смену поставщика моторов, приглашение новых сотрудников, подписание контракта с Фелипе Массой и несколькими новыми спонсорами. Но все это позволило создать невероятную атмосферу, которая сейчас царит в Williams. Достаточно просто зайти в наш моторхоум, и вы уже почувствуете воодушевление.
Прошлые годы были непростыми, они не сказались на боевом духе, но сейчас команда словно ожила. Все верят, что нам вновь по силам побеждать, что мы можем вступить в борьбу за семнадцатый для Williams чемпионский трофей.
Вопрос: Эрик, всего через четыре месяца на зимних тестах должна дебютировать машина McLaren-Honda. Времени осталось немного, как обстоят дела? Судя по всему, пилотировать новую машину предстоит нынешним гонщикам…
Эрик Булье: Мы с нашими новыми партнерами активно готовимся к следующему сезону, но пока не определились с местом и датой первых тестов. Проводится масштабная работа, пока все идет по плану. Что касается гонщиков, дождитесь официального заявления команды.
Вопросы с мест
Вопрос: (Абхишек Такле – Midday) Берни Экклстоун снова вернулся к теме трех машин от каждой команды, притом уже в следующем сезоне. Насколько велик риск потерять три команды до старта нового сезона? Отдельный вопрос для Мониши и Манфреди – насколько вы уверены в том, что Sauber и Caterham выйдут на старт в Мельбурне?
Мониша Кальтенборн: Я уже говорила, что мы переживаем худший сезон в истории команды. В то же время Sauber уже 21 год выступает в Формуле 1, нам часто задавали подобный вопрос, и всякий раз мы отвечали: «Мы выйдем на старт». Я и сейчас отвечу так же – мы будем выступать в следующем сезоне.
Вопрос: Манфреди, вы разделяете уверенность Мониши?
Манфреди Раветто: Могу лишь сказать, что мы почти не беспокоимся на этот счет. Все в курсе, в каком состоянии мы приняли команду, теперь мы стараемся добиться прогресса, и я уже рассказал вам кое-что о наших планах на следующий сезон. Конечно, мы хотим выйти на старт в Мельбурне – такова цель.
Вопрос: Виджей, уверен, вы принадлежите к той части пелотона, которой не нравится идея с тремя машинами от команды?
Виджей Малья: Я твёрдо убежден в том, что мы должны предпринимать максимум усилий, чтобы все команды – большие и малые – могли продолжать выступать в гонках. В этом суть Формулы 1. Однако правила и действующие соглашения гласят: если в пелотоне останется менее 20 машин, команды должны выставить по три машины. Под этим подписались все участники, однако я надеюсь, что до такого сценария никогда не дойдет.
Нужно сохранить саму сущность чемпионата. Готов повторить – я постараюсь убедить держателей коммерческих прав, что им следует выработать более справедливую модель распределения доходов, дабы нам не приходилось впредь отвечать на подобные вопросы.
Вопрос: Эрик, полагаю, от McLaren наверняка потребовали бы выставить третью машину. Что скажете?
Эрик Булье: В чем-то я согласен с Виджеем. Мы ищем вариант, который позволит всем командам остаться в чемпионате, это основной приоритет. Соответственно, если каких-то команд не окажется в пелотоне, нам придется выставлять по три машины, чтобы обеспечить их достаточное количество на стартовой решетке. Но я не думаю, что дело к этому идет.
Вопрос: Клэр, ваше мнение?
Клэр Уильямс: Присоединяюсь к сказанному. Сам факт подобной дискуссии показывает, в каком состоянии находится спорт. Нужно предпринять максимум усилий, чтобы гарантировать сохранность всех команд, и чтобы характер конкуренции не требовал выставлять по три машины. Мы все хотим видеть конкурентоспособный пелотон из десяти команд с двумя машинами от каждой вместо пелотона из четырех команд с тремя машинами. Для Williams второй вариант не соответствовал бы сути Формулы 1.
Вопрос: Франц, что значило бы это для Toro Rosso?
Франц Тост: Надеюсь, все команды, которые сейчас участвуют в чемпионате, выйдут на старт нового сезона в Мельбурне. Тогда не будет необходимости обсуждать вариант с тремя машинами.
Вопрос: (Ральф Бах – Sport Bild) Вопрос для господина Раветто. Не могли бы вы рассказать, как обстоят дела с финансовым положением команды? Каким оно было с Сильверстоуна, и каково оно сейчас?
Манфреди Раветто: Спасибо за этот вопрос. Честно говоря, я практически не сомневался, что команда не сможет выступить в Сильверстоуне. Но с того момента, как новая команда управленцев приступила к работе, мы не только выступили в Сильверстоуне, но и приехали в Сингапур. Должен заметить, это было непростой задачей, финансовое положение Caterham остается очень непростым. Могу лишь повторить свои слова – мы приняли команду, когда ситуация была едва ли не критической. Не знаю, в чем были причины – об этом вам лучше спросить предыдущих владельцев.
Вопрос: (Дитер Ренкен – Racing Lines) Еще одна тема, обсуждаемая в этот уик-энд, касается возможности доработки моторов в следующем сезоне. Полагаю, о ней шла речь на утренней встрече руководителей команд. Никто из вас не производит моторы. Каково ваше мнение о ситуации, особенно в свете возможного роста расходов?
Мониша Кальтенборн: В этом сезоне мы видим серьёзное неравенство между силовыми установками. Да, Формула 1 не сводится к моторам, они являются одним из факторов, но разница не должна быть настолько существенной. Мы поддерживаем вариант, при котором допускается доработка мотора в пределах заданных параметров, но это не означает, что мы, как клиенты, должны принимать на себя все издержки.
Всякий раз, когда заходила речь о доработке силовых агрегатов, следующим утверждением было – «моторы станут дороже». У клиентов возникает разумный вопрос: «Почему?», - ведь производитель, в первую очередь, строит мотор для своей команды, не для нас. Да, мы пользуемся его разработками, но и платим за них довольно много. Мы поддерживаем доработку силовых установок в пределах заданных параметров и хотим получать соответствующую спецификацию за те же деньги, что сейчас.
Вопрос: Вы согласны с этим, Виджей?
Виджей Малья: Вы знаете, что моторы для нынешнего сезона стоят гораздо дороже прежних, если разрешат их неограниченную доработку, команды, присутствующие здесь, не должны пасть под бременем дополнительных расходов. В принципе, я бы поддержал одну ограниченную и тщательно контролируемую доработку мотора по ходу сезона, но было бы недопустимо разрешать делать это постоянно и без каких-либо рамок.
Вопрос: Клэр, хороший мотор – одна из составляющих успеха Williams. Вы бы приветствовали возможность доработки силовых установок?
Клэр Уильямс: Нет, поскольку, как вы сами заметили, у нас есть мотор Mercedes, и в этом году наши поставщики сработали великолепно. В истории Формулы 1 уже случались подобные дискуссии, но если вы начали сезон с неудачной машиной, почему нужно менять правила?
Если вопрос будет открыто обсуждаться, мы примем участие и поддержим инициативу, но на условиях, обозначенных Монишей: как клиент мы не считаем возможным отнесение на нас всех расходов. Если производители желают тратить деньги на доработку – пожалуйста, но мы хотим получать силовые установки по той цене, что платим сейчас.
Издержки, связанные с переходом на новые моторы, были весьма существенными. Мы платим почти 20 миллионов фунтов за силовые агрегаты, одновременно пытаемся контролировать расходы в чемпионате, а теперь рискуем вступить в период, где затраты на доработку заметно возрастут – не уверена, что спорту следует всерьез это обсуждать.
Вопрос: Эрик, в следующем году McLaren будет единственным клиентом Honda, однако это будет первое поколение японских силовых установок на фоне второго поколения силовых установок Renault, Ferrari и Mercedes. Полагаю, вам хотелось бы иметь разрешение на доработки…
Эрик Булье: Нет, нам просто хотелось бы удостовериться… Пожалуй, я могу сослаться на комментарий Мониши: нужны правила, позволяющие всем производителям моторов конкурировать на равной основе. Это важно для зрелищности в целом. Уже немало было написано про силовые установки, было много жалоб от болельщиков, но наблюдались и положительные отзывы, поскольку гонки получались интересными. Нужна конструктивная дискуссия, чтобы в конечном итоге добиться равенства мощности.
Манфреди Раветто: Если говорить об отмене «заморозки» регламента, я считаю, что каждый заслуживает второго шанса, так почему не применить этот подход к производителям моторов? При этом для небольших команд, вроде Caterham, главное – удержать расходы под контролем. Мне вспоминаются времена, когда использовалось 60-70 моторов в год вместо пяти, но издержки были сопоставимыми – здесь есть над чем подумать.
Вопрос: Франц, вы наверняка помните те времена. Каково ваше мнение?
Франц Тост: Во-первых, равенство характеристик моторов – фундаментальный фактор повышения зрелищности. Не должно быть ситуации, когда пара машин выигрывает по 1-2 секунды у всего пелотона. К счастью, у нас все-таки получались интересные гонки, однако у производителей моторов должна быть возможность по собственной инициативе производить доработки при условии, что дополнительные расходы не ложатся на плечи потребителей – это неприемлемо.
Вопрос: (Кейт Уолкер – crash.net) У меня вопрос к Клэр и Эрику – членам Стратегической рабочей группы. Понимаю, вы не можете разглашать детали встречи, однако Чарли Уайтинг заявил, что решение об ограничении на переговоры были приняты на совещании в Монце. Какой была ответная реакция команд, почему всех так удивил тот факт, что первоначальный вариант ограничений оказался очень жестким?
Клэр Уильямс: Обсуждение возникло из необходимости повысить зрелищность, команды опасались насчет надежности и безопасности и потому попросили Чарли внимательно изучить ситуацию. В итоге сегодня утром появились директивы, четко разъясняющие, что можно и чего нельзя говорить. В этом и заключалась дискуссия – в той мере, в которой я хотела бы о ней рассказать.
Эрик Булье: Мне нечего добавить. Дискуссия началась в Монце, правила скорректировали, чтобы удостовериться в правильности подходов, потребовалась повторная встреча.
Вопрос: (Иан Паркес – Press Association) Виджей, в последние два месяца мы много слышали о ваших финансовых сложностях, судебных делах. Насколько они затрагивают вас лично? Насколько они влияют на вашу способность управлять командой, и возможны ли какие-либо финансовые последствия для Force India? И еще: Рой Сахара испытывает определенные трудности – он по-прежнему играет активную роль в делах команды, или вы ищете иных инвесторов?
Виджей Малья: Проблемы Sahara Group связаны с процедурой привлечения средств, которую комиссия по ценным бумагам Индии признала не соответствующей правилам. Соответственно, средства должны вернуться к инвесторам. В Sahara заявили, что деньги возвращены и предоставили необходимые доказательства в комиссию по ценным бумагам, но там не смогли подтвердить действия Sahara, поэтому и возникла нынешняя ситуация.
Если говорить обо мне лично, я не заемщик и не привлекал средства какого-либо банка, все материалы, в которых вы можете встретить мое имя, касаются лишь одной из принадлежащих мне компаний – Kingfisher Airlines. Конечно, если вы будете продолжать ссылаться на мое участие в той или иной компании, это создаст ложное впечатление, что у меня есть непогашенные обязательства, однако я не являюсь должником.
По нашему взаимному соглашению Sahara остается акционером команды. Я спрашивал, намерены ли они отказаться от доли, но они сказали, что не желают чего-то подобного. Я с первых дней руководил этой командой, сейчас она выступает лучше, чем когда-либо в своей истории, и мы готовы двигаться дальше.
Вопрос: (Крис Лайонс – AP) Похоже, запрет на сообщения, касающиеся поведения машины, вступит в силу с начала 2015 года. У вас такое же впечатление, или вопрос еще будет обсуждаться?
Эрик Булье: Думаю, дискуссия продолжится. Мы вернулись назад, разрешив часть сообщений и отложив их запрет на определенный срок, но параграф 20.1 спортивного регламента звучит предельно ясно, даже если всегда есть место для интерпретаций.
Вопрос: (Грэм Харрис – Motorsport Monday) Мониша, можно не задаваться вопросом, стоит ли ехать на этап в Сочи, однако Сергея Сироткина, определенно, поддерживают российские спонсоры. Новые санкции со стороны ЕС и США повлияли на это финансирование? Ожидаете ли вы, что всё происходящее отразится на команде?
Мониша Кальтенборн: На команду это не влияет.
Вопрос: (Грэм Харрис – Motorsport Monday) То есть, финансирование поступает не из России?
Мониша Кальтенборн: Я этого не говорила. Вы спросили, влияют ли происходящие события на команду, я ответила отрицательно.
Вопрос: (Стюарт Кодлинг – F1 Racing) Манфреди, в продолжение вопроса Ральфа. В этот уик-энд на носовом обтекателе машин Caterham появился новый логотип. Речь идет о смене управляющей компании, или это новая организация?
Манфреди Раветто: Нет, ни в коем случае. Это не новая организация, команда всегда обозначалась аббревиатурой CF1. Тем не менее, в заявке на участие в чемпионате значилось One Malaysia Racing, а это группа компаний, работающих в разных отраслях.
Вопрос: (Дитер Ренкен – Racing Lines) Еще один вопрос к вам, Манфреди, о структуре команды. Вы всякий раз отказываетесь раскрыть имена ваших инвесторов из Швейцарии и Ближнего Востока. Есть какие-то причины, по которым они скрывают свои имена?
Манфреди Раветто: Невежливо отвечать вопросом на вопрос, однако вы можете сказать, кто является бенефициаром или владельцем инвестиционного фонда? Например, фонда Blackstone? Команда принадлежит группе инвесторов, они хотят получить максимальную отдачу от вложенных средств и не желают публичности. Ими движут мотивы бизнеса.
Вопрос: (Кейт Уолкер – crach.net) Еще один вопрос, Манфреди. Если вы не можете назвать нам ваших инвесторов, возможно, вы скажете, в какие направления они вкладывают средства?
Манфреди Раветто: Я не должен обладать настолько детальной информацией. Это вполне обеспеченные люди, а я стараюсь максимально эффективно управлять командой вместе с группой отличных специалистов. В этом моя основная задача, в остальные вопросы мне вникать не нужно.
Перевод: Валерий Карташев
